«Деление людей на достойных и злодеев которым вы оперирует прочно по своей сути. Вы оперирует такими терминами как возмездие, вселенской равновесие и т. д. Ваша концепция антигуманистична и противоречит христианским ценностям. Всё ваши многочисленные посты тенденциозны и направлены лишь на одно:дискредитации нашего президента. В каждом посте вы вырывая из контекста многие явления формирует представление о нем как о вселенской злодее», - пишет мне читатель в комментарии под статьей «Не та цена» (орфография и пунктуация комментатора сохранена).
И этот комментарий можно назвать по-настоящему удивительным. Потому что ни в одной своей статье про злодеев я не упоминаю имя и какие бы то ни было регалии упомянутого читателем человека. Не описываю его конкретные действия и не цитирую его многочисленные речи. Как же читатель смог прийти к выводу, что речь идет именно о нем?
В большинстве своих статей о злодеях я, как правило, рассуждаю о причинах и основах превращения человека в злодея, раздумываю, как этого можно избежать и как предотвратить превращение в злодея самого себя. И также я стараюсь максимально ясно объяснить читателям, какого именно человека я считаю злодеем, описывая его признаки, его качества, его паттерны поведения с другими людьми, и как именно я отличаю злодея от нормальных, порядочных людей.
Являются ли эти поведенческие паттерны «вырванными из контекста явлениями», как уверяет читатель? Возможно. Но если он так легко определил по этим «явлениям», то есть поведенческим паттернам, что речь идет о каком-то конкретном человеке, надо полагать, этому человеку эти паттерны, как минимум, свойственны. И если он не злодей, тогда почему же все эти описания ему так подходят?
Но в одном читатель точно прав – я действительно пишу о злодеях тенденциозно, потому что я очень не люблю людей, выбравших зло основным способом решения всех своих жизненных проблем. Я к злодеям и агрессорам всех мастей, как в том старом фильме, «такую личную неприязнь испытываю, что кушать не могу».
Мне как-то трудно гуманистически подходить к тем, кто ради своих личных целей лишает профессии и заработка множество людей, подвергает их физической опасности вплоть до лишения жизни, удерживает в страхе, отнимает надежду на будущее и право на достойный уровень жизни. Особенно трудно мне гуманистически подходить к тем, кто, совершая все перечисленное, отнюдь не желает проходить через все эти испытания сам и множит свои злодеяния, изо всех сил пытаясь избежать ответственности и возмездия за содеянное.
Особенно же я не люблю злодеев именно потому, что хорошо знаю – никакого такого «контекста» для злодейства не существует. Нет обстоятельств и нет условий, при которых злодейство является необходимым и вынужденным. Ничего из того, что совершает любой злодей, не приносит миру никакого блага и никакой пользы, ничего не предотвращает и никого ни от чего не защищает. В злодействе нет никакого смысла и других причин, кроме желания злодея совершать злодейства и его неумения решать свои проблемы другими способами. И вместо того, чтобы учиться их так решать, злодей выбирает злодейство – потому что ему так легче, так быстрее, так удобнее, и потому что его совершенно не волнует судьба и жизнь других людей.