- Передашь моё послание предводителю магрибских пиратов, - Хасан ибн-Саббах замолчал, перебирая четки и беззвучно шевеля губами слова какой-то ему одному ведомой молитвы.
Редко кто удостаивался третьего пути посвящения. После удачного завершения второго пути федаины получали из уст дая свое задание и отбывали в им одним ведомое направление. Никто назад не возвращался.
Саид знал, что на самом деле есть четыре пути посвящения. Как-то раз его первый учитель, маленький Нгуен Вонг разговорился и выдал секрет.
- Ты только в начале первого пути-посвящения. Обычно, все проходят два. Но я знаю, что таких путей четыре. Если тебе повезет, пройдешь все. Чем выше посвящение, тем сложнее задание. Никто не знает кого Хозяин Горы выберет. Ему одному ведомы качества, по которым он отбирает кандидатов. Он не обычный человек, как мы с тобой, он имам – святой человек и сказывают, что однажды к нему явился сам тайный имам Мельхиседек и дал своё благословение. Наш Хозяин Горы видит каждого насквозь. Видит его прошлое, настоящее и будущее. И знает наперед, кому можно поручить задание, а кому нет.
- Говорят, что он никогда не выходит из своей кельи, - осторожно прошептал Саид. Фидаям не разрешалось говорить. На них был наложен обет полного молчания. Максимум, что они могли сделать, это кивком головы показать «да» или «нет».
- Тссс, - прижал палец к губам учитель, опасливо оглянувшись вокруг, не подслушивает ли кто? - Мы не должны говорить о Хозяине Горы. Из своей кельи он видит и слышит на много верст вокруг…
Хасан ибн-Саббах перевел взгляд на Саида и тот почувствовал, как его душа провалилась в пятки. Взгляд из полуопущенных век гипнотизировал и сковывал движения, лишая Саида возможности двигаться.
- Дай скажет тебе, что делать. Не возвращайся, пока не получишь согласия. Я предвижу благоприятный исход дела. Вот, возьми с собой. – Хозяин Горы взял со столика тонкий узкий кинжал, который легко можно упрятать в складках одежды, и маленький стеклянный пузырек с бурой, больше похожей на густое масло, жидкостью.
- Это яд черной гадюки. Смажешь лезвие в случае необходимости.
***
Лина не хотела просыпаться и выходить из под власти гипноза. Она лежала на кушетке, откинув назад голову. Её правая рука безжизненно свешивалась с кушетки. Я повторил несколько раз команду на пробуждение, но без всякого эффекта. Я потрогал её за руку. Рука была холодной и твердой на ощупь, словно окаменела. Я наклонился к её уху и громко прошептал зловещим тоном:
- Если ты через минуту сама не проснешься, то я больше не буду тебя гипнотизировать и ты больше не испытаешь такого удовольствия.
Лина была талантливой сомнамбулой. Она легко погружалась в гипноз. В этот раз она провалилась глубже обычного и попала в состояние, именуемое состоянием Эсдейла. В этом состоянии человек переживает чрезвычайно приятные для себя навеянные гипнозом картинки и не испытывает желания прерывать удовольствие. Произнесенная мною фраза как раз и подходила для таких случаев. Если же её не разбудить, то она может проспать несколько часов и проснуться только утром следующего дня. В наши планы это не входило.
Лина потянулась всем телом, зевнула и медленно открыла глаза.
- Как хорошо. Словно спала целую вечность. Который час?
Вид у неё был сонный.
- Уже поздно. Придется тебе домой на такси поехать. Сейчас попьем чаю и отправлю тебя. Куда это ты провалилась? Еле до тебя достучался, – заварив чай, я расставил чашки на столе. За окном смеркалось. Гудело Садовое кольцо. В воде Москва-реки отражались цветные огоньки от фонарей, развешиваемых на Космодамианском мосту. Москва готовилась к очередным праздникам.
- В начале всё шло как обычно, а потом я потеряла с тобой контакт и меня словно вихрем закружило. События понеслись с такой скоростью, словно я не одну, а несколько жизней прожила. Докладываю, как есть: вышел наш многоуважаемый Саид на третий круг посвящения. Он теперь не фидай. Его после выполнения задания повысили до дая, еще бы, привести к повиновению целый пиратский флот. Не поверишь, но ему разрешили посещать гарем, - Лина с лукавой усмешкой посмотрела на меня.
