Начало истории
Лида родилась под Новый Год - совсем маленькая, хорошенькая, тоненькая. Ну и понятно - думали бабушки - внучка-то появилась раньше срока.
Александра впала в состояние, которому сейчас дали определение - послеродовая депрессия. А тогда это кто как называл - кто уныние, кто лень. Но молодой маме было плохо. Беременность это тяжкое испытание, а тут ещё, как назло, Сашу терзало с новой силой чувство вины перед погибшим Иваном, тоска по нему, боль от того, что его нет и он никогда не увидит и не возьмёт на руки дочь. Оказалось, что она совсем не готова была стать матерью - ей было страшно порой дочь пеленать и купать, она не всегда могла унять её плач, всё время хотелось спать, а сил не было ни на что. Родители далеко, а долго сидеть было нельзя - ей хотелось вернуться на учёбу.
Игорь в Лиду сразу влюбился. Он уже давно считал себя её отцом и, как оказалось, в отличие от Саши был вполне к этой роли готов. Жена никогда не просила его, но он сам ребёнка пеленал и кормил, укладывал спать, не спускал с рук. Он сам удивлялся от того, как ему нравилось это - смотреть на её розовое личико, брать в свою большую ладонь её крошечную мягкую ручку, слушать её потешный смех. Единственное, чего ему не категорически не давала Саша это вставать к дочке ночами. Хоть ей самой было плохо физически и душевно, он это видел, но она старалась всё делать сама, а уж тем более не разрешала мужу подниматься на детский крик, когда ему нужно было спать. А Игорь весь день на работе думал о дочке.
Вскоре на помощь поспешили бабушки - приехали в гости сначала одна, потом другая, и Саша смогла вернуться в институт. Потом, когда появилась возможность, Лиду отдали в ясельную группу детского сада.
Саша оттаяла - сыграла роль забота мужа, помощь матери и свекрови, возможность вернуться к учёбе. Сначала она смотрела как будто со стороны, как Игорь возится с Лидой. Какой он был красивый в эти моменты - добрая улыбка, глаза так и горят, а голос нежный, ласковый. Она ловила себя на мысли, что ей даже немного грустно от того, что он не на неё так смотрит. Какая глупость - одёргивала себя Саша. На самом деле Игорь уже признался сам себе - он любит жену. Вот так просто, незаметно как-то он стал испытывать к ней не просто участие, уважение, какую-то дружескую симпатию, а нечто большее. Вначале он ловил себя на мысли, за которую сам же себя сразу стыдил, что Саша очень и очень привлекает его, что ему хочется, быть с ней рядом, что он старается лишний раз взять её за руку, обнять, поцеловать в щёку, просто ненароком дотронуться. Когда желания его заходили слишком далеко, он тут же останавливал себя. Хотя и тогда уже понял, кончено, что природу не обманешь. А когда родилась Лида, когда жена стала такой печальной, Игорь вдруг почувствовал такую к ней невероятную нежность. Не злость или досаду, не раздражение, не безразличие. И тогда он понял, что это не просто естественно возникшее влечение, а настоящее глубокое чувство. Он помогал ей как мог совершенно искренне желая, чтобы ей скорее стало лучше.
И Саше стало лучше. Она с удивлением обнаружила в себе безмерную любовь, нежность, теплоту и к дочери, и к мужу. Они часто стали ходить вместе на прогулки с коляской, вместе играли с Лидой, купали её, вместе готовили... А по утрам Игорь порой лежал и смотрел на прекрасное умиротворённое лицо спящей рядом жены и думал, что, наверное, это теперь самое дорогое, что у него есть.
Лиде шёл пятый год, она росла смышлёной и шустрой. Папа обожал ей покупать всё самое нарядное и красивое, что только можно было достать - платьица, кукол, книжки про принцесс. Но дочери всё больше нравились, как говорил папа, "мальчишеские" игрушки - красивые машинки, кубики всякие и пока не всегда понятные маленькому человеку конструкторы. Ну да разве это так важно - Лида всё равно была папиной дочкой. Саша уже работала в школе, домой приносила на проверку кучу тетрадей. А Игорь всё свободное время после работы проводил с Лидой. Казалось, что они неразлучны совершенно. Он целовал её утром уходя на работу, приходя первым делом бросался к дочери. Лида не могла без него ни дня. Если папа не успевал с утра её чмокнуть, то весь день она грустила, если уезжал в командировку даже на день, то сидела у окна до вечера. Иногда они с мамой, когда им обеим не терпелось скорее увидеть Игоря, шли погожими вечерами встречать его с работы. Тогда он, завидя своих любимых девочек издалека, сам не замечая, ускорял шаг, почти бежал навстречу.
