А на следующий день началась обычная служба в полку,после учений нам дали день отдыха,мы сходили в солдатскую баню,да после сидели в ленинской комнате,смотрели телевизор и отбой на час раньше разрешили.Этим вообщем наш отдых и ограничился, а через несколько дней наша рота заступала в наряд по столовой.В наряды вообще то нашу роту ставили редко,спецы все-таки,все наряды,всю самую тяжелую и грязную работу тащили на себе курки,то есть солдаты служившие в парашютно-десантных ротах, низкий им поклон за это.Ну вот и наша очередь,метались конечно только мы-молодые,мы мыли жирные,скользкие полы,протирали такие же грязные столы после каждого приема пищи,уборка закончилась под утро,мы уже валились с ног,а отдохнуть нам дали только минут сорок,мы прикорнули на это время на деревянных скамейках,но мы были и этому рады.Но минуты отдыха пролетели быстро и вот окрик сержанта и мы снова метаемся по столовой,накрываем на завтрак.После завтрака-сдача наряда другой роте,мы все чистим до блеска,лишь бы приняли быстрее и быстрее попасть в роту,поспать два часа до обеда. А после обеда мы снова на ногах,занимаемся по распорядку дня.В караул нашу роту тоже не ставили-это тоже был удел курков, а вот в наряд по роте наше отделение заступало частенько,дежурным по роте был Половинщиков или Бобынин,один из нас стоял на тумбочке,когда заходил кто то из начальства кричал,, рота смирно,,в других случая кричал,,дежурный по роте на выход,,еще он кричал в десять вечера,,рота отбой,, а в шесть утра ,,рота подъем,,а перед приемом пищи,,рота строиться на завтрак,обед, ужин,,этим вообщем словарный запас дневального и ограничивался.Другие солдаты занимались уборкой,один драил до блеска туалет и умывальник,другой натирал мастикой полы в казарме,доводя их до блеска тяжелой чугунной чушкой с палкой на на конце,в просторечье именуемой ,,беэмдешкой,,Полы в казарме никогда не мутнели,каждый наряд натирал их до блеска,и по начищенным полам никто не ходил,все ходили только по стенкам,выписывая квадраты по расположению роты,боясь наступить на блестевшие от мастики полы.
Еще бы,наша рота считалась в полку образцовой и казарма наша должна блестеть,еще рота занимала всегда первое место в полку по строевой подготовке,чем капитан Цанских был очень доволен и муштровали нас по полной.Обычно каждый день после обеда мы проходили по полковому плацу несколько кругов строевым шагом и с песней.Если сержантам не нравилось как мы чеканим шаг и поем песню,то наша строевая растягивалась на неопределенное время.Мы срывающимися голосами орали песню,пытаясь перекричать друг друга,получая пинки и оплеухи от сержантов.Один раз во время такой строевой подготовки я почувствовал себя плохо,голова закружилась,в ушах шум,я еле до маршировал заплетающимися ногами,а после этого подошел к нашему ротному санинструктору Беликову,длинному,жилистому парню родом из Старого Оскола. Он недоверчиво посмотрел на меня,косишь наверное-оскалился он,но вид у меня был неважнецкий и он потрогав мой горящий лоб, дал мне градусник.Посмотрев на температуру,он сказал,быстро в ПМП,у тебя сорок.Идти можешь?Я еле дошел заплетающимися ногами до медицинского пункта.Он располагался в старинном одноэтажном здании из красного кирпича,недалеко от нашей казармы.Молодой врач осмотрел меня и сказал,поехали в гарнизонный госпиталь,я не пойму чего с тобой и меня отправили туда. Там меня осмотрели,но ничего не нашли,температура резко упала до нормальной,так же,как и поднялась.Общее утомление-сказал сопровождающему меня санинструктору мудрый гарнизонный врач,пусть отдохнет несколько дней.
Так я попал в ПМП,меня сначала поместили в какое то отдельное помещение с кушеткой,на которой я проспал целые сутки.Потом перевели в обычную палату,чувствовал я себя прекрасно,но врач еще раз осмотрел меня и сказал,пока еще побудешь здесь.Но здесь так здесь-подумал я,отдохну хоть от службы.Делать тут нечего не надо было,лежи себе на койке да пей таблетки,вечером смотрели в холле телевизор.Здесь лежало много солдат,сломавших ноги и руки во время прыжков,со сломанными ногами выбываешь из строя месяцев на пять, и они коротали здесь время до дембеля,обросшие и почти что гражданские люди.Там я познакомился с одним парнем,он узнал, что я художник,заинтересовался мной,стал расспрашивать меня обо всем,не обижает ли меня кто в роте и здесь в ПМП? Говорил,если что обращайся,я помогу,только обещай,что оформишь мне дембельский альбом,я обещал ему.Звали его Сергей Астахов, родом он был из Ленинградской области,города Кириши,служил он в ремроте и был старше на полгода меня призывом.И он действительно один раз помог мне,как то раз у меня вышел конфликт в столовой с дембелем с нашей роты Ивановым,мы обедали после всей роты,Иванов после дежурства на ЗАСе-засекреченная связь в штабе,а я из наряда по учебному корпусу.И он решил меня послать,что-бы я ему что там принес,я внутренне недолюбливал его,слишком он наглый и самоуверенный был по отношению к солдатам младшего призыва.Ну я и отказался,он вспылил,перегнувшись через стол схватил меня за гимнастерку,стал трясти с криками,ты чего душара оборзел.Но тут подлетел Сергей Астахов,бывший дежурным по столовой,он сразу оценил ситуацию, нанеся пару коротких и сильных ударов по корпусу Иванова,тот сразу отпустил меня,охнув сел на место.И я был благодарен Сергею за эту поддержку,хотя за помощью к нему конечно не обращался,терпя обиды и унижения от дембелей вместе со своим призывом.Так день за днем шла наша служба,мы уже прослужили несколько месяцев,набрались опыта,стали настоящими солдатами.
