Вчера было два года со дня смерти прекрасного писателя и интереснейшего педагога Владислава Петровича Крапивина. Поклонники его творчества часто называют его коротко: Командор. В его книгах Командоры - это люди, взявшие на себя «охрану детства». И не важно, одного ребенка они смогли сохранить от беды, или многих.
На книгах Крапивина, на его стихах и песнях на его стихи я росла с 5 лет. Более того, я росла в детском коллективе, чей руководитель когда-то тоже влюбился и в книги Владислав Петровича, и, главное, в его отряд. В «Каравеллу». И пусть наш пресс-центр именно отрядом не стал, не было у нас формы с беретами, высоких барабанов и звона рапир на занятиях по фехтованию, главное все же мы брали от «Каравеллы». Тем более,что рядом, в соседнем городе, был отряд «Солярис», а в гости приезжали отряды «Всадники», «Пламя», «Легенда». Вот у них все было, что называется, по полной программе. ) Мы не раз проводили совместные лагеря, и окунались в эту атмосферу с головой...
Во многом тем, какая я есть, я обязана именно Владислав Петровичу и его книгам. Это они научили меня и драться, и дружить. И быть собой.
...Вчера на могиле Командора наверняка оставили много-много корабликов, сложенных из обычных тетрадных листиков в клетку. Эта традиция тоже из его книг. А я сегодня хочу оставить тут небольшое фото-впечатление от одной из его вещей. Она была в той самой первой книге Командора, что попала мне в руки...
Жил-был мальчик
«Жил-был Мальчик. Очень обыкновенный. Светлоглазый и чуть веснушчатый. Он жил в новом городе, в новом доме и ходил в новую школу.
В комнате Мальчика на стене висела синяя Карта Всех Морей и Океанов. А на письменном столике, рядом с пластмассовым стаканом для карандашей, стоял кораблик из коричневой сосновой коры, с бумажными парусами. Отец и мать были довольны картой. Считали, что она помогает Мальчику лучше изучать Природоведение. А на кораблик они не обращали внимания...»
Именно так начинается книга Владислава Крапивина «Баркентина с именем Звезды». Одна из моих любимых детских книг.
Как назвать такой жанр? Может быть, «городская сказка»? Мир совершенно обычен. Абсолютно! Город, в который Мальчик переехал — самый обычный старый город. И река, около которой он стал пропадать вечерами на пролет — самая обычная из рек. И даже серые вечера, когда так не хочется домой, в самую обычную квартиру, к самым обычным словам, которые говорят все мамы своим загулявшим допоздна сыновьям — тоже самые обычные…
И только звезда, та самая, что кажется на небе чуть ярче других, и желтой каплей отражается в воде, обычной быть не может. Ведь она же — Звезда… А вот лягушонок — это обычное или нет? С одной стороны — ну самый обыкновенный же! Не заколдованный принц, просто лягушонок. А с другой…
«Один раз вечером, когда Мальчик сидел на дамбе, что-то мокрое и живое шлепнулось ему на колено. Конечно, Мальчик вздрогнул. Он даже качнулся назад от испуга. Но бояться-то было нечего.
На колене у него сидел зеленый лягушонок. Сидел и улыбался большим веселым ртом.
– Ха-ха! – отчетливо сказал лягушонок. – Ты испугался? Ты пер-ре-пугался!
Не будем говорить, что Мальчик удивился. И не будем удивляться сами. Ведь история эта почти сказочная, хотя в общем-то совершенно правдивая. Разумеется, Мальчик вначале изумленно заморгал и даже шепотом сказал: „Вот так штука“, но тут же его встревожила другая мысль: как бы этот незваный гость вправду не подумал, что он боится.
– Чего это я буду перепугиваться, – возразил Мальчик и пожал плечами. – Ты же не тигр, и не змея, и не… ихтиозавр какой-нибудь.
– Конечно! – весело согласился лягушонок. – Не тигр. – И добавил с чуть заметной грустинкой: – Я просто маленькая лягушка… Между прочим, меня зовут Чип.»
Так, может, и не странно, что река, отразившая в себе уже два чуда (звезду и Чипа) притянула к себе третье? В крошечный город вошло парусное судно… трехмачтовая баркентина. Судно, рожденное для ветра.
Вошла, и сразу закрыла собой крошечные дома на другом берегу. Взметнулись мачты в ставшее словно бы выше небо. И ветер, кажется, запах солью…
… Читаешь книгу, постепенно погружаясь в ее мир, заражаясь той любовью к мачтам и парусам, что жила в сердце Мальчика, и отдаются в сознании строчки из другой Крапивинской книги ("Трое с площади Карронад"):
"– А вы знаете, сколько было у нас баркентин? Голос у него не стал громче, но сделался вдруг особенно ясным, открытым.
– Их было двенадцать, – сказал Сель, не опуская головы. – «Тропик», «Меридиан», «Сириус», «Шокальский», «Капелла»…
«Вега», «Кропоткин», «Альфа»…» – отозвалось в Славке.
– Я даже все названия не помню, – продолжал Сель. – Но все равно… Это же нечестно! Идешь в каком-нибудь городе, видишь: мачты! Все как по правде: ванты, реи… Подбегаешь – ресторан «Нептун», ресторан «Кронверк», кафе «Парус»… Даже из маленькой шхуны «Испаньолы» в Ялте бар сделали! «Сатурн» оставался последний, а теперь и его…
– И что же плохого в том, что устаревшие суда продолжают служить людям? – почти спокойно поинтересовалась Елизавета Дмитриевна.
У Славки даже кулаки сжались. Он бы ей сейчас сказал…
Но Сель ответил не хуже:
– Мне трудно вам объяснить. Некоторые люди не понимают разницы между парусником и пивной."
… Вот такая судьба и ждала баркентину, что носила имя той самой звезды. Вероятно, имеется ввиду «Вега» или «Сириус». Причем, скорей все же «Сириус», так как «Вега» никогда не была плавучим кафе, а вот «Сириус» эта судьба не миновала. Тут, в реальности — не миновала. А в сказке Мальчику помогло заклинание Чипа:
Тучка – светлый парашют,
Очень я тебя п-р-рощу:
Разгони мою беду,
Позови мою Звезду.
Пусть она, как светлый лазер,
Луч пошлет на землю сразу.
Пусть дрожат мои враги.
Кто не верит мне – беги!
Все ли сочтут, что маленькому кораблику лучше сгореть, чем стать закусочной? Наверное, не все. Но те, кто любит книги Командора — почти наверняка. Однако, лучше проститься с героями этой сказки не в сам миг пожара, а немного раньше. Когда все еще было сказкой: