Абьюзер - это англоязычный термин, обозначающий человека, проявляющего эмоциональное и/или сексуальное, физическое насилие с целью контролирования других людей.
Абьюзером может быть как мужчина, так и женщина.
Насилие, использование, манипуляции, контроль являются гиперкомпенсаторным копингом совладания с ощущением внутренней уязвимости и бессилия. Частое прибегание к гиперкомпенсации может говорить о нарциссической составляющей индивида (не обязательно в чистом виде, а как сочетанные черты характера).
В большинстве случаев абьюзерами являются люди с пограничным расстройством личности и/или с ПТСР, в том числе комплексным.
Какие условия являются причиной формирования такого личностного дефекта, по мнению британского психоаналитика Фейрбейрна?
1. Дефицит интернализованных хороших объектов.
Интернализация - это процесс освоения внешних структур, в результате которого они становятся внутренними регуляторами.
Рождаясь, ребёнок не способен понять причин своего беспокойства и, соответственно, унять это беспокойство. Ему повезло, если рядом есть мать, обладающая эмпатией, которая интуитивно чувствует, чего хочет ребёнок: она откликается на его плач, делает предположение, что у ребёнка болит животик, даёт ему отвар фенхеля, например, утешает. Пока ребёнок маленький, мать является донором его осознанности, регулятором его самочувствия.
Впоследствии мать интуитивно отражает ребёнку его чувства, потребности, его индивидуальность, она не стремится привязать к себе ребёнка путём его психологической инвалидизации, внушения вины, стыда. Даже если мать в какие-то моменты ведёт себя неудовлетворительно, в памяти ребёнка всё равно перевешивают хорошие воспоминания, перед глазами есть пример здоровых паттернов мышления и поведения, соответственно, такому ребёнку проще впоследствии самому регулировать своё эмоциональное состояние и дифферецировать себя от матери, сепарируясь от неё.
Если ребёнок воспитывался матерью, которая пренебрегала им, то, во-первых, он вырастает с недостаточно развитыми навыками распознавания своих эмоций и потребностей и отделения их от эмоций и потребностей матери, во-вторых, он не имеет навыка отделять свои проекции от реальности (когда ребёнок представляет себя и мать как одно целое, ему кажется, что то, чего хочет мать, хочет и он и то, что он думает в отношении матери, является истинным), в-третьих, ему не хватает внутреннего ресурса для регуляции своего настроения, в-четвёртых, у него нет перед глазами образца здорового взаимодействия (поведение такого ребёнка контролировалось в основном посредством страха, вины, стыда).
Неразвитость этих функций порождает глубокую зависимость ребёнка от матери, а потом и зависимость взрослого человека от своего партнёра, в котором он хочет обрести второго родителя.
Человек, испытывающий дефицит интернализованных хороших объектов воспринимает мир как жестокий и небезопасный. Он, с одной стороны, ненавидит мать, своего партнёра, а с другой, они представляются ему единственными, от кого ещё можно получить любовь. Разрыв отношений воспринимается как конец всем надеждам на понимание и заботу и как риск падения в бездну внутреннего одиночества, которое приравнивается к смерти.
Абьюз является следствием злости на объект привязанности, если он не готов к слиянию. Слияние для абьюзера - единственная форма отношений, доказывающая любовь: удовлетворение другим всех его эмоциональных потребностей, непротиворечие во взглядах, подчинение, отсутствие у близкого границ... Иные взгляды, попытки жертвы выстроить границы, малейшая тень в её взгляде воспринимаются абьюзером как угроза установленным симбиотическим отношениям, утрата любви и контроля. Злость как гиперкомпенсаторное проявление прячет за собой уязвимость и страх быть покинутым.
2. Расщепление психики абьюзера на Я-раненое и Я-надеющееся.
Абьюзер без колебаний направляет свою злобу на близкого, когда в нем доминирует Я-раненое. Механизм расщепления перекрывает нападающему доступ ко всем воспоминаниям, касающимся хорошей стороны другого. Из его сознания исчезают не только все хорошие воспоминания о другом; океан болезненных воспоминаний, наполнявшийся в течение многих лет его безрадостной жизни, выплескивается на него в такие моменты. Партнёр по отношениям вдруг оказывается человеком, несущим одни только страдания, и, следовательно, заслуживает наказания. Но теперь покинутый ребенок может выместить злобу на замещающей родительской фигуре, которая, как ему кажется, игнорирует его потребности.
Когда в абьюзере доминирует Я-надеющееся, он видит в партнёре обещание бесконечного счастья.
Психика абьюзера не способна интегрировать два представления о другом человеке в единый целостный образ.
Психика жертвы абьюза не сильно отличается от психики абьюзера. Тот же дефицит интернализованных хороших объектов делает её зависимой от него.
Женщине, например, с ПРЛ, КПТСР намного проще стерпеть побои, чем оказаться в ситуации, угрожающей целостности ее самосознания вне жизни с мужчиной, который плохо с ней обращается. Её Я-раненое презирает абьюзера, а Я-надеющееся ещё хранит надежду, что этот человек изменится и всё у них будет хорошо.
Из описанного можно сделать вывод, что действиями абьюзера управляет сильная эмоциональная зависимость, с одной стороны, а с другой, ненависть, которая прорывается как плотина под давлением воспоминаний о травматическом детстве, нелюбви матери, образ которой проецируется на партнёра по отношениям. В минуты прорыва в сознании перекрывается доступ к воспоминаниям о всём хорошем, чем была наполнена их совместная жизнь.
Чтобы это изменить, необходима длительная психотерапия, которая поможет развить недостающие функции психики, если они не имеют органической составляющей.