Что общего у Царицына и Манежной площади? И при чем тут кирпичи с клеймом «МГ»? Какие еще клейма встречаются в царицынских постройках? И почему это так интересно?
Среди реформ и начинаний Екатерины Великой было и такое: в 1775 году она издала указ о создании в Москве Каменного приказа — единого органа управления ведомственными и «партикулярными» (арендуемыми у государства частными предпринимателями) заводами по производству кирпича.
Необходимость в такой организации была понятна: в городе работало к тому моменту около 30 кирпичных заводов, но и они не обеспечивали все нужды столицы. И надо было стимулировать выработку, при этом сдерживая непомерный рост цен. Забегая вперед, скажем, что идея не увенчалась особым успехом, хотя Каменный приказ и проработал шесть с половиной лет. Но зато благодаря архивным документам ведомства мы сегодня можем узнавать интересные истории о кирпичах, из которых строился царицынский ансамбль.
Царицыно и Манеж
В этом месте вы уже должны были догадаться, что же общего у Царицына и Манежной площади. И да, вы правы, это кирпичи. Но не все, а только с клеймом «МГ». Такие можно обнаружить в верхней части Фигурных (Виноградных) ворот.
Каждый управляющий производства создавал и обжигал кирпичи с соответствующим заводским клеймом. И именно по этим клеймам можно сегодня отследить отголоски чудесных историй. К примеру, по клейму «МГ» мы можем догадаться, что одним из первых поставщиков кирпича в Царицыно был известный промышленник Михаил Петрович Гусятников.
Этому магнату принадлежал не только кирпичный завод, но и шляпная фабрика, полотняная мануфактура, множество суконных лавок и даже пивоваренный завод! «Он имел собственное подворье и оставил своим наследникам домовладения в 15 местах Москвы», — пишет в книге «Царицыно» краевед Игорь Сергеев.
В отдельные периоды старший Гусятников с сыновьями обеспечивал армию хлебом, торговал векселями, вел даже зарубежную торговлю. Но все это меркнет по сравнению с тем, что в честь этого именитого купца была названа площадь, где стояли его лавки. Площадь звалась Гусятниковская, располагалась на месте Манежа, а потому несложно догадаться, что теперь эта площадь… Да-да, Манежная, все верно. Вот она и отгадка.
Е — Екатерина? Или… ?
Вот вам еще одна легенда, связанная с кирпичами. Когда краевед Игорь Сергеев в книге «Царицыно» утверждает, что увидел в кладке Фигурного моста кирпич с клеймом «Е», невольно задумываешься: неужели же завод Самой? То бишь Екатерины Великой? Конечно, сложно удержаться от такой мысли. Ведь вензель «Е» присутствует и в орнаментах Баженова, и в логотипе музея-заповедника. И все же «Е» не всегда то, чем кажутся.
Сергеев предполагает, что одним из постоянных поставщиков Баженова был в 1780-е годы некий Артамон Иванов. О нем краевед рассказывает, что тот, как и прочие члены Каменного приказа, держал кирпичный заводик. Правда, был Артамон не купеческого рода, а вовсе даже простой крепостной крестьянин. Экономил, как мог: в печах жег не сосновые дрова, а отсыревший валежник или даже мусор. В результате из-за его «оптимизации» над заводом и ближайшими кварталами вечно стояло облако черного смога, а коллеги по бизнесу сильно недолюбливали конкурента (даже посылали самых неприятных клиентов не туда, куда обычно, а «к Артамону»!»).
Сердиться было из-за чего: задымление вызывало раздражение только-только назначенного Екатериной II нового генерал-губернатора князя Долгорукого-Крымского. Тот едва не закрыл все заводы по Калужской дороге, но вовремя выяснил, что экологии вредит один лишь Артамон. Его-то завод и велено было немедленно прикрыть, но…
Но выяснилось, что и тут не все так просто. Хоть Иванов и управлял заводом, по факту производством владела графиня Ефимовская, которая была замужем за двоюродным братом покойной царицы Елизаветы Петровны.
