Знаменитый наставник никогда ничего не просил.
В 2018 году Евгения Кондрашина, вдова великого баскетбольного тренера Владимира Кондрашина, и сын легендарного наставника Юрий Кондрашин, дали большое интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам» Александру Кружкову и Юрию Голышаку. В 2020 году Евгения Вячеславовна умерла, а годом спустя ушел из жизни и Юрий… «СЭ» публикует фрагмент из разговора с Евгенией Вячеславовной о об отношении Кондрашина к деньгам и его популярности в народе.
— Говорят, муж ваш в сборной бесплатно работал.
— Да!
— Вот как это возможно?
— А в «Спартаке» сказали: «Тогда увольняйтесь из клуба, оформляйтесь в сборной». Ему некогда было этим заниматься. Так и остался на спартаковской зарплате. В 1972-м за выигранную Олимпиаду дали три с половиной тысячи рублей. Хоть что-то смогли купить.
— Другой любимец Ленинграда, режиссер Товстоногов уже в то время ездил на «Мерседесе». У Владимира Петровича иномарка была?
— О чем вы говорите?! Никогда! Начал с «Москвича», потом «Жигули». На которых почти не ездил.
— Ржавели под окном?
— Мог отдать Петру Тимофеевичу, директору «Юбилейного». Тот сразу на юг махнет. Хорошо, хоть не бил автомобиль. Наконец Петрович дошел до «Волги». Я тоже права получила.
— Многие обижались: Кондрашин вообще не выбивал условия для баскетболистов.
— Еще как обижались! А он далек от этого был!
— Растормошили бы его.
— Говорила — он в ответ: «Я не могу ходить, просить». У нас и самих-то денег никогда не было. Характерная история: только переехали в первую нашу квартиру, сразу на пороге сосед: «В долг дашь?» Петрович вытаскивает кошелек. С ним это вечно — как получит деньги, сразу раздаст. То этот попросит, то другой.
— Потом возвращали?
— Его похоронили, ко мне пошли люди вереницей: «Нам Петрович одалживал, совестно стало. Вот, возвращаем». Я отмахивалась: «Не надо...» Сама такая же. Сроду не копили.
— Снится вам Владимир Петрович?
— Редко-редко. Да и к лучшему.
— Отчего же?
— Мама Вовы была верующая, наставляла: «Человек умер — не надо плакать, ему плохо там будет». Всегда добавляла: «Если снится — значит, туго ему на том свете приходится». Это она потихоньку снесла Юрку в церковь, покрестила...
— Он сообщил?
— Если бы! Чужой человек проговорился! Недавно племянница Петровича, Наташа, смеется: «Теть Жень, я сегодня дядю Володю видела во сне. Он там женился».
— Обидно.
— А я говорю иначе — «Ой, как хорошо». Это же забавно! У нас была удивительная жизнь, так пропитались друг другом... Что-то скажет на ходу, а я прямо остолбенею: «Только-только об этом подумала!»
— Ссорились?
— Ненадолго. Надуюсь, так он подойдет: «Ну ладно! Что ты на меня, дурака, обижаешься?» Вот сама я первый шаг делала тяжело, Петрович был легче в этом плане.
— До развода не доходило никогда?
— Ни разу. Самое большое — день могли промолчать. Придет усталый, что-то с порога не понравится — скажет грубовато. А я обижусь. Вся история.
— В этой квартире его представляете?
— Мне кажется, он все время здесь!
— Прекрасные слова.
— Как развесили фотографии — так и появилось ощущение. Петрович был уютный человек, в квартире от его присутствия тепло. Даже в хрущевку к нам приходили люди, с порога: «Ой, как у вас душевно...» Это еще на Пушкинской жили в длинной комнате. Вшестером на 18 метрах. Трех квадратных сантиметров не хватало, чтоб поставили в очередь на жилье.
— Вот это коммуналка.
— Шесть семей на восемь комнат. Крохотная кухонька, узкий коридорчик, никакой горячей воды. А в соседнем доме Набутов жил. Сейчас во дворе две мемориальные доски. Правда, Виктору Сергеевичу низко приделали — можно цветы положить. А у нас высоковато. Прежде из магазина выносили для нас лесенку, сейчас баскетболистов просим дотянуться.
— Хоть не срывают, как у Александра Белова.
— Да, у того на доме была бронзовая корзина с мячом. Высоко висела, все равно отдирали на металл. Это и у нас случалось на Северном кладбище.
— Что было?
— У Саши стела — его голова, руки держат мяч. У Петровича — бронзовая сетка и мяч. Так вот у Белова отломали голову вместе с руками, а у нас сорвали мяч с сеткой. «Спартак» помог — восстановили. Сейчас целая аллея баскетболистов на Северном образовалась. В этом году ровно 40 лет со дня Сашкиной кончины...
— Как время летит.
— Привезла золотую медаль, повесила ему на руку.
— Такого человека, как Кондрашин, могли бы и в центре города похоронить.
— Хотели!
— Что помешало?
— Тогда губернатором был Яковлев. Любил баскетбол, помогал. На игры сам ходил, его зазывать не надо было. Петрович умер — сразу звонок от Яковлева: «Евгения Вячеславовна, сами выбирайте место, где хоронить. Лично я предлагаю в Александро-Невской лавре...»
- Ого.
— Мне говорят: «Ой, Женя, соглашайся!» Но я подумала — и передала губернатору: хоронить будем на Северном кладбище, там у мужа родители, рядом Саша Белов с мамой. Яковлев ответил: «Нет вопросов. Поезжайте, вас встретят, дадут любой участок». Я указала на местечко напротив Саши: «Вот здесь!»
— Был случай, чтоб поразились популярности Кондрашина?
— Он такой скромник был... Сидим летом на даче, никто знать не знает, чей Юрка сын. Помню, явились — Петрович, Сашка Белов и Витя Харитонов из «Спартака». Пришли на пляж. Один дачник подходит, с чьими детьми Юрка вырос: «Слушайте, как вы похожи на Кондрашина!» — «Так я и есть Кондрашин!» — «Как?! Юра — это что, твой папа?!» — «Да-а...».
— За границей сын был хоть раз?
— Никогда. Это в фильме показано, будто куда-то возила. На самом деле после Олимпиады их даже никто не встретил.
— Да вы что?!
— В Москве-то была церемония, но Петрович с Сашкой Беловым рванули в Ленинград. Здесь все прошло тихо, никаких торжеств.