При Воскресении Иисуса не присутствовал ни один из Его учеников. В ту ночь, которая изменила человечество, возле могилы было только трое римских солдат. Увидев чудо Воскресения, их сотник Гай Кассий Лонгин крестился, исповедал Христа и впоследствии был замучен по приказу Понтия Пилата. В Православной Церкви почитается 29 октября.
Это был человек в расцвете сил, предводитель 100 храбрых легионеров, которые любили своего военачальника. Лонгин всю жизнь верил, что нет ничего на свете могущественнее доброты и самопожертвования, и знал, что любой легионер смело бросится в бой если он, центурион, сделает первый шаг. И Лонгин делал его. Никто никогда не обвинял его в трусости ни в одной из битв, через которые он прошел. Смерть не пугала его.
Единственный страх, который навис над его жизнью, как тень, заключался в том, что он начинал терять зрение. Вечером, когда солнце пряталось за холмы вокруг Иерусалима, Лонгин ложился на жесткую деревянную кровать казармы, закрывал глаза и думал, что так и пройдет остаток его дней, окутанный мраком беспомощности. Сколько врачей его обследовали, сколько лекарств он принимал, сколько молитв произнес и сколько жертв принес богам. Напрасно! Иногда среди дня, когда тени застилали его глаза, Лонгину приходило в голову, что, может быть, и нет на свете богов. Это ложь, которую придумали старики, чтобы люди не сходили с ума от бесцельности. Мысль потом укрепилась в сердце и грызла изнутри, как проклятый червь. Возможно, поэтому боги наказали его: в глубине души Лонгин был неверным, хуже варваров.
Назарянин
Глаза сотника не забудут Его на протяжении всей жизни, как будто само солнце спряталось в том еврее из Назарета, брошенном на распятие. Лонгин мог бы поклясться, что в тот момент, когда их взгляды встретились, тени, которые затмевали глаза, рассеялись. Но затем снова вернулись, словно паук в мгновение ока вновь сплел свою паутину.
Из всех распятий это должно было быть самым тяжелым. Храброму воину никогда не нравились пытки, но теперь, когда в его руках была судьба этого кроткого еврея, слабого, как тень, он ненавидел себя и приказ, который получил от Пилата. Чиновники во дворце говорили, что Назорей сделал Себя царем иудейским, но Лонгин ни на йоту не поверил обвинению, которое ему пришлось писать на куске дерева. Он слишком хорошо знал старейшин храма и их бесконечные интриги. Ведь Назорей был невиновен. Лонгин, честный римлянин, воин, всегда умевший смотреть врагу в глаза, должен убить Его мучительной пыткой. Сотник пытался дать Христу перед распятием вино, смешанное с миррой — напиток, который мог бы смягчить боль. Но Назарянин не хотел пить. Он отвернул голову, и в этом движении Лонгин почувствовал мужество, которого никогда не видел прежде в своей жизни.
Из воды и крови
Иисус быстро умер. Не прошло и трех часов с тех пор, как Его распяли. Он возвел очи к небу, сказал "Свершилось!" и испустил дух. Затем случилось нечто ужасное: небо потемнело, светлый день поглотился ночью и земля задрожала, как будто природа разгневалась за смерть Назорея. Что-то содрогалось глубоко в сердце Лонгина. За воинскую жизнь он видел тысячи смертей врагов, которых своим мечом отправил в преисподнюю. Но люди так не умирают... Он кричал больше про себя: "Воистину, это был Сын Божий!"
Затем взял копье и глубоко вонзил в ребро Распятого, как бы убеждая себя, что Назорей мертв. Поток воды и крови омыл лицо сотника и в этот момент Лонгин почувствовал, как будто свет охватил его изнутри. Он был настолько сильным, что затмил тьму снаружи. Лонгин понял тогда, что его глаза исцелились и зрение юности чудесным образом восстановилось. Темнота снаружи рассеялась. Рядом с ним на коленях плакала молодая красивая женщина, умоляя отдать Ей тело Христа.
Пилату пришлось проявить милосердие, и не оставлять тело по обычаю Рима месяцами висеть на древе, а подчиниться законам иудеев, которые хоронили распятых.
Восхождение из могилы
В ту ночь мне не спалось, братья... Радость снова хорошо видеть сняла с меня усталость. Я не понимал, почему Пилат отправил меня к могиле Распятого. Никому из легионеров раньше не поручали охранять труп. Мои солдаты подумали, что приказ прокурора — блажь, легли у могилы и тут же уснули. Я сидел под белым от звезд, ясным небом и вспоминал предыдущий день. Сила, которую трудно выразить словами, связала меня с Тем, чью гробницу я охранял. Хотя теперь Он был мертв, хотя я сам пронзил Его копьем, я уже знал, что Он не человек, как все мы. Нескольких капель Его крови было достаточно, чтобы смыть все тени с моих глаз, и Его взгляд запечатлелся не в моем разуме, а в тайниках души. Потом, когда земля задрожала и тяжелый камень гробницы отбросила какая-то потусторонняя сила, я уже был готов всем сердцем уверовать в Господа, как никогда в жизни не верил. Я увидел, как Иисус восстал из могилы, окутанный светом, более могущественный, чем Юпитер, более прекрасный, чем Аполлон. То, что чувствовало мое сердце, было правдой: римских богов не существует. Это образы нашего стремления к небу, к истинному Богу, который стоял передо мной после бичевания, распятия на кресте и пронзания копьем этой грешной моей рукой. Он был жив, потому что Он есть Единственная Истинная Жизнь.
