Старые, а тем более немые фильмы нынешней аудитории совершенно неинтересны. И совершенно зря! Поэтому возьмусь, пожалуй, за неблагодарное дело – буду знакомить публику со знаковыми кинолентами давно ушедших времен.
Вот, например, "Возница" Виктора Шёстрема.
При просмотре кинокартины неожиданно настигает чувство: это наконец-то случилось, 1921 год – благословенный год, люди наконец-то смогли оценить, осознать, охватить, те широкие возможности, которые дает кинематограф (кстати, в актуальной действительности, которая, как правило, брезгливо относится к художественным изыскам, фильм провалился в прокате).
Но какие такие "возможности"? Это не только возможность повелевать иллюзиями. Это не только возможность повелевать эмоциями зрителя. Для любого режиссера кино является возможностью найти (пусть и наощупь) двери в иные миры. Почему так любил Шёстрема Бергман? Потому что снимал о том же: о вложенности пространств и психологических трудностях, которые испытывает человек, находясь на перекрестке множества миров.
Фильм Виктора Шёстрема "Возница" стал, кажется, первой ласточкой кинематографического "магического реализма". Со временем термин "магический реализм" превратился в мертвый термин, но магия, заключенная, например, в лучших текстах латиноамериканцев, обладает неким импульсом. Этот импульс порождает искристый поток, течение, которым пронизывается насквозь повествование — вместо того, чтобы застыть холодными блёстками на каких-то отдельных образах или деталях. Именно это "пронизывающее насквозь магическое движение" мы находим в кинофильме "Возница".
Но у фильма есть одна проблема: это жанровое кино. Это мелодрама. Вариация на тему "Рождественская песнь в прозе" Чарльза Диккенса. Диккенс написал дидактичную штуку, которую спасали ирония и стиль. Шестрем поступил иначе: он сделал фильм реалистичным.
Мы обнаруживаем гигантскую разницу между, скажем, мелодрамами Гриффита или Штрогейма, и мелодрамой Шестрема. Шестрем, играя главную роль, требует от себя и других актеров правдоподобности. В отличие от большинства фильмов эпохи "великого немого", в "Вознице" удивительно мало заламываний рук, демонических гримас и всего такого прочего. Игра актеров отличается сдержанностью, а мизансцены построены строго, лаконично, осмысленно.
Добившись реализма в истории про пьяницу, который потерял всё, что имел, Шестрем – та-дам, бада-бам – идет еще дальше: он вводит в сюжет совершенно фантасмагорический момент: главный герой, уже (точнее, "еще" — я забегаю вперед, а в фильме, на самом деле, широко используется ретроспекция) бомжара, сидит с друзьями-собутыльниками на кладбище, смотрит на башенные часы, стрелки которых приближаются к 12, и рассказывает следующую байку: был у меня один приятель, он из Уппсалы, следовательно, знал побольше нашего, веселый был малый, и вот мы как-то раз праздновали новый год, играли в карты (все это показано в фильме), бухали, а он че-то сидит такой мрачный, ну, мы ему и говорим, что с тобой, хуле ты такой унылый, а тот трясется, но, впрочем, отвечает: чего вы деретесь, идиоты, разве вы не знаете, что человек, который умрет накануне нового года, превращается в возницу. Он ездит на жалком экипаже, в который вплетена тоскливая кляча, и собирает души умерших людей. Он взваливает их на экипаж и везет к морю. Экипаж заезжает на дно морское, возница медленно и печально вынимает души и кладет их среди водорослей на гладкие камни. Каждая минута для возницы превращается в сто миллионов лет.
А потом на кладбище происходит драка, и героя фильма настигает инфаркт. Как раз когда стрелки часов на башне почти сомкнулись на цифре "12"…
И вот тут-то и начинается кино!
Как любят говорить иные любители кино, "маст си".
Оценка: 8,5 из 10.
Режиссер: Виктор Шёстрём.
Сценарий: Виктор Шёстрём (по роману Сельмы Лагерлеф),
Оператор: Юлиус Янсон.
В главных ролях: Виктор Шёстрём.
В ролях: Хильда Боргстрём, Торе Свенберг, Астрид Холм, Конкордия Селандер.
Интересные факты о фильме:
- Декорации, изображающие церковный двор при погосте, по какой-то неизвестной причине остались не снесенными по окончанию съемок и простояли нетронутыми несколько лет.
- Виктор Шестрем поехал к Сельме Лагерлеф и прочел ей вслух сценарий. Текста было дофига, так что по окончанию чтения Шестрем обессиленно рухнул на диван. Сельма долго глядела на режиссера, а потом спросила: "Может, что-нибудь выпьешь?"
- Ингмар Бергман пересматривал этот фильм каждое лето.
- Цензоры долго изучали фильм и хотели заставить режиссера вырезать несколько сцен, но побоялись вступать в конфронтацию с авторитетнейшей писательницей Сельмой Лагерлеф, которой картина понравилась безоговорочно.
- Фильм провалился в прокате. Впрочем, среди шведских читателей к тому времени Сельма Лагерлеф уже считалась старомодной писательницей.
Фильм повлиял на:
Читайте также: