40 эпизод авантюрно-идиотического цикла алкогольно-исторического фанфика о карьере агента почти всех разведок мира без двух нулей
Начало👇
☝️Предыдущая
Незадачливые воздухоплаватели, вероятно, сильно бы удивились, узнав, что они оказались на легендарном Буяне, где правил когда-то мифический царь Гвидон - ведь выкинуло их именно на датский остров Борнхольм в Балтийском море, расположившийся между берегов Дании, Швеции и Польши, который и имел ввиду Александр Сергеевич, когда писал "Сказку о царе Салтане".
Но им было не до россказней прославленного поэта - миссис Ходжсон потеряла горячо любимого супруга, а Ипполит Матвеевич - верхнюю одежду, оставшись в насквозь промокших нательной рубахе и кальсонах, и это при окружающей температуре, не превышающей +7С.
В отчаянии побегав по берегу, то зовя сэра Роберта, то тщетно пытаясь всматриваться в наступающую мглу, они окончательно выбились из сил и дико замёрзли.
- Валим! - отважно скомандовал Предводитель, уводя пытающуюся сопротивляться Ольгу Петровну с берега.
Когда они перебрались, карабкаясь, за гряду песчаника, ветер приутих. Чуть поодаль виднелась хвойная рощица и пришельцы поспешили к ней, дабы под надёжным укрытием из еловых веток и костра из соснового лапника обдумать сложившееся положение.
Идея с костром оказалась малодостижимой, так как ни у кого из них не оказалось спичек, а бредовая мыслишка коммандера Спэрроу использовать лунный свет сквозь треснувшее пенсне беглого отца русской демократии ожидаемо потерпела сокрушительное фиаско.
Зато лапника - хоть елового, хоть соснового - оказалось много, да ещё и с прицепом. Воздвигнув за четверть часа более менее комфортное, правда, малость колючее, лежбище, бывшие аэронавты уснули, свернувшись в единый клубок, в надежде не умереть во сне от переохлаждения...
Он чувствовал, как ледяная волна обволакивает его, крутит, как в воронке, затягивает вниз, затем выбрасывает на поверхность — он едва успевал глотнуть воздуха. Один глоток - и он снова погружался в пучину.
Влажный жар у виска, который жёг и глодал его сквозь студёную воду, соседствовал с леденящей пульсацией в животе, в ногах, в груди, которые чудесным образом согревало тёмное мёрзлое море. Он ощущал это и осознавал, что его охватывает паника. Он видел, как кружится и выворачивается его тело, как неистово работают руки и ноги, борясь с напором водоворота. Он чувствовал, мыслил, видел, осознавал панику, борьбу — и, однако, им владел покой. Это было спокойствие наблюдателя, стороннего наблюдателя, не участвующего в событиях, знающего о них, но остающегося в стороне.
Затем накатил новый приступ паники, пробившись сквозь жар, ледяной холод и равнодушие наблюдателя. Нельзя отдаваться покою! Еще рано! Теперь это должно произойти с минуты на минуту; он не знал, что именно, но что-то произойдет. Нужно быть наготове!
Он яростно забился, хватаясь за тяжелые водяные стены над ним - грудь его горела. Он всплыл на поверхность, молотя по воде руками и ногами, чтобы остаться на верхушке черной глыбы. Вверх! Вверх!!!
Чудовищная наступающая волна поддалась - он был на гребне, окруженный провалами пены и тьмы. Ничего. Обернись! Обернись!!!
Он снова забился, снова стал хватать воду руками… пока не нащупал его. Толстый маслянистый предмет, который шевелился, лишь когда шевелилось море. Он не знал, что это, но предмет был рядом, до него можно было дотронуться, за него можно было ухватиться.
"Держись! - твёрдо сказал себе теряющий сознание бывший временный поверенный сэр Роберт Ходжсон, вцепившись всеми конечностями изо всех стремительно покидающих его сил за спасительное нечто. - Оно отнесёт тебя в покой! В безмолвие тьмы... и покой..."
Первые лучи восходящего солнца рассеивали мглу на востоке, придавая блеск на удивление спокойным водам Балтийского моря.
Шкипер небольшой рыбацкой лодки, с налитыми кровью глазами и руками, обожженными сетями и канатами, сидел на носу и курил Juno Josetti, пару коробок которых он по случаю прикупил недавно в одном из немецких портов после реализации весьма удачного улова. Его младший брат вместе с третьим членом экипажа, переговариваясь, распутывали сеть. Они собирались добраться до рыбных мест в 20 милях севернее, ближе к архипелагу Эртхольмен, к рассвету, но ночная непогода и невовремя забарахливший дизель спутали все карты.
Шкипер закрыл глаза и опустил руки в перекатывающуюся по палубе воду. Морская соль заживит ссадины от тросов, полученные, когда он закреплял снасти, не желавшие стоять на месте во время шторма.
- Смотрите! Смотрите вон туда!
Это был голос брата - видно, зоркие глаза поспать не дадут.
- Что там? — откликнулся шкипер.
- Человек! Человек на воде! Держится за что-то! Какой-то обломок, балка.