– Что собираешься делать дальше? – спросила Вера.
Мы сидели у неё на кухне. На плите закипал чайник. Торт и конфеты стояли на столе. Я улыбнулась:
– Стану воздушным шариком.
– Я серьезно.
Что я могла сказать? Кошмар, продолжавшийся целую вечность, закончился. Могу лететь, куда хочу, как воздушный шарик, гонимый ветром.
– Отдохну. Съезжу куда-нибудь.
– Да, тебе надо.
– Хочешь, поехали вместе, и Витюшу с собой возьмем, – предложила я.
Вера встала, заглянула в комнату, где спал сынок, и села на место. Я ждала ответа.
Мы с ней знали друг друга с детства. Когда-то жили в одном дворе, потом пути-дорожки разошлись. Встретились в университете: курс один – факультеты разные. «Привет! Как дела?» – и разбегались.
По воле случая, именно ей позвонила, оказавшись в безвыходной ситуации. И для меня теперь нет человека, ближе Веры.
***
Замуж я выходила по большой любви, от которой кружилась голова. Валерий мне очень нравился. Высокий, статный, уравновешенный, умный, он красиво говорил и галантно ухаживал. Вот и поддалась чарам.
Удивляло одно – к тридцати пяти годам никто не прибрал к рукам такого видного мужчину.
– Ждал тебя, – Валера нежно водил пальчиком по моей шее, – единственную, неповторимую…
Я таяла от его прикосновений.
«Дорогая», – обращался он каждые пять минут. Дальше следовало предложение посидеть рядом, выпить кофе или почитать вместе книгу. Идиллия, которая закончилась в один день.
– Ты не должна лезть в мои дела, – прищурив потемневшие от злости глаза, он грубо толкнул меня на диван.
Я не понимала, почему простой вопрос «О чем ты беседовал в кафе с моей мачехой?» вызвал такую реакцию. Случайно увидела их из лифта в торговом центре, хотела присоединиться.
Пока добралась до кафе, столик опустел.
С мачехой мы ладили. Лиза не лезла с нравоучениями, была мне старшей подругой. Папа умер за год до моего замужества. Горе сблизило нас еще больше.
Валерий вел папино наследственное дело. Сложностей с оформлением документов не возникло, и мы с Лизой получили то, что полагалось по закону. На наших отношениях это никак не отразилось, продолжали жить под одной крышей и заботиться друг о друге.
Когда мы с Валерой подали заявление, Лиза огорчилась:
– Ты слишком мало его знаешь.
Решила, что так она говорит из страха остаться совсем одной.
Сначала Лизочка была частой гостьей у нас, потом визиты стали реже.
– Остерегайся его, – шепнула Лиза при последней встрече. – Он страшный человек.
Поговорить не успели. Валера, радостно потирая руки, появился на пороге кухни:
– О чем шепчемся, девочки?..
После неприятного инцидента я позвонила мачехе.
– Молчи и слушай, – сказала она. – Я возвращаю долги. Написала завещание на тебя. На всякий случай. Надеюсь, он наступит не скоро. Позвоню позже, кто-то пришел.
В этот вечер Лиза попала в реанимацию с сильнейшим алкогольным отравлением. Оттуда не вышла. Организм не справился. И это моя Лизочка, которая спиртное на дух не переносила.
Валера не отходил от меня ни на шаг, помог организовать похороны. В родительский дом не пустил и даже забрал ключи:
– Не хочу, чтобы ты расстраивалась, слишком много печальных воспоминаний.
Он опять был заботливым мужем, но не выпускал меня из поля зрения. Только через две недели я смогла съездить домой: запасные ключи хранились в старом скворечнике, сделанном папой.
На колечке болталась маленькая картонка, привязанная толстой ниткой: «Посмотри в Муськиной родилке». Непосвященному эта фраза покажется полным бредом.
Наша кошка несколько лет назад умудрилась окотиться между черновым потолком и липовой обшивкой в предбаннике. Как она туда проникла, осталось загадкой. Котята пищали над головой, а Муська металась по крыше, не зная, как попасть к детям.
