Часть 4, заключение.
Встреча.
Наступили девяностые. В стране уже было неспокойно. Работы не было, предприятия закрывались, а которые работали не платили зарплату. Те, кто работал на себя или пытался это делать, должны были платить "браткам".
Фабрика, на которой работала Катерина, сменила владельца, потом ещё одного. Многих уволили. В их число попала и Катерина. Для неё это не казалось трагедией. У других были маленькие дети, семьи, вот им было тяжело. А Катерина уже жила снова одна. Муж дочери и сын подписали контракт и пошли служить в армию. Все они вместе с семьями уехали далеко на север, в Мурманскую область.
Катерина по-прежнему шила на дому. Заказов меньше не стало. Наоборот приходили всё новые люди. Заказывали дорогие вещи из дорогих тканей. Платили хорошо.
Но однажды и до Катерины добрались "братки". Рано утром в её дверь постучали.
- Ну что, тётка, пора делиться. Работаешь на нашей земле – плати дань. Завтра деньги приготовь и можешь дальше работать. Иначе сгоришь.
Господи, что же делать. Что за законы, может в милицию? Да они разве кому-нибудь помогли? А может золотом откупиться? Всё равно страшно его носить, ограбят. Катерина считала деньги. Должно хватить, но они и ведь в следующий месяц придут. Кафе напротив их дома сожгли, хозяин не успел нужную сумму собрать. А может уехать? А вдруг найдут? Катерина не знала что делать. Ей и посоветоваться было не с кем. Детям не позвонишь, а письма долго идут. Мобильных тогда ещё не было.
Вдруг в дверь снова постучали. На пороге стоял один из утренних гостей.
- А ты ведь Катерина. В коммуналке на Чехова жила?
- Жила.
- Я Гоша.
- Гоша? Но тебя ведь посадили.
- Уже всё. Выпустили. А ты не знаешь, что с жильцами. Дом-то сгорел. Тётю Машу жалко. Хорошая женщина была, меня иногда подкармливала. Да и тебя тогда кинулась спасать от меня, – Гоша усмехнулся, – ты уж прости, молодой был. А сейчас и поговорить не с кем. Одни уроды, достало всё. Раньше грабанёшь по-тихому и всё, а сейчас с мордобоем, пожаром. Сбежать некуда, только снова в тюрьму.
- Чай будешь?
- Давай, а тётя Маша жива?
- Жива. Она в деревне давно живёт. А дом давно сгорел?
- Да нет. Месяц назад примерно. Это не мы. Там проводка. Я просто про тётю Машу вспомнил. Хорошо что жива.
- Понятно.
- Ты не бойся. Не тронут тебя. Я всё улажу. Можешь дальше работать. Я ведь тебе должен.
- Должен?
- Не знаешь ты ничего. А может и знать не надо.
- Нет. Рассказывай.
- Хорошо, только пусть это останется между нами. Концов не найти. Жив твой Афанасий. Только не Афанасий он уже. Сбежал за границу. Где он я не знаю. Но тогда всё организовали. Труп бомжа переодели. Тебе его не показали, чтобы ты не узнала . Вот такие дела.
- Кто это сделал? В голове не укладывается.
- Я не знаю. Я просто случайно увидел. Афанасий мне деньги большие дал за молчание и ещё велел за тобой присматривать.
- Да... под присмотром уголовника.
- Ну как-то так.
- Ты не обижайся.
- Да я и сам понимаю, но мне обратного пути нет. Найдут везде. Спасибо за чай. Пойду я. Работай, не бойся.
Катерина продолжала работать. Её и правда "братки" не беспокоили. А потом и их не стало.
Афанасий! Как же так произошло? Катерина решила молчать. Детям незачем знать об этом. Пусть отец для них останется отцом, а не предателем. Да и тётя Маша уже пожилой человек, без надобности ей лишние переживания.
Сейчас Катерине уже за 80. Живёт всё в той же квартире. Афанасий так и не объявился.
О Гоше больше ничего не было слышно.
Тёти Маши уже давно нет в живых. На месте её дома, сын Кати выстроил новый, для своей семьи. Деревня ему нравится больше.
Золото из сундучка Катерина подарила детям. Куда оно ей. Сначала носить было страшно, а теперь без надобности.
Вот такая непростая судьба выпала Катерине. И тёте Маше, и Анне, и Гоше...