Оба миноносца сбрасывая скорость шли прямо, за обоими на буксире шло по шлюпке, одна поменьше была, другая достаточно крупная, но со сломанной ранее мачтой, её уже успели привести в порядок, заметно укоротив. Крейсер, сделав полукруг, догнал нас и, уравняв скорости, подошёл к борту. С палубы крейсера выстроившись в несколько рядов, экипаж «Новика» прокричал нам троекратное «ура». Помахав рукой офицерам боевого корабля и Эссену, я стал ожидать, когда можно будет перебраться на борт крейсера.
- Уходите совсем? Теперь капитан «Новика» будет командовать? – насторожился лейтенант.
- Нет. Эссен находиться у меня в подчинении. Я тут самый старший по приказу наместника Алексеева. Флаг я буду держать у вас, сейчас перейду на борт крейсера и двинем к остальным судам, там вас ждём пополнение в команде и возможно отдых.
- Ура-а-а, командиру! – крикнул Самохин, и его поддержали как на обоих миноносцах, так и на «Новике», тот практически к борту подошёл.
С «Новика» в это время подали люльку, я в неё сел и после короткого полета, от которого всё обмерло внутри, оказался на борту крейсера. Не знаю, кто их научил, но меня стали кидать в воздух сначала простые матросы, а потом и до офицеров дошло. Причём среди них был и капитан корабля. Не сильно стеснялся руки приложить, молодец.
Наконец радость встречи немного поутихла, мельком посмотрев на миноносец, с которого меня сняли, он уже отошёл метров на двадцать в сторону и, поблагодарив команду крейсера за такую приятную встречу, я пообещал им лично рассказать, откуда взялись эти два трофейных миноносца, а пока пообщаемся с офицерами. Мы прошли в кают-компанию и я, поздоровавшись, и что уж говорить, познакомившись со всеми офицерами, достаточно подробно описал всё, что с нами было. Как в Чемульпо наведались, отомстив за «Варяг» с «Корейцем», что из этого вышло, потом как наведались в Сасебо, взорвали и сожгли там многочисленные склады, они, наверное, до сих пор горят, как захватили миноносцы, торпедировав два броненосца и крейсер, снова то же количество, ну и сторожевик прихватили на выходе. Дальше им было известно, произошла встреча. Вопросы посыпались как из рога изобилия, молодым офицерам было очень интересно, я нисколько не скрывал, на всё отвечал обстоятельно. Один юнец только взбесил, молоденький мичман, сказав, что я воюю бесчестно, подло. Я тут взбеленился, но со стороны это было не заметно, только побледнел. Когда я сильно злюсь, как мне говорили, то белею.
- Я морской диверсант, господин мичман и диверсанты действуют только так, по-другому их не учат. Попрошу покинуть кают-компанию, вы мне стали резко антипатичны. Брезгую я более с вами общаться.
Тот скривился, но всё же покинул кают-компанию, и мы продолжили, но атмосфера уже была скомкана, и я попросил остальных офицеров оставить нас с их капитаном. Как только мы остались одни, сидевший в кресле Эссен, закинув ногу на ногу, закурил трубку и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво посмотрел на меня.
- Знаете, господин Ларин, впечатляет. Никогда не слышал ни о чём подобном. Про Чемульпо мы в курсе, случайно остановили несколько транспортов с военными грузами, получилось взять их на абордаж, там и были газеты из Шанхая. Но наместник ничего не говорил о том, что вы так нагло решите наведаться в эти два порта, поставив на карту основную морскую операцию.
- Он не знал, я не говорил ему об этом из-за режима секретности. Надеюсь, понятие секретность вам понятна, а то среди моряков насколько я слышал, его применяют как ругательное и ненужное слово.
Эссен показал лёгкую улыбку, дав понять, что понял мою шутку, но продолжал смотреть с некоторой холодностью. Пришлось ставить на место.
- Господин Эссен…
- Обращайтесь ко мне, ваше высокоблагородие, - попросил тот.
- Вот как? – приподнял я бровь. – Значит, я уже не командую в этом походе?
Тот отвёл взгляд, и нехотя ответил:
- Нет, почему же. Согласно приказу наместника и его превосходительства вице-адмирала Старка я получил прямой приказ выполнять все ваши приказы.
- Так в чём дело, что это за тон и недовольство? В чём дело, капитан?
- Ваш возраст, с момента нашей первой встречи мне не даёт покоя ваш возраст.
- А-а-а, - с некоторым облегчением потянул я. – В некоторой степени могу вас понять. Хорошо, чтобы эти несколько дней мы не мозолили глаза друг друга, я отпущу вас на свободную охоту. То есть, забрав оба миноносца, как только они пополнят штаты команды из перегонщиков, вы направитесь к Токио. Даю вам три дня. Вы должны хорошенько повеселиться на побережье. Повеселится так, чтобы по всей Японии шёл крик, «русские идут!». Топите рыбачье шхуны, все попадающиеся суда. Если встретите в прибрежных японских водах иностранные суда, требуйте и проводите досмотр. При нахождении военной контрабанды, судно на дно, экипаж на лодках на берег. Лишние жертвы не нужны. На возмущение и флаги не обращайте внимания, вы будете действовать вполне законно. Семнадцатого февраля к полудню вы должны быть на новом месте встречи, я чуть позже сообщу вам его. Всё ясно?
- Более чем, - выпустив очередной кружок дыма, кивнул тот.