Лонгин сидел в маленькой комнате в окружении учеников Христа и рассказывал о Воскресении Иисуса со слезами на глазах. Апостолы никогда бы не подумали, что какой-нибудь сотник-римлянин поддержит их веру в Мессию и Господу будет угодно превратить его в свидетеля Своего Воскресения.
Не евреи вряд ли бы поверили последователям Иисуса. В такое безумие можно было бы поверить только в том случае, если бы Его проповедовал римлянин. Вот почему святые апостолы крестили Лонгина и посоветовали возвестить Воскресение Господне во всех землях, населенных язычниками. Старейшины храма пытались подкупить Лонгина и двух его воинов. Их убеждали говорить, что они спали, когда пришли ученики и украли тело Мессии. Или хотя бы пусть молчат, пусть перестанут рассказывать в городе, что Назорей воскрес и что Он — Сын Божий. Но как это можно сделать? Теперь Христос был для Лонгина и жизнью, и смертью. Отважный сотник отказался от армейских званий и вернулся в родную Каппадокию смиренным апостолом Евангелия. За ним следовали два солдата, которые были с ним в ночь Воскресения. Они также стали непоколебимы в христианской вере. Христос поймал в сети Своей любви еще три души.
Путь домой
Раньше Лонгину часто приходило в голову, что его ждет почетная смерть во славу империи, что его кости будут покоиться далеко, на краю поля боя. Теперь, когда каждое движение он сопровождал молитвой, когда мир казался золотой корзиной божественной любви, бывший сотник нашел прежние мысли бесплодными. Как будто он всю жизнь пытался пить воду, которая не утоляла жажду. Теперь Лонгин нашел живую воду и, опьяненный ее силой, говорил всем о Воскресении.
Его знали богатые на рынках Каппадокии, его любили и дети, и старухи, и вдовы, о которых он заботился, раздавая свое богатство. Были и те, кто его ненавидел. Каппадокийская знать не могла понять как римский гражданин, бывший офицер имперской армии, мог проповедовать идеи неизвестного еврея, погибшего на распятии вместе с разбойниками. Но ненависть аристократов не достигла сердца Лонгина, потому что он уже не жил в окружающем его мире, а просто проходил сквозь него. Проповедник Христов чувствовал, сам не зная почему, что его конец близок и думал о нем с радостью человека, который знает, что отправляется в последнее путешествие в жизни. То, которое приведет его домой. Для него домом был Иисус.
Мученичество
Лонгин узнал, что его ищет отряд легионеров и понял, что это означает. Старейшины иудейские упрекали Пилата, а Пилат пожаловался императору Тиберию, что Каппадокии досаждает бывший армейский офицер. Солдаты искали его, чтобы убить, хотя говорили, что Лонгина ждет награда за заслуги перед Римом. Когда легионеры приехали в деревню исповедника Христова, бывший сотник вышел к ним.
- Вы кого-то ищете?
- Да, центуриона Лонгина!
- Зачем?
- Мы солдаты Рима, как и он. Мы слышали, что он был хорошим полководцем и хотели бы с ним встретиться.
- Пожалуйста, заходите ко мне поесть и отдохнуть с дороги, а завтра я отведу вас к нему.
Он относился к ним как к гостям: накормил, застелил постели. Господь сделал бы то же самое со своими врагами. За обедом вино развязало языки легионерам, которые хвастались, что возьмут голову Лонгина и двух воинов, которые охраняли гробницу Назорея в Иерусалиме. Это приказ, с печатью самого кесаря. Бывший сотник безмятежно улыбнулся и послал за своими товарищами. Пришло время вместе свидетельствовать о Воскресении. Утром, когда солнце выглянуло из-за холмов, Лонгин вместе со своими воинами оделся в белое и рассказал легионерам, кто он такой. Новость обрушилась на них как молния. Сначала ему не хотели верить, потом пытались заставить его бежать. Не могли убить того, кто принял их с такой любовью.
Я скучаю по Господу Иисусу. Выполняйте повеление Цезаря, пошлите меня на небеса!
Затем Лонгин показал слугам, где его похоронить. Воины поднялись на ближайший холм и там отдали свои жизни в руки Христа. Иудейские старейшины могли теперь спать спокойно. Самого драгоценного свидетеля Воскресения Иисуса уже не было среди живых, но христиане сохранили мощи святого Лонгина и, главное, помнили историю его жизни, историю римского воина, ставшего в итоге апостолом Распятого им.