В первый класс Лиду повёл папуля. Мама работала в другой школе и сама сопровождала свой класс на линейке первого сентября. А Игорь гордый до невозможности вёл смешную, с огромными бантами и в белых гольфах, один из которых сполз до половины маленькую Лиду с шикарным букетом из гладиолусов. В школе вскоре все знали папу Лидочки, он единственный из отцов никогда не отказывался помочь с ремонтом, сопровождать класс в поход, ходить на собрания. Александре Сергеевне завидовали - ещё бы, такой муж. Да она и сама была счастлива.
И бабушки с дедушками Лиду любили. Ну, как водится, каждый немного, что называется, тянул на себя одеяло. Сашина мама мечтала, что внучка, как и она сама будет играть на фортепиано. Мама Игоря хотела научить её всем на свете кулинарным рецептам. Сашин папа мечтал о лучшем образовании для Лиды. А папа Игоря мечтал о внуке. О чём не забывал регулярно напоминать сыну с невесткой. Чего тянут с рождением продолжателя, так сказать, династии?
Но молодые люди как-то не задумывались об этом, просто жили и жили, радовались. Но, как часто это бывает, неприятности пошли, потянувшись одна за другой.
Сашина мама тяжело заболела, и Саша, вынуждена была поехать к родителям на некоторое время. Игорь и восьмилетняя Лида остались, что называется, на хозяйстве. Девочка была самостоятельная, бойкая - уже и в магазин сама ходила за продуктами, и кое-что простецкое даже приготовить могла. Да и вообще-то не страшно было за неё - не раз она уже доказала свой крепкий характер, давая сдачи мальчишкам в школе и ловко побеждая их же во всех видах детского "спорта" - лазанью по деревьям, прыжкам через заборы. К огорчению папы - Игоря беспокоило нежелание дочери быть "принцессой", какой она была для него, хрупкой, нежной, милой. Но тем не менее, когда мама уехала, они преспокойно остались одни.
Пока однажды у Лиды не заболел живот. С уроков её отпустили, папа отпросился с работы, забрал Лиду из школы и сразу в больницу. Оказалось аппендицит. Но всё хорошо, сказал доктор, привезли вовремя. Пока его маленькую девочку, его сокровище оперировали Игорь не находил себе места. Во-первых, его охватывал полный ужас при мысли о том, что дочке может быть больно и страшно, что что-то пойдёт не так, он покрывался холодным потом, когда представлял, что могло бы быть, не успей они вовремя в больницу, воображение рисовало жуткие картины. Во-вторых, перед ним стояла дилема - что сказать жене. Ей и так не просто там сейчас, с больной мамой, она за сотню километров, ей придётся разрываться между двумя родными людьми. И он решил, что сообщать ей не будет сейчас, справится сам. Да и что толку, что Саша сюда прилетит - уже никак она на ситуацию не повлияет.
Операция прошла хорошо, но вот Лиде требовался уход, да и после выписки надо было за ней присмотреть. И Игорь позвонил своим родителям. И они приехали посмотреть за внучкой, пока невестка сама в непростой ситуации. Когда Лиду перевели в общую палату, посещения разрешили, то бабушка стала приходить к ней каждый день. Спрашивала у доктора, что можно из еды принести и кормила внучку домашними бульонами и пюре.
И вот в очередной раз присела бабушка на край лидиной кровати, смотрела, как оголодавший от строгой диеты ребёнок улетает бульон. Только недавно прошёл врачебный обход, и она ещё застала, как по коридору шёл уверенным шагом молодой бодрый доктор, а за ним еле поспевая семенила пожилая медсестра в больших очках, волоча в руках громандную стопку историй болезни пациентов, из которых неаккуратно торчали какие-то листы. Мама Игоря когда-то сама закончила медучилище, хоть потом сразу вышла замуж и почти не работала, а помнила ещё, как они юными девочками на практике в такие вот истории болезни приклеивали листочки с результатами анализов, читали там непонятный врачебный почерк. Листочки так и норовили выпасть или потеряться, так что крепить их было очень ответственно. А вот пожилая медсестра, видимо, по рассеянности не заметила потери - подумала бабушка - на полу возле кровати лежал листочек с результатом анализов её внучки, которые сделали перед операцией. Пойду отдам - решила она, взяла листок и направилась на поиски медсестры. Ну кто из нас не любопытен, особенно, когда дело касается здоровья? Лидина бабушка тоже была очень любопытна. И за внучку очень беспокоилась. И сама же была медсестрой по образованию. И через полчаса уже поставила на уши всё отделение - ведь её внучке совершенно безобразно провели анализ крови, ведь могли угробить ребёнка! Потому что абсолютно невозможно, чтобы у Лиды была первая группа крови! Исключено! Она сама мать и прекрасно помнит, что у её родного сына, у отца Лиды четвёртая группа крови, четвёртая! И если вы свои медицинские дипломы тут все не по блату получили, то должны бы знать, что такое невозможно, чтоб у родителя четвёртая группа, а у дитя первая! Скандал грозился перейти все рамки, и дежурному доктору пришлось срочно звонить отцу Лиды, чтоб тот пришёл и как-то успокоил свою мать. Доктор был с ним лично знаком, это спасло ситуацию.
Игорь мать увёл домой. Но она всё не унималась, грозилась жалобами во все инстанции. И Игорь во всём признался. Да, если честно, он и сам уже забыл о том, что Лида ему не родная. Это даже звучало как-то страшно и неестественно - "не родная". Нет, Ивана они с женой оба помнили, ездили на его могилу, ухаживали за ней. Но дочь ведь его - Игоря, и никак иначе. Мать должна его понять.
Она, конечно, поняла. И даже папа понял, мама Игоря не могла совершенно ничего держать от него в секрете. Отец утешал Игоря - ничего, сынок, ты ещё молодой, будут у тебя ещё свои дети. Игорь только хмурил брови, а отец его подбадривал - ничего, девочка всё равно в семье ненадолго, только чуть вырастет выскочит замуж и будет уже муж её кормить, а ты пацанов будешь растить, потерпи. Папа очень жалел Игоря - не бойся, Игорёк, никто об этой стыдной тайне не узнает, зато девчонка тебе по гроб жизни должна, как и жена, нарожает тебе за это сыновей.
Когда состояние сашиной мамы позволило, она вернулась домой. Игорь страшно скучал. И Лида скучала. После её выписки бабушка и дедушка как-то почти сразу уехали. Папа не стал брать больничный, и девочка целыми днями лежала дома одна, а когда отец приходил с работы, то всё равно был грустный и очень занятой, работал дома. Шов на животе ещё болел, старая медсестра напугала Лиду, что он может и разойтись, если она будет много смеяться, бегать, поднимать тяжести или есть не в меру. Так и лежала она весь день одна, боясь встать, голодная, смотрела в окно. Наконец-то приехала мама, она приготовит Лиде суп и отведёт гулять в парк!
Родители Лиды очень много времени проводили вдвоём, выглядели очень счастливыми. Она даже не обижалась, что папуля теперь реже стал с ней гулять, зато он почти всегда был рядом с мамой. А мама была такая счастливая, такая красивая! Папа был высокий-высокий, а мама такая миниатюрная. Лиде хотелось тоже быть крепкой и статной, как отец, но она была маленькая как мать, как будто совсем ничего общего с папой. Да ещё тощая, коленки вечно в ссадинах от лазанья по крышам да от падений с велосипеда. Но ничего, зато Лида определённо была "королевой" дворовой шпаны. На что отец только в шутку журил её, что никогда так она замуж не выйдет. Какое ещё замуж - хохотала Лида - я, папуля, буду всю жизнь жить с вами, я никогда-никогда без тебя не смогу ни дня.
А вообще в свои десять Лида была очень самостоятельная. Родители работали много, а вечера всё больше были заняты друг другом. Бабуля, мамина мама, болела и они с дедом теперь приезжали очень редко, теперь только Лида с мамой и папой к ним ездили. А бабушка с дедом - папины родители, не приезжали вовсе, отец один обычно уезжал их навещать. Так что у Лиды времени было в достатке, никто из взрослых особо не докучал ей, и она, быстро сделав уроки, которые папа всё же проверял, бежала на улицу, до самого вечера болталась с дворовыми пацанами.