Весна 1988 года в Литве была ранняя,снег уже стаял,воздух был теплым и по прибалтийски влажным.И как то начале апреля нас вывезли в Гайжюнай еще на одни прыжки с Ил-76.Добирались мы туда опять на дизеле с Каунасского железнодорожного вокзала, ехали туда недолго,меньше часа.Кто не знает,в Гайжюнае стояла учебная дивизия ВДВ,там готовили специалистов и младших командиров для всех Воздушно-десантных войск,и с Гайжюнайского аэродрома мы будем взлетать,а выброска будет где-то около на поле около Казла-Руды.Все происходит довольно быстро,мы стоим около взлетки,садятся из предрассветного тумана,наполняя ревом все вокруг тяжелые Илы,садится около двадцати самолетов.В колонну по двое мы заходим в железное чрево самолета через рампу,минут десять сидим,ждем взлета.И вот взлет,тяжелый Ил взмыл в воздух как птица,я находился где-то в середине первого потока,лету до места выброски где-то минут двадцать.Сидевший напротив меня ст.сержант Черепан с нашей роты,вытащил откуда то фотоаппарат и хотел пофотографироваться с другими сержантами внутри самолета,но подошедший летчик,резко выдернул у него фотоаппарат и вынув,засветил пленку.Не положено-сказал он,обиженно смотревшему на него Черепану.Череп-такая у него была кличка,был высоким,статным черноволосым парнем с непропорционально накачанными плечами,он был комсоргом нашей роты,всегда был близок к начальству,за что ездил два раза в отпуск домой в Чернигов.Мы недолюбливали его,то он нас строил,а тут его застроили.Ну вот команда приготовиться,открываются рампа и две двери,мы бежим друг за другом по гуляющему под ногами железному полу самолета,все мысли на пределе,мелькает впереди спина товарища,открытая дверь,я отделяюсь от самолета, группируюсь,ревущий поток упругого воздуха подхватывает меня,заученным движением открываю парашют,но что-то не так, динамический удар слишком слабый и лечу я к земле по прежнему быстро.На раздумья у меня слишком мало времени,я пытаюсь посмотреть что с парашютом,но не могу поднять голову,потрогав рукой лямки,я понял что они перехлестнуты,краем глаза,кое как извернувшись я увидел что купол не раскрывшись полностью трепещет беспомощно.Что делать,что делать,мысли работали мгновенно, я начал раскручиваться отталкиваясь руками об воздух,удалось мне это не с первого раза,но сделав все-таки один оборот вокруг своей оси с большим трудом я раскрыл купол до конца и повис в воздухе.Фу..Я спасен..С земли никто не заметил нештатной ситуации и я медленно парю в воздухе,радуясь своему спасению.Вот удар о землю,гашу купол,рядом падает еще один боец,с радостным возбуждением он орет,,братишка откуда родом,с Владимира говорю я собирая шелк парашюта в сумку,а я с Николаева,кричит он,радостно улыбаясь.Мы нашли недокуренный бычок,сделали по несколько затяжек и припустились сдавать парашюты,а сдав их,мы построившись своей ротой колонной по двое легкой трусцой подкомандой Бобынина направляемся к станции,пробежав километров шесть,мы запыхавшиеся вбегаем на станцию и валимся от усталости в траву.О том что случилось со мной во время прыжка я никому не рассказывал,поделившись только с моим приятелем Яшкой,который лежал в ПМП и не прыгал тогда с нами,жив остался и ладно,сказал Яшка,выслушав мой рассказ.Вообще такие ситуации в воздухе были нередки,как я узнал потом,многие десантники проходили через это,бывали схождения.Это когда один парашютист влетал в купол другого,у них у обоих гасли купола и они приземлялись на одной запаске в счастливом случае.д-6 парашют вообще то надежный,но бывали конечно и отказы полные или частичные,но это редкость,это чп,я вот лично во время своей службы этого не видел.
Часть 9
В начало публикации к 1 части