Пришлось папе выпиливать кусок обшивки, доставать бедолаг, прикручивать дощечку на место. Через несколько месяцев ситуация повторилась. Тогда папа поставил магнитные замочки на эту плашку.
Из зазора между двумя потолками я извлекла довольно толстую пластиковую папку. «Если ты читаешь это, значит, все закончилось плохо для меня, – писала Лиза. – В папке то, что удалось узнать о твоем муже. Брак с тобой у него пятый. Все жены погибали при странных обстоятельствах, а он, оставаясь не при делах, получал хорошее наследство».
Пачка ксерокопий документов о заключении брака, копии свидетельств о смерти, о праве собственности – и везде одна фамилия. Я сидела с кучей фотографий в руках: ЗАГСы сменялись кладбищами, блондинки – брюнетками, а на снимках, среди прочих, лицо моего мужа.
«Ты станешь следующей. Беги, и как можно скорее. Твоя Лиза».
Верить в это не хотелось. Я не знала, как поступить. Идти в полицию? Если не доказали причастность сразу, не докажут и сейчас. Была мысль забрать документы, швырнуть ему, посмотреть реакцию. Но решила прежде обдумать.
В угнетенном состоянии вернулась в семейное гнездышко.
– Дорогая, почему нарушила запрет? – спросил муж, запирая за мной дверь. – Я же велел не ездить туда.
«Следил?» – пронеслось в голове.
– Просто посмотрела на дом, – произнесла я как можно спокойнее.
В глазах увидела уже знакомую злость:
– Что тебе успела рассказать старая дура? И где документы?
Содержимое моей сумки полетело на пол.
– Или она блефовала? – он оттеснил меня в кресло, схватил за мочки ушей, с силой потянул вниз.
– О чем ты? Пусти, мне больно!
– Ты не знаешь, что такое боль, – хлестко, с наслаждением, он ударил меня по лицу.
Я сжалась в комок.
– Плач, умоляй меня!
Не дождавшись реакции, ударил еще раз.
– Не вздумай сбежать. Не получится, я никуда не отпущу свою маленькую девочку, – он наклонился, поцеловал в горящую щеку. – Ты же не хочешь огорчать мужа?
Когда за ним захлопнулась входная дверь, я собрала вещи с пола. Телефона не было, пропали также ключи от машины и дома. Чуть позже обнаружила, что исчез ноутбук. Я осталась без связи с внешним миром. В окошко не вылезешь, везде решетки. До соседнего участка не докричаться, кругом глухой забор. Ворота пристроенного к дому гаража закрывались на механический замок. Я в западне.
Надеялась, что подруги запаникуют, куда пропала, и приедут сюда. Именно это выпалила мужу, когда он вернулся.
– Всем сообщил, что ты срочно уехала на полгода в Швейцарию, лечить нервы. В частный закрытый пансионат, где нет интернета и запрещены звонки, – ласково пропел муж.
«Он отвел мне полгода. За это время обязательно что-нибудь придумаю», – успокаивала я себя.
Больше Валерка меня не трогал. Привозил продукты, просил приготовить еду, интересовался, как дела. Я не разговаривала с ним. Готовила не для него – самой нужно было что-то есть.
Время шло. Я нервничала.
Однажды в пакете с продуктами оказалась рекламная листовка.
Хотела отправить в мусорное ведро, но увидела знакомое лицо на одном из блоков. «Семейная типография «Вера». Новое оборудование. Цветная и чёрно-белая печать. Визитки, календари, плакаты. Быстро, недорого, качественно». Номер телефона зазубрила, как таблицу умножения в детстве.
Теперь мысли были направлены на то, как заполучить, хоть ненадолго, телефон. Валерка постоянно держал его при себе, а на ночь закрывался в комнате на ключ.
Решение нашлось случайно. Искала в домашней аптечке зеленку, чтобы обработать порез на руке, и нашла сильное слабительное. Улучив момент, добавила изрядную дозу в салат. Рисковала, но риск был оправдан.
Валерка побежал в туалет, забыв про телефон. Быстро набрала Веру:
– Мне нужна помощь, – выпалила, представившись.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Приезжай, – я назвала адрес. – Придется перелезть через забор.
– Что случилось?! – в голосе слышались панические нотки.
– Некогда объяснять. Буду ждать с десяти до двенадцати, начиная с послезавтрашнего дня. Смотри, чтобы чердачное окно было открыто.
На завтрашний день встречу назначать побоялась. Вдруг слабительное продолжит действие, и муж останется дома.
– Выйти не смогу. Поговорим через окно.
– Хорошо, – растерянно пробормотала Вера.
– Ты моя последняя надежда, – я отключилась и стерла звонок из памяти телефона.
Валерка вышел минуты через две. Я приплясывала у двери санузла, держась за живот.
– Могла бы не караулить, а на второй этаж сходить, – хмыкнул он.
Всю ночь при свете ночника писала о своём плачевном положении, о подозрениях, о тайнике в бане.
Утром Валерка уехал на работу. Я маячила в окне, когда Вера неуклюже приземлилась на газон.
– Ленка, ты где? – негромко крикнула она.
Я, от радости, махала руками и прыгала как мартышка в клетке. Ситуацию обрисовала за две секунды:
– Муж держит взаперти. Иди в полицию, после того как прочтешь это, –тетрадь с записями полетела в окно. – Не откладывай! Если не поможешь сегодня, завтра будет поздно. В доме кругом камеры, он просто убьет меня. С работы приходит в шесть.
– Я знаю начальника полиции, он друг отца. Жди вечером, – Вера забрала рукопись и побежала к забору.
Мне не сиделось на месте. Чтобы отвлечься, затеяла уборку. Не спешила, растягивала время.
Валерка явился минут на пятнадцать раньше и сразу сел к компьютеру. Я мыла лестницу на второй этаж, когда он ринулся ко мне с перекошенным от злости лицом. Кинулась наверх, зацепила ведро с водой ногой, оно с грохотом полетело вниз. Валерка ухватил меня за подол, я рванулась вперед, платье затрещало и порвалось, он полетел вслед за ведром. В это время с улицы донеслась сирена.
В дверь затарабанили:
– Откройте, полиция!
Я с опаской посмотрела вниз. Муж лежал на полу в неестественной позе. Аккуратно, чтобы не задеть, прошмыгнула мимо. Меня колотило.
– Не могу открыть, нет ключей, – отозвалась я.
– Вы в порядке?
– Да.
– Ваш муж уже дома?
– Да.
– Пусть откроет.
– Он упал, лежит и не шевелится.
– Вашей жизни точно ничего не угрожает?
Обернулась, посмотрела на Валерку – и сползла по косяку:
– Похоже, что уже нет.
«Когда я стану воздушным шариком, то на свободу сразу улечу», – вертелась в голове строчка из детского стихотворения.
– Будем срезать решетку с окна, – сообщили из-за двери, – откройте створку.
Звук визжащей болгарки заполнил все вокруг. Через несколько минут в прихожей появились люди. Мне под нос совали нашатырь, кто-то склонился над телом мужа, достал ключи из кармана, открыл дверь.
Как ураган, ворвалась Вера. Она рыдала, обнимала, целовала, гладила по голове, постоянно приговаривая:
– Я успела.
А на меня навалились усталость и апатия. Я механически отвечала на вопросы, подписывала протоколы, у меня брали отпечатки и смывы с рук.
– Вам не стоит оставаться одной, – седой следователь смотрел усталыми глазами. – Есть куда поехать?
Вера забрала меня к себе.
Следствие установило, что смерть Валерки – несчастный случай. В его действиях нашли состав преступления – незаконное удержание и лишение свободы. Но предъявлять обвинение было некому. По делам, связанным со смертями предыдущих жен и Лизочки, доказать ничего не удалось.
Теперь я свободная вдова, с горьким опытом семейной жизни.
***
Вера, наконец, вышла из задумчивости.
– Знаешь, а ты права, надо бы куда-нибудь съездить, – сказала она, разливая в чашки чай. – Мой мальчик еще не видел моря. Куда отправимся?
Наталья Литвишко
#рассказы натальи литвишко #рассказы о жизни и любви #жизнь #любовь #отношения