Вообще-то такая жизнь Лиде нравилась. Но она круто изменилась, когда вместе с вожделенным новым велосипедом девочка получила от родителей новость - скоро у Лиды будет братик или сестричка.
Такая суета началась. Папа бегал вокруг мамы, выполняя все её желания, говорил только о будущем ребёнке. Папины родители приехали погостить на неделю, даже мамины соизволили приехать на пару дней. Казалось про Лиду почти забыли. Ну ничего, подрастающей девочке это порой и нравилось - уроки не проверяли, домой с улицы иногда забывали загнать и она могла от души гонять на велике или прыгать с пацанами по крышам. Немного грустно было, что любимый, папа как будто потерялся.
А вскоре родился Виктор. Да, мальчика назвали в честь деда, который так его ждал. Как водится, малыша не спускали с рук. Снова приехали папины родители, помогали маме с новорожденным. Лида всё понимала, конечно - это маленький братик, с ним много забот, мама устала. Но всё равно грустно от того, что папа про неё забыл, казалось, совсем. А дед? Она не особо любила его, всегда чувствовала, что он как будто не воспринимает её всерьёз, на все её рассказы о школе, об увлечениях, только махал рукой. И скоро она перестала тянуться к нему. А он и вовсе перестал на неё обращать внимание, как будто она была пустым местом. А вот Вите, который ещё даже ничего не понимал, дед привёз подарки. Велосипед, большой, почти как у Кольки со двора, ну можно такое представить? Сначала Лида от души посмеялась, простодушно спросив у папы зачем Вите велосипед, он же ещё не умеет ходить. Но отец одарил её таким ледяным взглядом, что Лиде стало не по себе. Никогда, никогда папа так не смотрел на неё! Он ничего не сказал даже, но и слов не надо было, чтоб Лиду как будто холодной водой окатило. Она долго не подходила к Игорю, не разговаривала с ним, обижалась, ждала, что он заметит. Прошло время, уехали бабка с дедом, в доме стало меньше суеты. А он так и не заметил.
Мама всегда находила время для Лиды. Только раньше они могли быть вдвоём, делать что им нравилось, разговаривать о всяких "взрослых" вещах - о подружках, о пацанах-задирах, о школьных контрольных. Могли ходить гулять и в магазин вместе. А теперь всегда был Витя. И мама обнимала Лиду, читала книжку. Да только не ей. Не интересную книжку про пиратов или про дальние страны, а глупые сказки. Для Вити, он постоянно был у мамы на руках.
Общение с папой свелось к коротким бытовым диалогам. В школу он ходить к Лиде перестал. Всё свободное время нянчился с Витей. Хоть Лида ни словечка не говорила маме, но мама всё время повторяла, что папе сейчас некогда, что у него очень много работы, что он помогает ей с братиком и тоже сильно устаёт.
Когда было очень и очень грустно маленькая Лида топала на почту, звонила там со специального большого телефона за денежку бабушке, маминой маме. Дома у них был телефон, недавно появился. Но Лида помнила, как ей нравилось раньше с мамой ходить на почту, чтоб позвонить маминым родителям. Вот и сейчас она звонила. Бабушка всегда была дома, Лида знала, что она болеет. Слабым слабым голосом она ласково приветствовала внучку, спрашивала, как у неё дела. И Лида рассказывала, что у неё всё хорошо, что она соскучилась, пускай бабушка, пожалуйста, приедет. На том конце провода бабушка тихо плакала, Лида слышала, как меняется её голос, как будто нос заложило. А скоро бабушки не стало.
Витя подрос. Лида поняла, что когда он лежал, как противная сосиска в пелёнках, было ещё не плохо. А теперь он ходил, брал её вещи, постоянно всё кидал, шумел. Мама журила его, а вот папа совсем нет, только улыбался. И постоянно покупал Вите всякие чудесные вещи, которые всегда так хотелось Лиде, кто бы только знал! Чёрный блестящий пистолет, как настоящий, она в кино видела, очень очень интересный конструктор, из которого можно было собрать что хочешь - хоть машину, хоть дом, хоть корабль. Лиде всё это папа не давал - она же девочка, к тому же уже взрослая. Витя подаркам был рад - пистолет он сломал почти сразу. Ничего, смеялся папа, мужик растёт. Но Лиде больше всего было жаль восхитительного конструктора - брат кидал детальки об стену, так его это забавляло, что вскоре собрать хоть что-то из них стало почти невозможно.
Мама вышла на работу и Лиде частенько приходилось заниматься Витей. То из сада забрать, то покормить. Но всё равно почти всё делал папа. Даже когда четырёхлетний братик заболел папа сам взял больничный, сидел с ним дома, даже чай и суп ему готовил.
Лида уже почти и забыла, что у неё был любимый папочка, хотя сначала болело её детское сердечко. Она никак не могла понять, отчего тот, кто любил её больше всех на свете стал вдруг не родной, не близкий, а такой чужой. Она всячески старалась ему угодить. И по дому всё делала, и старалась быть "принцессой", как хотел всегда папа, хотя ей жутко противно было от всех этих девчачих рюшек и кукол с глупыми громадными глазами. И ластилась к нему, как раньше. Потом, уже подростком, ожесточилась. Никто кроме мамы её не жалел, а в бурные, не знающие компромиссов шестнадцать ей казалось, что и вовсе никто не когда не любил. Она училась в старших классах, и всё так же шаталась со старыми закадычными приятелями. После школы хотела в техникум поступать, на строительный факультет. И с математикой у неё было хорошо, и с физикой, и черчение сдала отлично. Но тут вмешался отец. Не женская профессия - строитель. Мама уговаривала - ну всё же девочка отличница по математике и физике, ну куда ещё. И папа предложил компромисс - поступать на экономиста. К своему же собственному удивлению Лида согласилась. Ей почему-то очень очень сильно захотелось сделать приятно папе. Чтоб он понял, как она его любит, как она старается быть такой, как он хочет. Потом она пожалела, когда поняла, как ей не интересны всё эти скучные цифры, все эти дебеты и кредиты, все эти спросы, рождающие предложения. Но было уже поздно, надо было уже как-то продолжать учиться, и училась Лида хорошо.
Чего не сказать о Вите. Тяги к знаниям он не проявлял уже с первого класса. Ему хотелось всё сразу и за просто так. Оценки оставляли желать лучшего, особенно по математике. Но отец всё время твердил, что ничего, для парня это не главное, что это мальчик, он подрастёт и покажет ещё всем. Вот мама так оптимистично настроена не была и просила Лиду помочь брату с уроками, позаниматься с ним.
Игорь этого не любил. Почему девчонка должна заниматься с его сыном, как будто она умнее его. В душе он понимал, что так и есть и от этого ещё больше бесился. Он обожал Витю. Прав был батя - думал Игорь - это сын, его продолжение, его кровь, его будущее. Любимый, хороший, самый лучший мальчик. У них с Сашенькой только такой и мог получиться - самый смышлёный, самый сильный, самый умный, будущий покоритель вершин! Игорю хотелось положить весь мир к его ногам. Но пока ведь он был совсем мал, ну что можно требовать от младшего школьника, зачем к нему придираться из-за дурацкой математики? Он совсем ребёнок, он вырастет и ещё покажет себя.
Так же он думал и потом. Когда Витя чуть не остался на второй год в седьмом классе. Мама ругала Витю, пыталась вразумить, что, мол, сынок, ну как же так, надо же учиться, вот посмотри сестра техникум с отличием окончила, уже в институте учится, а ты что, кем ты станешь! Витя опустив голову мямлил что-то вроде "таксистом" или "сторожем". Но это когда мама его стыдила. А вообще Витя любил помечтать. Он всем рассказывал, что знает, где спрятан клад, выкопает его и разбогатеет. Или выиграет в лотерею. Или однажды спасёт жизнь какому-нибудь богачу и тот даст ему много денег. Но с деньгами Витя, что называется, не дружил. Все немалые карманные рубли, которые ему давал отец, он проигрывал в карты более старшим ребятам, да те вообще часто его дурили, под разными предлогами выманивая у него деньги. А дома рассказывал, что потерял или что отдал менее обеспеченному приятелю, у которого, якобы, не было денег на обед. И прочие небылицы. Отец Вите верил, а мама только вздыхала.
