Многие психологи придерживаются мнения, что зоофобия (боязнь определенной группы животных) имеет генетическое происхождение. Среди различных типов зоофобий инсектофобия — боязнь насекомых — занимает особое место. Ей бывают подвержены люди всех возрастов. Наиболее распространены такие виды инсектофобии, как апифобия (боязнь пчел) и мирмекофобия (боязнь муравьев). Почему возникает такая фобия и как с ней справиться? Отвечает специалист психологического кабинета для студентов, старший преподаватель кафедры философии и социального управления МГТУ «СТАНКИН» Борис Кузнецов.
В Институте когнитивистики и наук о мозге Общества Макса Планка в Германии провели такой опыт: шестимесячным младенцам показывали изображения разных животных, в том числе пауков и змей. Именно последние вызывали у детей расширение зрачков, что сигнализирует о стрессе. Почему боязнь насекомых есть даже у тех, кто с ними ранее не встречался?
— Одна из возможных линий — это эволюция, в рамках которой можно выделить три уровня развития мозга: палеокортекс (рептильный мозг), лимбическая система эмоций и неокортекс. Палеокортексу больше 100 миллионов лет, лимбической системе около 50 миллионов лет, а новая кора у нас совсем недавно и благодаря ей мы можем рассуждать, говорить и выполнять другие сложные когнитивные функции. По всей видимости, первобытные люди — охотники и собиратели — сталкивались с реальной угрозой насекомых, укусы которых приводили к смерти из-за отсутствия медицины. Насекомые были и остаются переносчиками заболеваний, просто в городской среде мы сталкиваемся с ними гораздо реже.
В результате у людей закрепляется представление о том, что при виде насекомых следует, как минимум, испытывать отвращение. А дальше уже проявляется страх. Руки потеют, сердцебиение учащается, мышцы в тонусе, организм говорит: «Ты в опасности» — надо либо раздавить врага, либо убежать. Это естественная реакция любого животного на угрозу. Так и зародились арахнофобия, инсектофобия и другие формы боязни насекомых. Сейчас, если я иду в лес, а там паук, возникает четкий стимул — «это угроза», а я реагирую. Знание о том, чего бояться, накапливается и передается потомкам.
Сегодня наш мозг настроен на то, что нужно бояться, чтобы выживать, но мы живем в относительно безопасных условиях, и достаточно даже маленького стимула, чтобы этот древний механизм запустился.
Как отличить обычную неприязнь от реальной инсектофобии?
— Путь от неприязни до фобии можно представить в виде шкалы. Сначала до фобии далеко: мы можем немного волноваться при виде насекомого, возникает омерзение, но при этом мы можем сидеть рядом с ним и контролировать себя. А на другом конце шкалы уже фобия, сильный страх и, следовательно, сильный стресс. Допустим, я хотел с вами пообщаться, но я не могу этого сделать, потому что в углу комнаты сидит паук. Вот это будет границей между неприязнью и фобией: когда я не могу нормально функционировать и контролировать свое поведение. Внешние показатели будут такими же, как и при сильном стрессе: потеют ладони, учащается дыхание, повышается тонус мышц, а крайняя степень этой шкалы — паническая атака.
Как научиться воспринимать насекомых проще? Вопрос про насекомых, которых мы встречаем в естественной среде.
— Нужно ли с этим что-то делать? Если этот страх снижает качество жизни (например, вокруг человека много паучков, а работать нужно), то проблема требует решения. В целом существуют разные способы.
Если речь о панических атаках, есть определенные алгоритмы, которые позволяют выйти из этого состояния и вернуться в реальность. Если волна только подступает, можно воспользоваться приемом «ныряльщика»: набрать в раковину прохладной воды и на несколько секунд погрузить в нее лицо. Важно отличать паническую атаку от сильной тревоги — вторая длится волнообразно, примерно 10-15 минут, а паническая атака — это очень короткий, но очень страшный период, когда человек не может контролировать ситуацию. При сильной тревоге тоже можно умыться, «окатить себя водой» — это переключает и меняет физиологическую реакцию, помогает вернуться в реальность.
Второй способ — часто и глубоко вдыхать (гипервентиляция легких), либо наоборот задержать дыхание (это уже гиповентиляция, отчасти она используется в «ныряльщике», так как в воде человеку не поступает кислород). Это помогает отрегулировать деятельность внутренних органов, погасить физиологическую реакцию на страх. Сначала вам было страшно на 9 из 10, а после дыхания уже на 6-7, и в этот момент уже можно взять себя в руки и принять рациональное решение.
Третий способ — дать себе физическую нагрузку, неважно какую, главное — пропотеть. Если убежать некуда, а атаковать страшно, то физическая активность поможет снизить этот страх.
А как можно решить проблему в длительной перспективе?
— Есть два метода из когнитивно-поведенческой терапии: экспозиция и EMDR-терапия.
Начнем с экспозиции. Допустим, у вас есть негативный опыт, связанный с конкретной ситуацией, в которой вам страшно. Для изменения этой ситуации нужно получить более спокойный и позитивный опыт, который поможет посмотреть на ситуацию иначе. На уровне воображения вы с психологом-терапевтом представляете, что в комнате сидит паук, он в углу комнаты. Вам страшно? Да. Страх на 3 из 10. Если он приближается, страх повышается на 5, 6… Стоп. Воображение для нас реально существует. После того, как на уровне воображения уже можно более рационально объяснить себе, что реальной угрозы нет, можно подойти к настоящему паучку и попробовать взаимодействовать с ним. В результате есть надежда, что вы сможете заниматься привычными делами без прежнего уровня страха.
EMDR-терапия задействует похожую технику: пациент представляет себе ситуацию, в которой он сталкивается со своим страхом (например, с тем же паучком). Человек думает про травмирующий опыт, а психолог с помощью руки или манипулятора привлекает его взгляд движениями в стороны. Происходит десенсибилизация, то есть у человека снижается эмоциональность по отношению к конкретной ситуации. Так работают с травматичным опытом: потихоньку достают эти воспоминания, и за счет движения зрачков получается снизить эмоциональную реакцию.
Боитесь ли вы насекомых?
— Сложно сказать. С возрастом, конечно, ситуация улучшилась. Так как я вырос в городской среде, мой первый опыт контакта с насекомыми на природе был неприятный. Я быстро адаптировался, но определенный страх все же остался. Но все-таки моим предкам он помог выжить, так что в нем есть эволюционная значимость и что-то хорошее. Наверное, если я уеду в джунгли, он мне сильно поможет.
Автор: Сабина Рзаева, МГТУ «СТАНКИН»