- Хорошо, теперь поясните, почему вас стало больше? Что это ещё за два лишних судна? Мы вроде с Алексеевым договаривались о двух, транспорте с углём и перегонными командами, с казаками, а так же крейсере. На крейсере наместник настоял.
- Его превосходительство, Алексеев, - поправил меня Эссен.
Чёрт, да он педант. В принципе это хорошо, сам немного такой, но лучше вместе нам не находится, поссоримся. В принципе я подумывал отправить крейсер в рейд по берегам Японии, а теперь появилась для этого серьёзная причина. Да и пусть отведёт душу, повеселившись, миноносцы как «собачки» будут настигать и сторожить жертву, а подошедший «Новик» на шлюпках высаживать казаков, для них абордажи дополнительная тренировка, вот пусть этим и займутся.
- Когда мы сюда шли, то встретили два судна. К сожалению, они могли о нас передать представителям японского флота, пришлось подходить и досматривать. Оба американцы, радиофицированные. Один большой угольщик. В трюмах кардиф, для боевых кораблей. Явная контрабанда, во втором станки, и доковые ворота.
- Всё нам нужное, может пригодиться. Ладно, поведём их так же во Владик. Вы ведь я так понимаю, знаете цель похода?
- Так точно, я единственный кто об этом знал, теперь нас двое. Команда и пассажиры на судах не подозревают о цели нашего прибытия сюда. У меня такой вопрос, своим рейдом мы не навредим операции, ведь крейсера могут развернуть?
- Нет, информация до них не успеет дойти, тут с этим всё в порядке. Так что работайте спокойно и с огоньком. Где мы будем вас ждать, я сейчас сообщу, чтобы вы нас тут не искали. Я собираюсь сдвинуть места ожидания ближе к Японии. Уже можно.
Мы покинули кают-компанию и вышли на палубу под рёв команды. Оказалось, рассказывать о нашем рейде не требовалось, она уже распространилась по всему кораблю. Дальше Эссен стал командовать, а я посмотрел на лежавшие в дрейфе суда. На них хранилось радиомолчание, так что информация шла через сигнальные флажки. Эссен действительно был очень шустрый, уже через два часа, пополнив корабли углём и командами, небольшая рядовая группа сорвалась с места и скрылась в начавшем темнеть океане. Солнце уходило за небосклон. Сам я остался на транспорте, где были моряки перегонных команд и лазарет. Почти все казаки ушли в рейд, кроме Зиновьева со своими людьми. Вот его, как успевшего повоевать с японцами, оставили со своими людьми на трофеях, усилив вооружёнными матросами. А вот Эрих ушёл с Эссеном в рейд. Напросился, я дал разрешение, не смотря на возражения командира «Новика». Однако я всё же подтвердил приказ. Это тебе гад за холодную встречу.
Следующие дни я занимался делами. Узнав, что на одном из трофеев была неплохо оборудованная мастерская, собрал весь трофейный короткоствол и сделал его именным. Успел вовремя. Когда вернулся довольный, и я бы даже сказал счастливый Эссен, прежде чем выслушать его рапорт, приказал собрать на палубе «Новика» всех кто участвовал в рейде в Чемульпо и в Сасебо, то есть моряков с миноносцев и казаков. Не так и много их было, с три десятка, четверых на носилках принесли, они на нашем транспорте в лазарете под присмотром неплохого судового врача лежали. В общем, всем я вручил от своего имени именное оружие, и офицерам и простым матросам. Разное, однотипности как в первый раз не было, но все были счастливы. Там на табличках указано было за что получил оружие тот матрос или моряк. Вот Эссену, когда официальная часть была закончена и награждённых захлестнула команда крейсера, поздравляя, похоже, вид не понравился. Морщился.
- Осуждаете? – спросил я капитана крейсера, подходя к нему.
- Нет, тут я считаю, что вы были правы.
- Я стараюсь всегда награждать тех с кем иду лично в бой. С кем дерусь в первых рядах… Ладно, идём к вам. Доложите, что успели сделать.
Встретились мы днём, пока была собрана в одну группу все суда и боевые корабли, пока на борт «Новика» были приглашены награждаемые и была проведена церемония награждения, время подошло к вечеру. Солнце заметно склонилось к горизонту. Доклад капитана второго ранга меня порадовал, смелостью и лихость. Не ожидал, что тот в темноте войдя в залив, обстреляет само Токио и порт, вызвав в городе пожары, пока миноносцы ожидали его на выходе, подстраховывая. Молодец, работал на моём уровне, лихо, только вот я бы жилые дома столицы обстреливать не стал. Нет там объектов военного значения. Дальше крейсер, пустив мины в сторону стоянки гражданских судов, благополучно покинув залив и обстрел береговых батарей, то продолжил наводить панику на побережье. Одних рыбачьих шхун и джонок было потоплено тридцать две. Шесть японских транспортов, два иностранца, третий к сожалению пришлось отпустить, пустой возвращался, к радости его капитана успели разгрузиться. Сколько было потомлено на стоянке в Токайском заливе не известно, но взрывы и пожары там были, значит хотя бы одна мина да дошла. Встречались и с военными судами, потопили канонерку, и сторожевой крейсер береговой охраны, как назвали парусно-паровой фрегат. В принципе на этом всё что успели, паника реально должна была быть сильная.
Спасибо за ваши лайки и подписку. Очень благодарен.