Лида давно жила своей жизнью. Ещё на втором курсе техникума она устроилась подрабатывать в заводской столовке, чтоб не просить денег у родителей. Времени свободного у неё было немного, да ещё отец стал постоянно просить её помочь брату с учёбой. Хотя раньше никогда не просил, даже злился от этого, а теперь прямо требовал - как будто она этого тупицу родила - со злости думала Лида. Но отцу отказать не могла. К моменту окончания техникума она стала снимать комнату в общежитии у знакомых, тогда это не так просто было, вот Лида договорилась с родственниками одного приятеля. Договариваться она умела, это ей нужно было - что-то достать для мамы или брата, что-то себе купить дефицитное. Мама всегда привыкла быть за мужем, отец не помогал, дедушка по маминой линии, который хоть как-то поддерживал внучку умер вскоре после своей жены, так что Лида всё сама. После техникума решила пойти в институт, на вечернее. Устроилась на работу экономистом на небольшой завод ЖБИ. На жизнь и жильё хватало. А вечерами учёба. В свободное время Лида бывало встречалась со старыми друзьями - пацанами с родительского двора. А вот к родителям особо не стремилась. Хоть и скучала по маме. Да только всё теперь стало Лиде ясно как белый день, совсем всё.
А случилось это прозрение совершенно неожиданно и даже как-то глупо что ли. Папины родители приехали в гости. Лида уже жила отдельно, но мама её-таки зазвала на обед, ну, вроде как бабушка с дедом приехали. Не нравилась им Лида, вечно они злобно ворчали, что девка, а как мужик, живёт ещё отдельно, чем занимается там не понятно, ещё и институт этот себе надумала, уже замуж пора, сколько можно у родителей на шее сидеть. Тот факт, что Лида давно уже ни копейки не брала у родных, да ещё подарки им приносила и продукты разные старики почему-то упорно игнорировали. А ведь она им даже деньгами помогала, когда они машину покупали. Ну да ладно, маму Лида огорчать не хотела, да и как раз на работе отпуск, так что до вечерних занятий в институте время было. Бабка пошла в универмаг, за покупками, как будто у них в городе не то же самое всё было. Мама хлопотала на кухне. Отец с дедом смотрели телевизор, на Лиду внимания не обращали. Витька вот вот должен был вернуться со школы. И вот его Лида очень ждала. Всё потому, что несколько дней до этого, жертвуя крохами своего свободного времени она помогла этому оболтусу подготовиться к контрольной по математике. А оценку он должен был принести сегодня. Ну, сын, похвались-ка - гордо произнёс отец, когда Витька притащился со школы. Дед весь сиял - так его распирало, ведь ему уже похвастались, какой у него умный и трудолюбивый внук подрастает. А Витька взял да и принёс кол, самый настоящий кол! Отец с дедом так и замерли. А как обидно стало Лиде! Ну сколько она потратила и времени, и нервов, а. Ах ты ж дурак и врун, да каким же надо быть тупым, чтоб такую элементарщину не решить, а?! - с досадой и раздражением воскликнула Лида. Дед побагровел. Чтооооо??? - прямо заревел он - да ты как такое можешь говорить, ты кто такая, ты тут вообще в чужую семью не лезь! А ты что стоишь, а, батя называется - не мог остановиться дед - ты её принял, как свою воспитал, кормил-поил приживалку, чтоб она теперь твоего родного сына ругала?! Игорь, бледный как полотно стоял молча. Из кухни на крики прибежала Саша. Обеда Лида не дождалась.
Захоронение своего настоящего отца Лида нашла с трудом - еле удалось выпытать у Александры место. С тех пор ездила туда - ухаживала за могилой, часто сидела там, пока было время до автобуса, много думала обо всём. Назад ничего не вернуть. Надо жить дальше.
Все сделали вид, что ничего не было. И Лиде всё равно пришлось встречаться с мамой, с братом, с Игорем - умер дед, а её попросили поехать на похороны со всеми, потому что надо кому-то присматривать за бабушкой, она болеет и переживания могут её состояние усугубить. И Лида поехала, отпросилась в институте и на работе и поехала. Сидела с бабкой и слушала три дня её рассказы о том, какой был хороший человек её муж, как он всё один тащил, как любил всех, как ему все неблагодарные трепали нервы.
Институт Лида заканчивала с отличием. Да вот только будущее было туманно. На дворе были 90е. Отца на работе сократили вскоре. Матери задерживали зарплату. Витя закончил 9 классов, жил у родителей и никак не мог решить, куда ж ему идти дальше. Он, конечно, мечтал стать бандитом, шулером или хоть бомбилой. Помогла Лида. Её старые друзья детства - бывшая дворовая шпана, своё место в жизни нашли. Один из них владел тем самым заводом ЖБИ, где работала Лида. Только теперь завод богател, как и его владелец. А Лида, как девочка своя, надёжная, умная, толковая, хоть и молодая, стала его "правой рукой". И брата взяли охранником. Зарабатывала Лида хорошо, да кроме основной работы ещё вела финансовые дела партнёров своего друга-шефа, так что и за это платили ей много - такие специалисты тогда в цене были. Она давала деньги маме - Игорь не брал. Мама выдавала их за свою зарплату или врала, что ей платят за репетиторство. Так и жили.
Лида стала встречаться с одним из своих друзей детства, всё из той же компании. Почти все те ребята стали кто бандитом, кто бизнесменом - они были из неблагополучных семей, с детства привыкли сами всё получать, вот и в такое время для них ничего не изменилось. И лишь один из них - Максим - поступил после школы в медицинский. И сейчас бы тянул лямку на нищей бюджетной зарплате, да всё те же друзья помогли, и теперь Максим лечил за большие деньги этих самых "малиновых пиджаков" и их родных. Они с Лидой стали жить вместе, квартирку себе купили в центре.
Обиды Лида почти уж забыла, ну, как будто и было так всегда. И жили бы они неплохо. Да вот только Витя не давал жить никому. Сначала стал деньги из дома таскать, проигрывал в карты. Игорь не верил, любил сына, всё слушал слова его о якобы инвестициях каких-то. И только Саша всё понимала. Да что теперь она могла, муж и слушать её не желал, когда она о сыне говорила что-то честное. Она и дочь любила, и мужа, и сына. Любила всем сердцем. Немолодая уже, от постоянной нервотрёпки совсем обессилившая. Душа её рвалась на части, болело в груди постоянно. Дома часто пахло корвалолом. Витя всё время где-то пропадал, бывало по несколько дней. Игорь обзванивал больницы и морги, потом жена умоляла его позвонить Лиде. И Лида бросала дела, бежала, поднимала всех знакомых искать брата. И Витю приводили домой - без денег, иногда пьяного и побитого. Когда умерла и мать Игоря, то Витя додумался занять денег у родственников, сказав, что как будто бы он все свои сбережения потратил на бабкины похороны. Отдавала потом Лида.
Игорь всё сыну прощал. Простил, хоть и не сразу, когда Витя взял без разрешения отцовскую машину, напился и попал а аварию. Когда Саша об этом узнала, то у неё случился обширный инфаркт. И пока Витя лежал в больнице в гипсе, Лида уже оплакивала мать. И даже это простил Игорь. А вот Лида уже не простила.
После смерти Саши вскрылась правда, что никаких денег она репетиторством не зарабатывала, что семью содержала Лида. Игорь от её помощи отказался, жил на копеечную пенсию. И сына содержал.
А когда стал Игорь уже совсем немолод, стали болеть и отказывать суставы, сначала на пальцах, потом и дальше, ему нужны были очень дорогие лекарства. От Лиды он ничего брать не мог - не гоже это, чтоб женщина взрослого мужика содержала. А сынок Витя наконец-то нашёл способ, как сразу много денег заработать. Игорь на радостях подписал на него квартиру, чтоб сын точно знал, что он не гол, как сокол, а вполне взрослый, со своим жильём, если что. Оставил Витя больного Игоря одного и уехал "на заработки".
Через месяц милиция сообщила обезумевшему от горя Игорю, что тело Вити нашли в лесу, в далёком Подмосковье, подробности опустим - тогда такое было ох как нередко.
Лида с Максимом, тогда уже мужем, всё же денег Игорю дали, хоть на похороны. Да только видеть он Лиду не хотел, как будто она виновата, что его мальчик любимый сгинул. А через две недели после похорон приехали к Игорю Викторовичу трое крепких мужчин в спортивных костюмах и объяснили, что с квартирки-то надо съезжать. Что вот некто Виктор Игоревич, находясь ещё на этом свете, в здравом уме и трезвой памяти, подписал квартирку на гражданина Н., который завтра прямо в неё и заедет, так что просим на выход, дедуля.
