Настя ушла на работу, а Вера Николаевна сидела на кухне, представляя, как пройдет их сегодняшняя встреча, но потом решила, что это глупое занятие, и пошла прогуляться по городу. Она часто здесь бывала по работе, но сейчас, имея в запасе целый день, она могла позволить себе знакомиться с ним как бы заново, не торопясь. Первым делом ей хотелось посетить музей изобразительных искусств, в котором она была всего лишь один раз, когда приезжала сюда лет десять назад в длительную командировку.
И она, узнав у прохожих в каком направлении ей надо идти, не спеша отправилась туда. Было далековато, но Вере спешить было некуда, быстро перебежав дорогу, она пошла в нужном направлении. Впереди нее шли двое молодых людей:
– Я категорически против его скоропалительного решения жениться, услышала она голос парня, да и вообще, зачем нам нужна чужая женщина в доме.
– А я “за”, надоели вы мне, то вам постирай, то погладь. А про еду я уже не говорю, я скоро профессиональным поваром стану, а не учителем. Очень хочу, чтобы отец женился, он тогда не такой нервный и вредный будет, у него же люб-о- о-вь, – мечтательно протянула девушка.
– А ее дочь?
– Так она взрослая, наверное, отдельно живет, а может уже и замужем. И вообще, что ты завелся, у отца своя жизнь, у нас своя. Помнишь, еще мама говорила, что надо уважать друг друга, я это делаю, а ты только о себе думаешь, эгоист.
– Вот как она его распекает, – восхитилась Вера девушкой.
Они свернули направо а ей осталось пройти совсем немного вперед, и она у цели.
В музее была тишина, людей было мало.
– Да, и в следующий раз надо идти с Настей, одной не интересно, – подумала она и подошла к первому полотну. Это был пейзаж, выполненный явно неплохим мастером, но фамилии, которые она встречала, ни о чем ей не говорили.
– Да и не знаю я местных знаменитостей, – думала она, но с большим удовольствием смотрела выставленные работы, уважительно и с легкой завистью думая о создавших их художниках...
Вера вышла из музея с легким сожалением о том, что он не Третьяковская галерея по размерам. Время было обеденное, оказывается Вера долго пробыла в музее. Она шла по улице в надежде встретить какое-либо кафе. Тут зазвонил телефон, Саша.
– Привет, ты где?
Только что вышла из музея, – ответила она.
– А в какую сторону пошла?
– К вокзалу, по-моему.
– Ну иди еще минут пять, по пути там будет кафе "Коричное дерево". Садись где-нибудь и жди меня, пообедаем вместе, там очень хорошо кормят.
– Странное название, – подумала Вера и быстро пошла вперед.
А вот и кафе. Интерьер был изумителен, все в коричнево-бежевых тонах, стильно, красиво и в то же время очень уютно. Вера выбрала столик у окна, села и приготовилась ждать. Но к столику уже подходил улыбающийся Саша.
– Привет, ты давно ждешь?
– Только пришла, – радостно ответила Вера.
– Тебе нравится здесь?
– Очень, так уютно, и захотелось диван из коричного дерева, чтобы в квартире стоял, и от него шел такой же волшебный запах, как в этом кафе.
– Нельзя, голова будет болеть. Можно я и тебе закажу свои любимые блюда?
– Только не грибы, я их не ем.
– Грибов не будет, – он позвал официантку и сделал заказ, сказав, что всего по две порции.
– Судя по всему, он здесь свой человек, – подумала Вера.
Обед был изумительный. Саша был рад что, ей понравилось здесь. Но он торопился:
– Куда тебе довезти? И я потом сразу на работу.
– Моя бабушка очень хотела, чтобы я посетила какую-то церковь недалеко от города, она говорила, но я не запомнила, а бабушка умерла недавно, так и не дождавшись, когда я это сделаю. И я хочу, в память о ней, все же найти ее.
– Я знаю, это известная всем Свято-Никольская церковь, и здесь недалеко в селе за 15 км отсюда. Я тебя отвезу, да и сам зайду, я давно там не был.
Церковь была небольшая, уютная и почти пустая. Три старушки суетились, делая свои дела. Вера пошла сразу в левую сторону, бабушка говорила что именно здесь расположена икона, перед которой ей, Вере, надо обязательно молиться. И даже дала ей молитву, которую заставила выучить.
Вера, далекая от всех церковных премудростей, все же выучила молитву. Сейчас она стояла перед иконой и ничего не слышала вокруг, словно в церкви была одна икона Богоматери, и она, Вера, перед ней. Ей казалось, что она потерялась во времени и сейчас находится в прошлом, где не было ничего из того, что ее сейчас окружает.
Она видела только серебряное старинное колечко у себя на пальце, колечко, подаренное покойной бабушкой, и Вере захотелось поцеловать его. Она, не сдержавшись, поднесла руку к губам и трижды прочитала молитву. А потом стояла какая-то опустошенная, словно очищенная от всего лишнего, совсем не нужного ей.