- Ох уж эти мужчины! Не деньги вас прельщают, и не звания. А пленительные формы очаровательных прелестниц. Сколько мужиков головы свои растеряли через нас, баб, – Лина развеселилась, сонливость прошла и она была готова поговорить.
- Ты на чем закончила? Может рановато я тебя выдернул?
- Да нет, своевременно. А то чернота пошла. Без твоего «гипнотического» голоса я могла провалиться в инферно. Уже какие-то черти полезли. Змеи, какие-то ведьмы, колдуны. Да, вот еще: Саиду предстоит изучать магию, алхимию и астрологию. Я даже увидела его учителя. Какой-то то ли араб, то ли перс, не разобрать, в халате, пышных шароварах и с тюрбаном на голове. Лица не разглядела, - она вдруг улыбнулась каким-то своим мыслям и отвернулась к окну.
- Смешно. Кому рассказать про мои видения, не поверят. Я пыталась было с подружкой посекретничать, а та меня фантазеркой обозвала.
- Ты лучше пока ни с кем не делись нашими экспериментами. Не все поймут. А настрой сбить могут. Кстати, как сейчас твоя голова? Приступы бывают?
- Нет. Тьфу-тьфу, - Лина в суеверном ужасе сплюнула через левое плечо. - Прошли. Уже дней десять, как не было. Словно рукой сняло. Ты настоящий маг-волшебник. Ведь никакие таблетки не помогали. Что только не делала. Столько врачам денег отвалила. Всё напрасно было. Врагу такой боли не пожелать.
- Сама же рецепт нашла. Я только тебя гипнотизирую. Думаю, выпотрошим Саида и Хасана ибн-Саббаха и ты навсегда забудешь о боли. Взамен положим тебе воспоминание Золушки или Шехерезады. Обе сказки со счастливым концом.
- Обязательно что-то закладывать? Что-то это мне напоминает «Людей в черном». Там тоже после стирания памяти закладывали новую историю. – Лина смотрела на меня через отражение в стекле.
- Ну, гипноз – только метод поиска травмирующего воспоминания. А как добрались, надо уже подключать тяжелую артиллерию – здесь лучшее, что можно попробовать, это гештальт-терапия. Замена воспоминания и есть гешталь-терапия. Если этого не сделать, то образовавшаяся лакуна в подсознании вновь заполнится похожими по содержанию переживаниями. Полагаю, что их в твоем подсознательном столько, что хватит на все человечество.
- Что это у меня так всё плохо? - Лина развернулась ко мне.
- У всех так. Каждое травмирующее воспоминание имеет определенный резонанс. А в подсознательном находятся миллионы клише псевдо-событий, схожих по резонансу. Вот они и притянутся.
- Слушай, до меня наконец дошло. Каждое воспоминание имеет определенный резонанс. Так? – произнесла Лина возбужденным голосом.
Я удовлетворительно кивнул головой.
- Значит, негативные, нейтральные и позитивные воспоминания, каждые имеют свой резонанс и миллионы клише псевдо-событий?
- Правильная логика, - одобрительно заметил я.
- Погоди, не перебивай. А то собьюсь. Вот в чем смысл - «мыслить позитивно». Мысли притягивают события соответствующего резонанса. То есть мы сами являемся творцами всего, что происходит с нами. Благодаря мыслям?
- Мыслям, произнесенным словам. Даже услышанным, если мы с ними согласились. Надо быть очень ответственным за свои слова и мысли да и окружение. Не всё впускать в своё сознание. Быть поизбирательнее.
- Сдаюсь, мой гуру. Делай со мной, что хочешь. Я в твоей полной власти. – смиренным голосом сказала Лина и молитвенно сложили руки перед грудью. Она выглядела серьезной, но в глазах играли чертики смеха. Мы вызвали такси и она стала собираться.
- Обещаю использовать данную мне Глубинным разумом власть гипноза только в благодатных целях, - поддержал я её шутку. – Завтра начнём знакомиться с твоим то ли арабом, то ли персом. Если доберемся до алхимика, ты представляешь, какая у нас будет информация?