Об этом новому генерал-губернатору напомнил знатный покровитель графини. И заодно намекнул, что финансовое положение высокопоставленного семейства сильно пострадает от закрытия завода. В итоге Артамону решили довести до конца все текущие заказы. Одним из которых был как раз царицынский.
Замечательная история, не правда ли? Была бы. Если бы оказалась достоверной. Увы, при всех заслугах Сергеева, который привлек внимание к теме и очертил круг источников, попытался дать первые исследования кирпичных клейм в Царицыне, в его работах присутствует много недостоверной информации, никак им не подтвержденной.
«В Царицыно нет однолитерных клейм, тем более, с буквой Е, — объясняет старший научный сотрудник музея «Царицыно», кандидат искусствоведения Павел Ермолов, — Наличие таких клейм Сергеев не подтверждает никакими доказательствами. Зато на царицынских кирпичах есть и другие интересные элементы: лапки кошки, например, и разного рода метки «в тесте» — счетные обозначения, дополнительные заводские маркировки».
Баженов — гений манипуляций
Из архивных документов Каменного приказа становится известно и о других интересных деталях кирпичного строительства царицынского ансамбля. Баженов, как теперь выясняется, настолько страстно хотел возвести все постройки, что, не боясь гнева императрицы, переманивал изготовителей кирпича с других проектов, переплачивая за кирпич.
Московские генерал-губернаторы, как один, давили на ведомственные кирпичные заводы своим политическим весом и оттягивали все производственные силы на облагораживание столицы. Что же было делать «простому архитектору», не имевшему такой власти? Заманивать блеском монет, конечно же. Известно, что он стал платить на 20 копеек больше за партию из 1000 кирпичей в Царицыно. Да еще и за саму доставку приплачивал.
Екатерина Великая, кстати, действительно задала грозный вопрос о том, почему Баженов не укладывается в смету. На что тот хитро ответил, что собственный заводик мог бы спаси ситуацию. «Но своих кирпичных заводов делать повеления не воспоследовало, а кирпич бы свой стоил в половину», — писал он.
В результате архитектору удалось и наладить поставки кирпича, и избежать гнева «начальства», поэтому несколько лет подряд стройматериал в Царицыно поставляли лучшие заводы Кушашниковых, Дроздовых, Королькова, Петрова, Павлова и др. По этой причине в царицынских постройках можно встретить самые разные клейма (более двенадцати видов клейм XVIII-XIX вв.), которые помогают в том числе более точно датировать постройки.
Брикофилы выходят из тени
Кому принадлежит то или иное клеймо? К примеру, «ИК» — это Иван Корольков или Иван Кушашников? Откуда в кладке кирпичи с латинскими буквами? Кто скрывается за очередными инициалами? О чем говорят нам эти таинственные буквы? Можем ли мы связать эти сведения с какими-то историческими событиями и архивными документами? Какие еще тайны хранят кирпичи?
Все эти вопросы оказываются невероятно увлекательными. И интерес к кирпичам не угасает. Исследованиями интересуются не только музейные работники, но и частные коллекционеры. Истинные брикофилы. А их встречи и общение становятся такими яркими и жаркими, что удивляются даже многое повидавшие научные сотрудники.
В музее-заповеднике «Царицыно», к примеру, в феврале прошел круглый стол «Исследования кирпичных клейм и керамических строительных материалов в архитектуре XVI-XX веков». Собрались очень увлеченные и авторитетные исследователи. На заседании выступила С. И. Баранова, доктор исторических наук, признанный авторитет в этой области, и другие видные эксперты. Для нашего музея это первая подобная встреча, но мы надеемся, что не последняя.
Мы высоко ценим труд коллекционеров. Только представьте себе, как непросто собирать и изучать кирпичи: нужны специальные шкафы для хранения, это не альбом с марками… К тому же их увлеченность и азарт передаются окружающим, вызывая все больший интерес к теме. А следовательно, подобные события способствуют развитию исторических исследований, которые в дальнейшем становятся серьезным подспорьем в реставрационных работах.
Брикофилия и собирание керамических строительных материалов — это малораспространенный, но довольно интересный вид коллекционирования, в котором определенно есть широкое поле для научной работы и даже громких открытий.