Этой ночью я так и не смог уснуть. Лежал, не раздеваясь, на диване, сжимая в руках кол, и иногда набирал знакомый наизусть номер. Однако телефон Димки оставался выключен или находился вне зоны действия сети. Конечно же, я пытался найти этому объяснение, успокаивая себя. Например, что он сейчас с Ленкой, и они не хотят, чтобы им мешали. Или придурок решил меня разыграть. У него же мозгов хватит...
Утром на пары я почти бежал, надеясь застать приятеля там и от души врезать. Все ждал его, но звонок прозвенел, а Димка так и не явился. Только Ленка тенью самой себя скользнула в аудиторию через пять минут после начала.
Весь урок смотрели друг на друга, разговаривая глазами, но не понимая «слов». Ясно было только одно: что-то произошло. И я с трудом дотерпел до перерыва, чтобы уволочь Ленку в укромный уголок, сходу выпалив:
— Где Димка? Что случилось?
Она лишь помотала головой, пряча за челкой покрасневшие глаза, и я встряхнул ее за плечи.
— Где Димка? — повторил я. И впервые увидел, как гордая недотрога заплакала. Вот этого только не хватало. Я поспешно сунул ей в руку носовой платок. — Не надо. Это... тушь потечет. И нос покраснеет.
Сработало безотказно. Влага высохла почти мгновенно, а Ленка полезла за зеркальцем. Рассказав, пока приводила себя в порядок, что каждый из них спасался, как мог, и она не видела, ни куда побежал приятель, ни гнался ли за ним кто-либо. Она вообще сломала каблук у итальянских туфель на лестнице. И всю ночь просидела в комнате с включенным светом.
Я не удержался, чтобы не заметить язвительно, мол, не она ли горела желанием познакомиться с вампиром. На что Ленка обижено поджала пухлые губки, заявив, что Аристарх Владимирович не вампир — маньяк. Будто я не предупреждал... Хотела уйти, но мои пальцы обвили тонкое запястье, и девушка тихо вскрикнула.
— Что это? — спросил я, осторожно потянув рукав вверх, обнажая бинтовую повязку.
— Поранилась, когда упала.
Ну, конечно... Нет, жила бы она в хрущевке, где на лестнице чего только не найдешь порой, но ведь квартира Ленки в элитном доме. В низу живота заворочался червяк беспокойства, и глаза против воли подозрительно сощурились.
— Вот как... Покажи, — потребовал я.
— И занести в рану инфекцию? Вот еще, — вырвалась Ленка, пряча бинты обратно под рукав. Развернулась, чтобы уйти, но вернулась, вдруг вспомнив нечто важное. — А как твоя охота? Что у него в том ящике-то? Труп?
Я рассеянно передернул плечами, честно признавшись:
— Не знаю. У меня не получилось заглянуть.
При воспоминании о пережитом накануне по спине побежали ледяные мурашки. Мысль о том, чтобы вернуться домой и делить дальше одну лестничную клетку с этими существами, вызывала тихий ужас. Может, к тете Марине попроситься с ночевкой? Но если та что-то заподозрит, можно попрощаться со своей свободой. Внутренний голос заметил, что лучше со свободой, чем с жизнью, но я колебался.
— Что?! — взвилась Ленка, в негодовании вновь хватаясь за косу. Переходя из обороны в нападение. — То есть, мы жизнью рисковали, а ты!..
— А я едва от вампирши ноги унес! — так же переходя на повышенные тона, парировал я. — Думаю, в ящике была она. Мы опоздали. Ее обращение завершилось, и теперь их стало двое.
Ленка закусила большой палец, рискуя испортить дорогущий маникюр:
— А если Димка?..
— Тогда, мы должны найти его прежде, чем он обратится, или у нас будут проблемы. Двери его не задержат, поскольку он у меня дома не раз был…
— И у меня, — обречено пискнула Ленка, выдавая, что их дружба более тесная и долгосрочная, чем пытался показать приятель. Обхватила руками плечи, точно ее внезапно пробрал озноб.
И даже тогда думать о худшем не хотелось, ну, мало ли что могло приключиться. Ленка, вон, каблук сломала, а можно ведь и что-то серьезнее...
— Думаю, следует начать с его дома. Пойдешь сегодня со мной после последней пары?
Ленка испуганно закусила нижнюю губу, но кивнула, подписываясь. Как ни крути, а они теперь в одной лодке, да и выжить сообща проще, чем порознь.
Хоть и не я заварил эту кашу, перед тетей Аней было ужасно неловко. Я пытался придумать, что ей сказать, если окажется, что приятеля дома нет и, вероятно, ночью он тоже отсутствовал. Чем успокоить мать? Как врать в лицо, зная, что ничего хорошего родителей Димки впереди не ждет? Не правду же в лоб рубить?.. Тем более что взрослые вряд ли поверят.
Ужасная ситуация. Вероятно, потому мы оба тянули время, откладывая визит до последнего. Однако надвигающиеся на город сумерки заставили действовать.
Когда нам открыли, Ленка нашлась первой, заявив, что Димка брал у нее учебник. Обещал вернуть сегодня на занятиях, а сам не пришел. Тут и выяснилось, что Димка звонил вчера и сказал, что ночует у меня! Ленка с надеждой посмотрела в мою сторону, а я, не представляя, как выкрутиться при таком раскладе, не стал врать и заявил, что у меня его не было. Наверное, он передумал и пошел к другому приятелю. От чего матери, конечно, легче не стало. Позволив нам пройти в комнату сына, забрать книгу, она схватилась за мобильный.
Едва за нами закрылась дверь, я на всякий случай проверил в комнате места, где при желании могло поместиться тело, но, к счастью или нет, ничего не нашел.
— Пойдем.
Оставаться тут дольше необходимого не хотелось от слова совсем. Но Ленка отчаянно зажестикулировала рукой, подзывая к окну. Без бинокля видно было не так хорошо, но все же не настолько, чтобы не узнать приятеля, которого Аристарх Владимирович внес в смежную комнату на плече и сгрузил прямо в загадочный ящик. После чего плотно задернул шторы.
— Сваливаем, — повторил я, хватая Ленку за руку.
На улице продолжало темнеть, и первая красавица группы жалась ко мне все теснее, шарахаясь теней, отбрасываемых кустарником. Знала бы она, что у «защитника» самого душа в пятках…
— Ты же меня проводишь? — спросила она, когда мы дошли до угла моего дома и пришло время разбегаться.
В голосе девчонки послышалась мольба и, поскольку самому мне в это позднее уже время идти домой было стремно, я согласился, оттягивая неизбежное. Ленка взяла меня за руку, и мы пошли по аллее, словно прогуливающаяся парочка. Я даже не заметил, когда ее пакет с тетрадками перекочевал ко мне. Если бы не обстоятельства, не позволяющие расслабиться ни на мгновение, я был бы на седьмом небе. Но слишком велика была опасность, что могла поджидать нас, слишком темны тени, в которых еще явственнее белела повязка на запястье спутницы...