В том, что здесь происходит -
нет ничего странного,
сверхъестественного.
На самом деле,
здесь ничего не происходит.
В действительности,
все это происходит только с нами -
в нас самих.
Они сидели втроем на каком-то длинном деревянном ящике перед входом в пещеру. Солнце палило немилосердно. Очень хотелось пить. Про эту пещеру в народе ходили самые невероятные слухи. Говорили, что в ней было спрятано несколько кладов в разные времена, и что за кладами ходили смельчаки, но никто из них не вернулся. Правда те, кто говорили про кладоискателей, сами с ними знакомы не были, а слышали это от кого-то ещё. Говорили также, что в пещере происходят странные, жуткие вещи, но сами говорившие этого не видели, т.к. там не были, а слышали про это от других. Пещера никем не охранялась потому, что высокое начальство считало слухи стариковскими бреднями. Однако, эти слухи упорно жили в народе и передавались из поколения в поколение.
- Ну, что, Верка, слабо!
- Дурак ты, Лирик. Если бы мне было слабо, я бы дома сидела…
…
Он проснулся от ноющей боли где-то в области сердца. В окно заглядывало хмурое, слякотно-туманное осенее утро.
- Надо же. Приснится такое...
В голову медленно вползла очередная бородатая банальность: “Если ты утром проснулся, и у тебя ничего не болит - значит ты умер”.
- Слава богу - жив курилка.
Он медленно с кряхтением поднялся с постели. Болело не только в груди, ныли суставы ног.
- Тем более жив. Ну и погодка. Чтоб её... Ничего, ноги разойдутся. Глицерин под язык - и сердце успокоится. Буду как огурчик: зелененький и в пупырышках. Шестьдесят - какие наши годы - вторая молодость. Как там: “Земную жизнь пройдя до половины...” Тьфу, пропасть - ну весь банальностями и штампами зарос, как старый пень мхом, а всё туда же - молодость! Дурак! Седина в голове, а бес где-то тут суетится.
Он пофыркал над умывальником и пошел на кухню. Жена уже давно гремела тарелками, кипящий чайник свистел на газу - пора было завтракать. На кухне он первым делом подошел к жене и чмокнул её в щеку.
- Здравствуй, моё солнышко. А где девчонки?
Он любил эту женщину. Любил так, как любят в первый и последний раз в жизни, понимая, что другого раза, скорее всего, не будет. Подумалось:
- А может это и есть то самое “Акмэ”, к которому и надо стремиться?
- Да где же им быть-то, - ответила она, - Анна в школе уже, а Аля сказала, что пошла в институт, зачет у неё, что ли? Спал бы дольше.
- Слушай, Ира, сегодня в “Родине” идет “Сталкер”. Пойдем, посмотрим?
- Опять ты со своим Тарковским. Ну его. У него одни туманы да помойки...
- Хм! Это ты интересно сказала - туманы да помойки. Впрочем, так многие думают. Но это неправда, это не вся правда. Это далеко не вся правда...