Лида узнала не сразу, ребята-то приезжали не местные, московские. А узнала, когда увидела отца в подземном переходе, спящим на картонной коробке сложенной. Сердце у неё сжалось. Разве был этот тощий, небритый, дурно пахнущий и до отвращения жалкий старик её отцом - решительным, добрым, красивым и сильным мужчиной? Разве эти грязные руки с отросшими ногтями были теми большими тёплыми и ласковыми отцовскими руками, которые могли одновременно поднять и маленькую Лиду, и её маму? Пап, папа, вставай - шептала Лида сквозь слёзы.
Игорь был в плену плохого, тревожного, тяжкого сна. Он уже больше недели вот так скитался. Остатков денег хватало только на минимум еды, всё тело болело. Спал он то на вокзале, то в переходе. От холода руки и ноги совсем перестали сгибаться. Вчера был первый тёплый весенний день и он долго долго сидел в парке на лавке, грелся. Как жить дальше и зачем он не знал. Братья его далеко, никто никто из них после смерти родителей не интересовался его существованием. Один как перст. А как он прожил эту жизнь? Что в ней было? Саша, его Саша. Какая она была хорошая, самая красивая. А какая она была чудесная и юная, когда он её встретил. А какой был весёлый хороший день, когда они познакомились. Они тогда с Иваном... Иван, ох Ваня. Ком стоял у Игоря Викторовича в горле. Ему стало жарко, он стянул с головы старую грязную шапку, положил на колени. И тут же в неё упала монетка. Игорь поднял голову. Перед ним стояла, улыбаясь, девочка лет пяти, такая худенькая, с косичками, точно как его Лида. "Пошли, зайка" - девочку взял за руку и увёл молодой мужчина, которого она назвала папусей, прямо так и сказала, чудная.
На оставшиеся деньги Игорь купил дешёвого горячительного напитка, впервые за много много лет. Лёг на коробку в переходе и уснул. Просыпаться ему не хотелось.
И снилась ему дочь. Родная, любимая, самая хорошенькая и умненькая, самая долгожданная, папина радость, его Лида. Она его трепала за плечо и твердила "пап, папа, вставай". Но этот дивный сон, к сожалению закончился, он проснулся от холода и боли. Но вот уж чудо - перед ним была его Лида, держала его за руку. И как он не заметил, что она такая взрослая, такая красивая? Так похожа на маму. Он так хотел её обнять, но не мог даже пошевелиться. Наверное, всё же я умер - подумал он.
Игорь Викторович не умер. Но суставы его почти совсем отказались двигаться. И как не старались врачи, самые лучшие, с которыми договорился Максим, но Игорь Викторович всё равно не мог ничего тяжёлого удержать и делать какую-то мелкую работу руками. Так что одевала его Лида сама - пуговички застёгивала, галстук завязывала. Папа старался всегда ходить в рубашке и галстуке, он так привык с молодости, мужчина должен прилично выглядеть в любом возрасте. Это уважение к окружающим женщинам - любил говорить он. Даже стирать и гладить свои костюмы старался сам кое-как. Но вот галстук дочь сама любила ему каждое утро завязывать. Да, если честно, она и костюмы за ним потом отдавала в химчистку и переглаживала рубахи, только не говорила.
Зять и дочь Игоря Викторовича на деньги, с большим трудом заработанные в 90е, хоть и немалые, открыли свою частную клинику, первую в области. Максим сначала там один принимал, а Лида была и за директора, и за бухгалтера. А потом расширились, наняли персонал. Построили свой большой дом в хорошем районе. Куда с собой из квартиры, где они жили до этого, забрали и Игоря Викторовича. Но он, чтоб вы не думали, на шее не сидел. Он растил внучек, в количестве аж трёх штук, вот так! А с ними вон сколько дел - в школу и сад собери, из школы и сада встреть, уроки с ними сделай, спать уложи. Жаль, что свой богатый опыт по части заплетания косичек он применить не мог, хоть и хотелось - пальцы уже так не сгибались. А вот книжку почитать, задачки порешать вместе - это пожалуйста, всё-таки девочка должна быть умной и образованной, как ваша мама и бабушка - так говорил он внучкам, целуя троих поочерёдно в макушки.
#историиреальныхлюдей #судьбачеловека #семья #отцыидети #советскиелюди #90-е #любовьидружба #жизнь #воспоминанияимемуары #детство