Это сладкое слово «пейджер»! Помните ли вы его — маленькую славную черную штучку на вашем ремне? Пропищит малютка — и знаешь, чего от тебя хотят, что повелевают, что делать, куда позвонить. Позвонишь сам оператору — и уже где-то там знают, чего ты хочешь.
Хорошая была штука — пейджер, приятная во всех отношениях.
Я, однако, пейджера никогда не имел — как-то не сложилось купить его, когда покупали все. А потом и мобильники подоспели. Но выручала меня эта удивительная связь не раз. Особенно когда судьба кинула меня на создание и редактирование журнала «Армия».
Однажды приключилась с его величеством пейджером вот какая история.
Поначалу журнал наш был беден, нищ, бос и гол. Ни кола ни двора. Пишущей машинки — и той не было. А нужны были мощные компьютеры, серьезная фотоаппаратура и т. п. Ситуация была скверная, отчаянная.
Однажды милым осенним утром — звонок из пресс-службы: «Завтра на полигоне Осиповичский пуск ракеты «Точка». Кого от журнала аккредитуешь?».
А кого аккредитовать, когда нет в редакции ни фотографа, ни фотоаппарата? Да и редакции еще нет. Кого? Где-то в ящике моего стола валялся «Ломо-компакт» величиною с пачку дамских сигарет. Но разве это фотоаппарат? Нужна профессиональная аппаратура, нужны мощные фотообъективы.
И я назвал собеседнику фамилию знакомого фотожурналиста: Драчёв Виктор Владимирович. — «Кто это?». — «Фотограф «Советской Белоруссии». — «Ладно, — ответил мне полковник Леонид Прищепа, — записываю. Смотри, чтобы он не опоздал, ждать не будем».
Витя Драчёв был изумительным фотожурналистом! Он умел организовать, умел славно поставить кадр, великолепно владел техникой. Если надо было, не лез за словом в карман. Симпатичный, харизматичный, напористый. Слегка проходимистый, если откровенно. Умел, говорили, и локтями в горячую минуту поработать, распихать коллег. Наверное, таким вот пробивным, умелым и должен быть современный фоторепортер.
Фотографии получались у Виктора удивительные, замечательные! Каждую его съемку можно было представлять на выставку. Мне рассказывали, что многие репортеры, зная замечательный глаз Виктора, ходили за ним на объекте толпой. И когда тот поднимал фотоаппарат, снимали через его плечо. У него получался Кадр, у всех — фотки. Это было необъяснимо!
Однажды я попросил Виктора сделать лиричное фото для четвертой обложки журнала. Мол, что-нибудь такое-этакое, чтоб любовь-морковь… «Сделаю, — прервал меня Виктор. — Я все понял». А ведь я еще и договорить не успел…
Через пару дней Драчёв позвонил мне: все готово. Встретились, я посмотрел фото и ахнул: чудо, а не фото! Два бойца в черных беретах перли откуда-то через травы на своих плечах сексапильную блондинку с букетом цветов в руках. Девица явно строила бойцам глазки… Это был Снимок! Это была Обложка!!!
Где он только нашел таких артистичных солдат? «В разведбате договорился». А девка-то откуда эта разбитная? «Нанял…». Иди, попробуй договориться в том разведбате, попробуй нанять, придумай кадр. Виктор все смог!
Итак, пуск «Точки» завтра, а Виктор об этом еще не знает. Надо звонить!
Предвкушая, как Драчёв обрадуется уникальной (по тем временам) съемке, набираю номер оператора его пейджера. Заказ принят. Потираю руки: этот-то точно снимет. Тема уникальная. «Точку» еще не показывали, а уж пуски и во сне у нас не видали.
Но проходит время, вполне достаточное для ответа, а звонка на мой телефон нет. Ладно, подождем. Жду…
Звоню оператору, повторяем, опять жду. Звоню оператору — и снова жду! Нет звонка от Виктора! Я начинаю сучить ногами: да что же это такое?
Конечно, его могло и не быть сейчас в городе, у телефона. Но все же было у меня ощущение, что мои сообщения Виктор сейчас читает. Читает — и не звонит. Значит… Значит, не хочет ехать? Или не может? Почему тогда не позвонить и не сказать мне об этом? Мы ведь давно уже дружим.
Звоню оператору и прошу:
— Девушка, я вас уже задолбал сегодня. Но мой человек — не звонит! А позарез надо его достать. Позарез! Давайте напишем ему так: «Виктор, собака, срочно позвони. Есть дело». Надо бы рассмешить коллегу.
— Оскорбительные сообщения мы не передаем.
Я взмолился. Назвал свои звание, чин, объяснил ситуацию.
— Оскорбительные сообщения не передаем!
Но голос оператора уже дал слабину…
— Тогда давайте, например, так: «Виктор! Я опять беременна! Элеонора!».
— Да вы что…
— Но ведь может же Элеонора забеременеть?
— Ну да… Вполне…
— Ну так давайте пошлем! Он человек с юмором, поймет. Он любит такие штучки и обязательно позвонит. Мне очень надо с ним переговорить! Срочное дело!
— Ладно… Уговорили вы меня… Так уж и быть, передам! — девица-оператор на конце провода давилась смехом.
Мой телефон зазвонил секунд через тридцать.
— Подполковник Романюк слушает!
— Так это вы, Леонтий Иванович, послали сообщение? Это Витя Драчёв. Ха-ха-ха, го-го-го! А кто такая эта Элеонора?
— Да я откуда знаю? Забеременела…
— А‑а‑а!.. О‑о‑о!..
— Владимирович, а кто там еще с тобой смеется?
— Да это Витя Стрелковский. Он сейчас со стула рухнет! Мы тут закрылись в фотолаборатории, выпивали, и вдруг — какая-то Элеонора забеременела. Ха-ха-ха, ой, не могу…
— Да подожди смеяться, съемка завтра…
Ту съемку на полигоне Виктор выполнил блестяще. Фоторепортаж в журнале получился классный: наемный верстальщик Саша Климов тоже был ас своего дела.
Но эта история получила продолжение на второй или третий день.
Виктор позвонил мне рано утром и извиняющимся тоном сказал:
— Леонтий Иванович, вы там не очень заняты сейчас? Разговаривать можете? Тут такое дело… залет у меня… Короче, беда: моя половина прочитала пейджер, и теперь в доме — второй Сталинград… Дикие вещи творит. Ее можно понять — забеременела от меня какая-то Элеонора, да повторно. Что-то надо делать… Не могли бы вы помочь? Надо бы позвонить и сказать моей, что на самом деле никакой Элеоноры нет, что никто не забеременел. Что это вы так пошутили. Выручайте меня!
Я, конечно же, позвонил. Ответил молодой женский голос. Я назвался, представился, витийствовал. Сказал, что номер телефона Элеоноры — это мой служебный телефон, что это — редакция сурового военного журнала, то, се… Говорил долго и, похоже, вполне убедительно — потому что не врал.
Но поверили ли мне?..
Леонтий Романюк, «Ваяр», фото Виктора Драчёва, «Виктор Драчёв за работой» Светланы Павловой и из открытых источников