Мои слова вызвали у Лины неподдельный интерес. Я видел, что ей хочется продолжить разговор, но тут раздался звонок телефона: подъехало такси.
- Доскажи свою мысль и я пошла. А то не усну от любопытства, - она задержалась в дверях, ожидая ответа.
- Алхимики занимались Великим деланием. Искали философский камень. К тому времени уже существовала школа в Александрии. Тайна изготовления к сожалению утеряна. Глядишь, откроем с тобой тайну философского камня, эликсира вечной молодости. Жалко, что наиболее известные алхимики жили спустя нескольких веков. Ну да всё равно, думаю, что будет чрезвычайно интересно.
- Ну, наговорил! Заинтриговал. Интересно с тобой, ну да ладно, пора и баиньки. Завтра на работу, но до чего же не хочется, ты бы знал. До завтра!
***
Саид с нескрываемым интересом осмотрелся. Помещение, куда привел его мальчик-посыльный, было довольно просторным, с тремя высокими стрельчатыми окнами, забранными пластинами цветного толстого стекла. Солнце, играя стеклами, оживляло комнату, украшая цветными пятнами стены и пол. По всему периметру комнаты стояли большие массивные столы, заставленные разными медными и стеклянными приборами, предназначение которых было Саиду неизвестно. В углу комнаты что-то булькало и шипело и оттуда наносило резким, раздражающим дыхание, неприятным запахом.
Когда глаза привыкли к цветному полусумраку комнаты, Саид обратил внимание, что в комнате никого нет. Он разглядел небольшое плетеное кресло и сел в него, ожидая хозяина. От его внимания не ускользнула маленькая неприметная дверь в дальней стене и Саид полагал, что хозяин комнаты появится через нее. Примерно через четверть часа дверь тихонько скрипнула и отворилась. В комнату, пригнувшись, вошел преклонного возраста старик с длинной белой бородой в синем тюрбане, украшенным большим красным камнем. Он был одет в дорогой восточный наряд: темно-зеленые шаровары, парчовый халат. На ногах были изящные сандалии с изогнутыми вверх носками.
- Моё имя Абу Омар Масневи. Обращайся ко мне Устад (учитель). Мне поручено открыть тебе тайну третьего пути. Тебе отпущен срок – полгода. За это время я научу тебя распознавать яды, научу их готовить и открою секрет противоядия. Кроме ядов, ты познаешь искусство изготовления эликсира жизни, порошка забвения и пилюль преображения. В конце пути тебя ждет испытание. Я дам тебе яд и в течение того времени, пока ты будешь еще жив, тебе предстоит приготовить себе противоядие. Будь внимателен ко всем моим советам и поручениям, в них найдешь отгадку, если хочешь остаться живым.
Абу Омар достал с полки дюжину маленьких пузырьков. В одних плескалась темная жидкость, в других была мазь, в одном порошок.
- Яды бывают в жидком виде: достаточно пару капель и человек в мучениях или забвении отправляется на встречу с Ариманом. Бывают в виде мази: намажешь страницу книги и человек начнет задыхаться, пока железная рука темного владыки не прекратит его существование. А вот порошок. Добавь его в табакерку, мизерное количество и полчаса не пройдет, как человек будет разговаривать с праотцами. Вот пилюли забвения.
Старик открыл небольшую банку из темного стекла, скрывающего содержимое, и достал пригоршню темных и светлых пилюль.
- Ты уже пробовал такие? – старик метнул из под кустистых бровей цепкий оценивающий взгляд на Саида.
Саид молча кивнул в ответ.
- Одна пилюля открывает тебе врата рая или ада, оставляя дверь в сознание открытой. Но попробуй съесть две или три, и ты уже никогда не вернешься назад.
Он убрал все пузырьки и банку на полку. Чуть повременив, он достал небольшую деревянную коробочку и, с большой осторожностью открыв крышку, показал содержимое Саиду. Саид разглядел, что в коробочке были мелкие, размерами с крупный песок, красные кристаллы.
- Это первооснова для эликсира жизни. Достаточно настоять одно зернышко вот в этой мерной фляге и ты избавишься от большинства болезней. Но не от действия яда, - старик с лукавым выражением взглянул на Саида.