Она отбросила все свои мысли и сосредоточилась только на иконе, Вера продолжала смотреть на нее. И видела бабушку, сидящую в своем любимом кресле перед самой своей смертью, которая говорила тогда Вере слова, запомнившиеся ею на всю жизнь:
– Смирение и прощение помогут тебе, запомни это, Верочка.
А Вера смотрела и смотрела на икону Божией Матери и видела в ней именно смирение и прощение, весь ее облик показывал это. А в глазах у нее была неизбывная любовь.
Саша наблюдал за Верой и понимал, что с ней что-то происходит, но не знал хорошо это или плохо. Он переживал, но подходить к ней не стал, ведь она сама знает, что делает. Наконец, она отошла от иконы и направилась к выходу, не замечая его. Он догнал ее у входа и взял за руку. И этот его жест стал заключительной частью всего, что она испытывала в церкви.
Она видела не того чужого и практически незнакомого ей Сашу, который появился у нее на пороге пять дней назад, а близкого, родного ей человека, которому она готова была довериться и рассказать все самое важное о себе. Ей казалось, что она даже дышать стала глубже. Они сели в машину.
– Я тебе до дома довезу, нет не надо, на полпути высади. Я пешком пройдусь.
– Как скажешь, вот отсюда пойдешь прямо, дойдешь до школы и свернешь прямо во двор. А там сориентируешься, но без четверти семь за вами приедут.
А в семь они с Настей подъезжали к дому, в котором жил Саша. Он был старой постройки и всего в три этажа. Вера почему-то думала, что у него коттедж где-нибудь за городом. У подъезда стоял молодой человек, похожий на того, который днем шел с девушкой впереди Веры на улице. А когда они подошли ближе, он удивленно сказал:
– Настя?
– Привет Тимофей!
– Ты, ты к нам?
– Мы в девятую квартиру, – сказала Настя.
Он кинулся к ней:
– Вот я дурак, знал бы что это ты, то не переживал бы. Пошли быстрее, я Ульяну успокою. Ой, о твоей маме мы забыли, – бестолково суетился Тимофей, – Здравствуйте Вера Николаевна, мы вас ждем смешался Тимофей и опять повернулся к Насте:
– Ой не могу, ты – сестра, это же надо!
Настя, ничего не понимая, повернулась к матери:
– Это сын твоего отца.
Я так рад, Настя, так рад. Пойдемте быстрее. и он распахнул дверь в подъезда и повел их по лестнице на третий этаж.
– Мы дома, – закричал Тимофей от двери, – Улька я свою сестру, оказывается, вот уже три года, как люблю, честное слово.
В прихожую вышла девушка она была в джинсах и свободно сидящей на ней светло-серый блузе, она увидела гостей всплеснула руками:
– Папка, а мы не готовы. и кинулась обратно. А Тимофей галантно предложил им домашние тапочки и провел в комнату, где уже был накрыт стол. Но когда из кухни вышел “папка”, то пришел черед удивляться Насте, которая ожидала кого угодно, даже Папу Римского только не Александра Михайловича.
– Пап, я так рад новой сестренке. Уля хоть отдохнет от меня он подошёл к отцу и поцеловал его.
В руках Насти была коробка с тортом, Тимофей взял его и унес на кухню, а потом он же усадил всех за стол. Александр Михайлович, смущаясь, подошел к ним и сказал:
– Мы вам рады, чувствуйте себя как дома.
– А уж как я рад, папа, это та самая Ася, что всегда мне помогала готовиться к научно-практическим конференциям. Настя в этом году я сам справился, о как? Даже Улька мне позавидовала.
– Да прям, – сказала сестра, – И вообще давайте знакомиться, ты нам братец все скомкал, мы с папкой речь заготовили.
– Ничего экспром тоже никто не отменял, – сказал Александр Михайлович, – Я сегодня хочу покаяться, друзья мои, перед всеми вами и сказать, что совершенно случайно узнал о том, что у меня есть взрослая дочь, Анастасия, прости непутевого отца, пребывающего 23 года в неведении о твоем существовании.
Но тут заговорила Вера:
– Это, Настя, и моя вина, в молодости я была гордая и нетерпимая.
– А это, ребята мои дорогие, Вера Николаевна! Мы в молодости очень любили друг друга, но жизнь сложная штука… И вот мы снова встретились. А любовь, оказывается, никуда не делась.
– Папа, ты хочешь сказать, что вы поженитесь? – Растерянно спросила Ульяна?
Вера замерла, ожидая ответа Саши.
Мои уважаемые читатели, жду ваших комментариев и лайков. Будьте здоровы и счастливы!
Читайте также другие мои рассказы:
Разрушительная сила безответственности
Когда приходит любовь
Хрупкое право на жизнь