В Кисловодск мы приехали в дождь. Электричка за какой-то час перевезла нас с Таней очень шустро. Обещанный снежный морозный Кисловодск оказался серым и дождливым. В мокрых пуховках и с мокрой сумкой (у меня) мы въехали в съемную комнату. Дождь Пятигорска провожал нас. Пусть мы его и не просили грустить в связи с нашим отъездом, но он так сам решил. Кисловодск рыдал наверняка от радости. Ну бывает. Все равно день переезда получился как дни в командировке: день приезда и день отъезда один день. Почему-то чувствовалась усталость. Из хостела мы заезжали на автовокзал, чтобы купить билеты на автобус домой в Донецк (в Ростов, теперь к нам в Донецк только так). Поездом было намного дороже, момент покупки дешевых билетов был упущен. Купив продуктов, приготовили обед на скорую руку – по-моему это была жареная картошка, конечно она! К ней наша гостеприимная хозяйка предложила нам своих помидоров, от которых устоять было невозможно. Я думала у нее открыта банка, и она угостит нас парой штук. К моему искреннем удивлению специально для нас Аня (как она представилась в ватсапе) открыла 3-х литровую банку вкуснейших помидоров просто из детства. Именно такие они были у бабушки Тони, маминой мамы (мачехи де юре), и, когда мы приезжали в Кутейниково, непременно такая трехлитровка вместе с банкой абрикос (калировки) доставалась из подвала. По-моему, никогда и нигде больше я не пробовала этот вкус. Анна (Нуржан) была такой, как я люблю: спокойной, несуетливой, медленно произносящей предложения и удивительно понятливой. 70-летняя мусульманка понравилась мне еще по интернету. Я тогда не знала ни ее возраст, ни ее внешность, меня просто все сразу устроило. Как все устроило и в хостеле. Есть такой маленький секрет – любить людей заранее, просто потому что зачем к ним относится по-другому. Мы с Нуржан потом выяснили как мы к ней попали через мою великую поселительницу Лену Сучкову: через какую-то народную артистку (тоже Анну) из Владикавказа. В общем, как всегда, куда бы меня не уносило, Лена меня везде селит. И везде – оптимально.
Так как с Таней не расслабишься, конечно же мы не улеглись отдыхать, хотя на улице было уже совсем темно, а пошли гулять по вечернему Кисловодску. Танина неутомимость просто моя путеводная звезда. Мы пошли по одной из центральных улиц, которая то роняла нас вниз, то резко поднимала вверх. Апофеозом было подняться на колоннаду – полукруглые колонны главного входа в Курортный парк. К ним нужно было сначала дойти вверх, а потом подняться по ступеням. Учитывая весь веселый день приезда, заезда выезда с выселением и заселением – на площадке у колонн я почувствовала себя восходительницей как минимум Эльбруса. Выдохнув поняла – в какое красивое место мы попали: внизу город, за нами Курортный парк, который мы обходили потом все четыре дня, по бокам огромные хвойные деревья, не уступающие колоннаде, дождя нет и лежит снег (я и не поняла – он сумел переформатироваться из дождя?). В свете фонарей прошла вся усталость и дня и этого подъема - марафона. Домой было идти так же далеко, но чуть легче – дорожек вниз было больше. Поэтому после такой пешей прогулки по свежему воздуху сон не пришел, а примчался, не спрашивая. Утром я и не вспомнила, как и уснула. Белоснежные комплекты постельного белья, большие подушки и толстые одеяла хозяйки большого дома убаюкали меня на раз-два. На окошке висела новогодняя гирлянда, в окно светил уличный фонарь. Я проснулась задолго до рассвета и писала дневник, писала, вдохновленная Кавказом, гостеприимством, домашним теплом и добротностью жилья. Солнце застало меня за второй чашкой кофе на табуретке под окном. Так как прогноз дождя помешал мне взойти в Пятигорске на Машук (повторить Танин новогодний подвиг), я