- Мы называем его философским камнем. Он есть основа для всех трансмутаций первовещества. Свинец и медь он превращает в золото. Этот превосходный экземпляр мне дал наш святой имам Хасан ибн-Ас-Саббах, да продлит Аллах безмерно его дни. Я лишь жалкий подмастерье в сравнении с Великим мастером философского делания. Я благодарю небо, что оно свело меня с Великим учителем. Это он открыл мне секрет. Сие дело, мой мальчик, тебе не будет открыто. Я тебя научу лишь использовать готовый камень для прельщения заблудших умов сильных мира сего, если в том настигнет нужда. Для философского делания нужно призвание, а может стечение благоприятных обстоятельств.
Булькание давно уже прекратилось. Старик подошел к остывшему тиглю и открыл крышку. С большой осторожностью он взял щипцами содержимое, которое на поверку оказалось лепешкой металла желтого цвета, и положил на стол.
- Знаешь, что это такое? – спросил он у Саида.
Тот лишь отрицательно покачал головой.
- Алхимическое золото. Я его сделал из трех фунтов свинца. Самое чистое золото на свете. Без малейших примесей.
Учеба захватила Саида, закружила его в ежедневных заботах о садике с редкими растениями, их нужно было поливать и пропалывать, частых выходах за пределы замка в поисках растений, сборе скорпионов, каракуртов, сколопендр и змей.
Ни ядовитых насекомых, ни змей Саид не боялся. Еще во время переходов через пустыни с караваном, отец показывал ему как обезопасить себя от всех ядовитых существ.
- Знай, сынок, самое опасное существо в мире не ядовитый паук, не черная гадюка, ни тигр. Самое опасное существо – злой человек, - часто говаривал он Саиду, расстилая вечером кошму из овечьей шерсти для сна.
Овцам укус ядовитых насекомых был не страшен. Они поедали скорпионов, затаптывали змей, и там, где прошла отара овец, можно было безопасно спать, не боясь быть укушенным во сне.
На исходе второго месяца учебы Саид был удостоен похвалы учителя за приготовленный яд болиголова. Он понюхал содержимое баночки, капнул на край стола и растер пальцем.
- Офарин! Молодец! Чистейший яд! Уберу к своим запасам.
Учитель был очень доволен сметливостью и скрупулезностью своего ученика. Тот дотошно вникал в каждый нюанс приготовления яда и противоядия, в точности повторяя все действия учителя.
Спустя четыре месяца учитель открыл Саиду тайну приготовления пилюль забвения. Учитель заставлял Саида снимать с себя всю одежду и бегать голым по густым зарослям разлапистого канафа, пока его тело не покрывалось вязким, похожим на липкую смолу веществом. Затем они тщательно соскребывали эту смолу с тела Саида и скатывали их в шарики, размером с грецкий орех. Учитель показал Саиду, как очищать смолу от ненужных примесей и полученную массу, похожую на затвердевшее козье масло, использовать для пилюль.
- Канаф сам по себе очень хорош. Но если спрятать в него горошину хашхоша, то тогда мы получаем настоящую пилюлю забвения, открывающую перед праведником ворота рая.
Однажды, когда Саид и учитель с головой ушли в приготовление противоядия от яда черной гадюки, в комнату неожиданно вошел Хасан ибн-Саббах. Несмотря на невысокий рост, он словно занял всё свободное пространство комнаты.
Властным движением отослав Саида в дальний угол комнаты, он тихо сказал учителю:
- Готовь эликсир жизни. Даю надлежит ехать в Золотой город на Север. Он преподнесёт правителю города в дар от меня бесценный подарок – флакон с эликсиром жизни. Он будет настаиваться сорок два дня. К тому времени твой ученик тоже должен быть готов.
