Правозащитники высказали Orda.kz своё мнение о практике засекречивания дел об истязаниях задержанных лиц в КНБ, новых поправках в уголовную статью “Пытки” и эффективности обращения международных организаций к властям нашей страны по проблеме нарушения прав человека
На прошлой неделе в Казахстанском международном бюро по правам человека и соблюдению законности прошла пресс-конференция с участием адвокатов и двух жителей Жетысуской области, пострадавших от произвола полицейских в январе 2022 года. Они жаловались на затягивание расследования уголовных дел о пытках и обращались к Генеральному прокурору с просьбой посодействовать в их скорейшем завершении.
Среди спикеров был и живой символ Кантара – 38-летний Азамат Батырбаев. Это он 5 января 2022 года снёс на грузовике памятник Назарбаеву в Талдыкоргане. Позже полицейские задержали его по подозрению в участии в массовых беспорядках и неповиновению представителям власти. Чтобы добиться от мужчины признательных показаний, они прижигали ему спину раскалённым утюгом и паром, и жестоко избивали его.
Наши журналисты обратились за комментариями к правозащитникам, чтобы узнать, почему затягивается расследование некоторых дел о пытках, и что они предлагают для повышения эффективности работы спецпрокуроров, ответственных теперь за раскрытие такого рода дел. Заодно мы обсудили и другие проблемные вопросы, связанные с нарушением прав человека.
Битьё определяет сознание?
Гражданский активист Бакытжан Торегожина представляет Альянс правозащитных организаций Казахстана. Она считает, что объективному, всестороннему и полному расследованию уголовных дел о пытках мешает корпоративная солидарность правоохранительных органов. Негласная установка “ворон ворону глаз не выклюет” вредит не только интересам потерпевших, но и государства в целом, поскольку она нивелирует действующую в Казахстане концепцию нулевой терпимости к пыткам.
“В нашей стране правоохранительные органы настолько сильно повязаны друг с другом, их настолько съела изнутри коррупция, что со стороны они напоминают завирусованный компьютер, где вы не найдёте ни одного здорового файла. Если в эту завирусованную систему попадает честный порядочный сотрудник, то он либо принимает действующие условия, либо его оттуда выплёвывают”, – говорит Торегожина.
Что касается оценки работы судей, выносящих зачастую мягкие приговоры садистам в погонах, то здесь не всё так однозначно. С одной стороны, можно упрекнуть отдельных слуг Фемиды в излишне гуманном отношении к подсудимым-силовикам, продиктованном той же корпоративной солидарностью. Но с другой стороны, они действуют в строгом соответствии с буквой закона, который у нас всё ещё лоялен в вопросах наказания изуверов. К тому же, при вынесении приговора судьи учитывают мнение потерпевших, а они порой сами просят суд строго не наказывать виновных.
Наглядный пример тому – резонансное дело о пытках 23 жителей Жетысуской области. Напомним, все они были задержаны по следам январских событий сотрудниками областного Департамента полиции и затем подвергнуты допросам с пристрастием.
17 февраля 2023 года Талдыкорганский городской суд признал 5 экс-полицейских виновными по ч. 2 ст. 146 УК РК «Пытки» и приговорил их к 3-4 годам лишения свободы. Когда стали выяснять, почему суд вынес столь мягкое наказание, оказалось, что потерпевшие простили своих обидчиков и просили суд не лишать их свободы. Об этом говорится в пресс-релизе суда. Там же указывается, что подсудимые добровольно возместили ущерб потерпевшим.
“Я не знаю всех обстоятельств и деталей этого громкого дела, поэтому могу только предположить, почему потерпевшие так поступили. Думаю, они просто устали в моральном и психологическом плане от всех этих следственных мероприятий и судебных процессов, поэтому готовы были простить подсудимых. Вполне вероятно, что родственники экс-полицейских уговорили их принять от них деньги, чтобы загладить вину”, – полагает Торегожина.
При этом она отмечает, что по делам о пытках не предусмотрено примирения сторон. Прощать или не прощать подозреваемых – это личное дело потерпевших. Само наказание должно быть неотвратимым и соизмеримым тому, что натворили виновные.
“Если суды будут выносить строгие приговоры виновным, то это может остановить многих правоохранителей от применения недозволенных методов ведения допросов подозреваемых. Они будут знать, что в противном случае неминуемо наступит расплата в виде лишения свободы”.
Тень правоохранительной системы
Мы поинтересовались у Бакытжан Торегожиной, есть ли у Альянса правозащитных организаций Казахстана данные о том, представители каких силовых ведомств “отличились” в ходе задержания подозреваемых в январе 2022 года? В соцсетях и СМИ писали, что в специальной антитеррористической операции, помимо полицейских и комитетчиков, были задействованы также военнослужащие Минобороны, Нацгвардии МВД и Погранслужбы КНБ.
“Таких данных у нас нет. Когда мы анализировали поступившие к нам сведения о январских пытках, то обратили внимание, что в департаментах полиции с задержанными гражданами фактически работали не полицейские, а неизвестные лица. Я полагаю, это были сотрудники различных подразделений КНБ, судя по рассказам адвокатов. Защитники говорили, что их клиентов допрашивали не те оперативники и следователи ДП, которых они давно знали по совместной работе, а чужаки”.
Наша редакция писала уже о ходе расследования громкого дела о массовых пытках 6-7 января 2022 года задержанных лиц на территории международного аэропорта Алматы. В самый пик Кантара 78 алматинцев пострадали от противоправных действий 11 должностных лиц городского ДКНБ. По нашим данным, подозреваемые экс-комитетчики настаивают на засекречивании судебных слушаний по их делу.
“Я отношусь к этому крайне отрицательно! Считаю, что по делам о пытках не должно быть никаких закрытых уголовных процессов. Пусть широкая общественность знает в лицо виновных!” – говорит Торегожина.
Её позицию разделяет другой правозащитник, Роза Акылбекова.
“Я тоже против проведения закрытых судебных слушаний по пыткам. Все они должны проходить открыто, коли мы говорим о Новом Казахстане. Наши граждане должны знать, что же произошло в январе 2022 года, почему погибли сотни людей, и кем были вооружённые до зубов люди. Если проводить следствие и суд в закрытом режиме, то как тогда мы узнаем правду? Спрашивается, зачем скрывать правду от народа, от налогоплательщиков?!”.