пошла с утра покорять местную гору. Улица, на которой живет хозяйка упиралась в небольшую, прям как наши терриконы в Донецке, горку. На вершине ее росла красивая сосна. Я хотела с ней кадр – как доказательство, что я таки умею восходить. Выйдя из дома, в очередной раз я поняла всю свою извечную неубиваемую наивность приправленную упертостью: после дождя весь подъем по улице к той горке за ночь превратился в каток, как мне подняться, если не подняться? И я пошла. Вспоминая по ходу обучение в альплагере этак 1985 года – как ходят по льду (чтоб сразу не убиться). Удивительная штука наша память. Она в такие напряженные моменты вытаскивает из своих закромов именно то, что нужно. Шла зигзагами, сдаваться то я не собиралась, поэтому развеселилась поняв, что все - таки непобежденный Машук то такэ, а вот эта обледеняшка – настоящий экстрим. Ноги скользили, пару раз я чуть не съехала обратно к воротам двора, но охота пуще неволи. И вот уже я бодро шагаю прогалинами между сосен и елей, а впереди меня ждет та самая одинокая сосна. Подъем был на самом деле такой себе, вчерашнее восхождение к колоннадам Курортного парка было дольше. Сложность была в замерзшем подъеме как таковом. Даже поднявшись выше улицы, где мы остановились, я шла по снегу, скользила по каким-то местам, усыпанным снежной крупкой на промерзшем насте. Но так как у меня получалось – настроение подталкивало меня вперед. Один раз я почти свалилась, наступив на шишку, которую благополучно не увидела под ногами, засмотревшись на виды вокруг. Чем выше я поднималась, тем больше была обзорная площадка Кисловодска. Вставало солнышко и начинало работать лампой обогрева, что в январе было неплохо. Учитывая, что 31-го декабря в Пятигорске мы купались в открытых Бесстыжих ваннах, морозное утро Кисловодска было контрастным. Но это же Кавказ. Тут погода имеет право быть капризной и непредсказуемой. А нам простым смертным нужно приспосабливаться. Я шла, поднимаясь к заданной точке. Хваталась, помогая себе за усохшие осенью кустики чего-то не пойми чего. Держалась руками за ветки, а ногами на промерзшую землю. Скользила, но смеялась и все-таки шла дальше. И вот – вершина с одинокой сосной моя! Подо мной весь Кисловодск, бесконечное утреннее морозное небо и вдалеке восходящее упрямое солнце. Каждое утро ему нужно нас обогреть и осветить. Хочешь не хочешь, приходится. Все я знаю, что Земля вращается вокруг него, только разве оно не принимает в процессе никакого участия? Разве что когда его проглотит крокодил у Корнея Ивановича.
Я так разошлась, что завязала на голове платок на манер Одарки с кончиками на макушке, и стала петь:
«Ой Одарка, годі буде, перестань бо вже кричать!
Ні, нехай почують люди, ні не буду я мовчать!»
Вот не объясню я, почему именно эта песня, да еще на украинском языке пришла мне в голову. Но пела я громко и с придыханием. Пока не увидела, что я не одинока в порыве подняться с утра на этот Монблан. Надеюсь, моя песня не была воспринята, как нечто странное, а вообще было по фиг. Молодой человек подождал вдалеке, пока я исполнила свою программу и сбежала. Мне понравилась такая чуткость. Он шел и остановился довольно далеко в ожидании. А я свернула программу «Одарка», одела платок обратно на шею и, сделав вид, что это была вообще не я, пошла себе обратно домой. Благо солнышко растопило лед. А по следам и вниз я спустилась быстро и прямо на завтрак. Потому что дальше – только больше. Включалась программа Тани, а это уже куда серьезней песни у одинокой сосны на маленькой вершине. После поездки первого января в шесть утра на красавец Эльбрус я поняла, что с подружкой не расслабишься. Поэтому следующим был Курортный парк. И об этом в следующий раз, не то я сама устану и читающего утомлю.