На следующий день учитель принес с собой изысканную римскую флягу из многослойного стекла и сказал Саиду:
- Внимательно смотри как делается эликсир. Переборщишь, получишь отменный яд. Принявший эликсир, лопнет у тебя на глазах. Эта фляга есть мера на два грана санге филосуф – философского камня. Это четыре кристалла. Не больше. Настаивать эликсир следует на чистом спиритусе, перегнанном из виноградного вина, и хранить настой в темном месте в течении сорока двух дней. Всё это время ты должен следить за эликсиром и наблюдать фазы превращений: одну неделю кристаллы будут просто лежать, словно ничего не происходит. Потом спиритус начнет кипеть и через неделю окрасится в красный цвет, меняя окрас от розового до бордового. Когда оттенок цвета станет подобен чистому рубину, это будет означать, что эликсир набрал силу. Тогда флягу надо будет положить под яркое солнце на один день. Принимать такой эликсир следует только зрелым мужам, у кого в бороде появились серебряные нити. По три капли ежедневно в течении десяти дней. Если у какого человека тяжелый недуг или рана, то ему следует дать девять капель эликсира зараз и человек вскорости выздоровеет. Если капнуть несколько капель на расплавленный свинец или медь, то они превратятся в золото.
Прошло полгода. Саид многому за это время научился. Чем больше он постигал тайных знаний о невидимых простому сознанию властных нитей воздействия магии, астрологии и всевозможных субстанций на судьбу человека, а учитель внушал ему, что и на судьбы народов, тем больше ему казалось, что ни одна человеческая жизнь не способна вместить их все. От этого порой у него опускались руки.
- Устад, ядов десятки если не сотни. Как их можно все распознать, тем более приготовить противоядие?
- Мальчик мой, как яды, так и противоядия имеют структуру и могут быть классифицированы. То есть, у нескольких ядов могут быть одинаковые симптомы отравления и устраняются они одним противоядием. Так что на поверку выходит, что число общеупотребимых ядов около тридцати, а противоядий и того меньше – два десятка.
Учитель показал пальцем на пергамент с такой классификацией.
- Тем более не забывай о таком веянии, как мода и предпочтения. В одних странах предпочитают яд гадюки, в других яд скорпиона, а где то вытяжку из болиголова. На севере холодно, там снег и очень трудно найти яд гадюки. Хотя там растут ядовитые грибы и из них получается отличный яд.
О том, что пришел день испытания, Саид узнал необычным способом. После чашки крепкого кофе, который они перед обедом заваривали с учителем «для просветления головы и обретения ясности ума», Саид вдруг почувствовал неожиданный позыв на рвоту. Он с удивлением прислушался к своему состоянию, такого раньше с ним не случалось.
- Ты отравлен, мой мальчик. Я дал тебе яд. Вот и настал тот день, когда ты должен пройти испытание.
- Устад, почему же не предупредили, - шепотом спросил Саид. Голосовые связки враз ослабели. Саид почувствовал, как ледяной холод начал сковывать конечности, а всё тело покрылось холодным липким потом.
- О яде не предупреждают. Тебе его подсыпают незаметно. Ты о нем догадываешься сам, по резкому ухудшению состояния. И в течение того времени, пока ты еще можешь соображать и действовать, ты должен найти выход. Думай, у тебя мало времени.
Учитель встал и вышел, не оглядываясь, из комнаты.
Мысль перескакивала с одного яда на другой. Ничего по симптомам похожего не было. Зрение расфокусировалось и в одном из фокусов Саид увидел свои руки: они были мертвецки бледными с синюшными пятнами. И тут Саида осенило:
- Как же он забыл. Учитель специально рассказывал ему о северной стране и об особых грибах, от которых, если съесть их по ошибке, наступает быстрая смерть. Но вытяжка из этих грибов, настоянная на разбавленном спирте, даёт возможность получить великолепный яд. Действие этого яда – холод. Он словно замораживает человека изнутри и через час отравленного находят мертвым с признаками переохлаждения. Учитель говорил ему и о противоядии. Надо вспомнить. Вспомнить.
Сознание Саида угасало. Тело отказывалось слушаться. Собрав последние остатки сил, спотыкаясь и хватаясь руками за столы, он добрел до шкафа, где хранились запасы растительных пряностей.
- Жар. Спасение одно. Необходимо как можно скорее выпить стакан кипяченой воды с растворенным в ней порошком жгучих пряностей: гвоздики, корня аира, жгучего перца и хины.
Взяв несколько пригоршней трав, Саид неверной рукой, рассыпав часть на пол, положил их в ручную мельничку и несколько раз прокрутил ручку, превращая травы в грубый порошок. Оглядев комнату, он увидел чайник с остатками вчерашней воды. Дрожащей рукой, расплескивая воду, он наполнил глиняную пиалу и высыпал туда порошок. Не дожидаясь пока порошок намокнет, он лихорадочным залпом выпил содержимое и без сил повалился в низенькое плетеное кресло. Через минуту он почувствовал поднимающуюся волну жара в животе. Внутри так пекло, словно кто-то разжег тигль и поджаривал на нем его внутренности, но этот жар был спасением, он начал бороться с холодом и непрекращающейся тошнотой.
Учитель пришел через час и нашел Саида сидящим в кресле в расслабленной позе. Он был красный как рак и весь покрытый потом, который тёк с него ручьем.
- Офарин! Догадался. Холод изгоняют жаром. Жар – холодом. Избыток – недостатком. Недостаток – избытком. Я рад, что ты оправдал мои надежды. Я дал тебе самый сложный яд. Ведь мы его не готовили. Я тебе о нем только рассказывал. Но в той стране, куда ты отправишься, именно этот яд используют для устранения неугодных. Всегда держи в особом ларце набор противоядий и специй. Никто не заподозрит тебя в лихом умысле. А яд, если понадобится, всегда приготовишь из подручных средств, что найдешь рядом. Возьми себе бутылку с эликсиром жизни. Она особенно устроена. В ней две отдельных полости. В одной будет эликсир, в другой обычная крепкая рака. Чтобы потек эликсир, надо особым образом повернуть пробку. Вот так. Никто не догадается.
Учитель показал Саиду секрет, созданный умелым стеклодувом из Галлии.
- Отдельно даю тебе вот эту коробочку. В ней двадцать гран санге филосуф. Спрячь её в тайном дне в ларце. На случай, если бутылка разобьётся в пути, приготовишь новый эликсир.
Учитель пододвинул себе небольшой деревянный ларец и сильно нажал на ничем не выделяющийся соединительный торец. Сбоку ларца что-то щелкнуло и вперёд выдвинулась неприметная планка, которая скрывала небольшое тайное отверстие под размер коробочки. Учитель вложил в отверстие коробочку и задвинул планку.
- Завтра утром, мой мальчик, тебе надлежит выдвинуться в дальний путь на север в Золотой город, столицу Тьмутаракани. Ты должен передать в дар князю бутылку с эликсиром и передать на словах послание многоуважаемого Хозяина Горы, да продлит Аллах годы его жизни.
Учитель замолчал, глядя на Саида. Только теперь Саид заметил, что учитель совсем старый. Его борода была настолько седая, словно состояла из серебряных нитей. Голова и руки слегка тряслись, когда учителю приходилось переживать что-то особенно волнительное для него, как сейчас.
- Устад, а какое послание? – Саид с нескрываемой жалостью смотрел на учителя. Он чем-то напоминал ему его отца – запрятанный глубоко в душе кусочек теплого воспоминания о своем детстве. Мать он не помнил. Изредка во снах он встречал туманный женский образ, протягивающий к нему руки. Просыпаясь, он обнаруживал на своем лице слезы. Отец, молчаливый, битый жизнью и постоянными лишениями бедуин, несмотря на свою кажущуюся суровость, был человеком добрым и незлобивым. Таким же был и учитель.
Учитель встрепенулся, словно очнувшись от оцепенения, и произнес:
- Ярко горит звезда на Востоке. Шлёт привет Северной звезде. Брат мой, прими руку дружбы и взаимопомощи твоего брата по вере и крови, протянутую с неприступной крепости Аламута. Я держу врата Нового города для тебя открытыми в ожидании твоего скорого прихода на царствие.
Голос учителя звучал в комнате торжественно, придавая особый смысл словам.
- Запомни это послание и передай его слово в слово князю наедине, без посторонних ушей. А слова эти подкрепи даром, - учитель кивнул на ларец, в который была уложена бутылка с эликсиром, обернутая в хлопковую вату, - и открой тайну действия. Возьми вот охранную грамоту, - учитель протянул Саиду свернутый в трубочку пергамент с большой свинцовой печатью, - в ней ты объявлен уполномоченным послом Аламута. Больше, чем на грамоту, надейся на удачу и счастливый случай. Дорога дальняя, опасная. Бог тебе в помощь, мальчик мой.