Голоса у ветра разные. На вершине нашей горы у него дикий, прокуренный, северный бас, один в один, какой в детстве гудел у меня за окном на Баренцевом море. Спустишься на сотню метров ниже – голос мутирует в южный, молодеет, поднимается в женский регистр.
Я гуляю с мопсом, навстречу мне едет старик на мопеде. Внимательно смотрит на мопса, на меня, тормозит. Я тоже останавливаюсь. Выражение его лица не разобрать – глаза закрыты темными стеклами солнечных очков. Губы нейтральные. Наверное, хочет сделать мне замечание, что я не убираю за собакой, думаю я и готовлюсь защищаться, показывать мешки.
– Когда-нибудь ты мне его одолжишь! – кивает на мопса старик.
– Зачем? – теряюсь я.
– На охоту пойдем, на кабанов. – смеется старик, уезжая.
***
Вычитала в одной книге, что богиня Афина была некрасивой. Древний автор, между прочим, цинично замечает, что переживать ей было не о чем, поскольку она была девственницей.
***
– Ты вина выпил? – спрашивал Прокопия его друг по агоре Ефимий. – Лицо красное, трясешься, как желе.
– Нет, не пил. Я нетрезвый от смеха. Меня Манолис насмешил. Но ладно, пора работать.
Прокопий прошелся вдоль прилавка туда-сюда для разогрева. Поднес к губам невидимый микрофон и выкрикнул профессионально гнусавым голосом конферансье:
– Умбрина светлая! Примадонна дня! Мисс Июль рыбной фермы!
– У Мины умбрина из открытого моря, и по той же цене, – сомневалась Аспасия.
– Если рыба свободна, она опасна. – оспорил Аспасию Прокопий. – Она в море без присмотра, может съесть неизвестно что. В то время как мои крошки, – Прокопий по-отечески похлопал умбрину по холодной влажной щеке. – кушают только здоровую и полезную пищу.
***
Апостол уехал, его место занял Нектарий. Стараясь компенсировать отсутствие Апостола, Нектарий придумал смешную шутку и благодаря ей (и отсутствию Апостола) вышел в лидеры продаж:
– Черешня! Прекрасная черешня! Черешня без косточек!
– Как это без косточек? – не понял Ставрос Якумакис.
– А я их вынул. Вилочкой!
– Нектарий всю торговлю портит, – расстраивался Манолис. – У меня арбузы без косточек, и как я об этом объявлю? Скажут, плагиат!
***
Господин Костас тоскливо курил возле развешенных футболок с надписями: «Я не второй шанс», «Dont worry, be stupid» … На одной футболке была изображена девочка-мопс с бантиком на голове, подписанная «Je suis magnifique» …
– Как вы умудряетесь и унывать, и находить такие смешные футболки? – не удержалась я от вопроса.
– Потому что у меня есть время на все, – ответил господин Костас.
***
Супруги Филипп и Антигона степенно вышагивали между прилавками, и вдруг Антигона начала суетиться.
– Салат кончится, Филиппе. Кончится тот хороший салат, который я присмотрела. Пошли быстрее!
– Не торопись! – остановил ее Филипп. – На агоре нужно соблюдать покой.
***
Две сестры покупали у Костаса шорты. Примерно одного возраста, может быть, год разницы, максимум два. Золотые юные лица. Спортивная архитектура тела. Руки, плечи, талия – все проработанное, дорисованное до совершенства. Походка атлетическая, неспешная, ноги – длинные, стройные колонны, как будто приклеивались к земле на терцию секунды, прежде чем сделать следующий шаг.
Мощные, размеренные, основательные, и в то же время маневренные, изящные, легкие. Глазастые, как античные триеры.
Оказалось, что они живут по соседству с Костасом.
– Вчера меня довела одна мадамица из нашего дома. – пожаловалась старшая сестра. – Включила вечером музыку на полную катушку. Я вышла и все ей сказала.
– Она замужем? – спросил Костас.
– Вдова! – ответила младшая. – Поэтому думает, что ей многое позволено. И любовник у нее есть.
– А! Знаю его! – отозвался Костас. – Зеленщик.
– Еще у нее двое детей. – добавила старшая. – Кто их теперь вырастит, зеленщик?
– Что ты говоришь. Это же не помидоры! – фыркнула младшая.
***
– У вас фасоль есть? – спросила я у Перикла.
– Нет. Потерпи до следующей недели.
***
Названия греческих вин сродни надписям на футболках: «Волшебное путешествие», «Другое», «История», «Дружеская связь». Но самое эффектное имя принадлежит розовому мускату с острова Лемнос. Его назвали в честь уроженки острова Гипсипилы, амазонки и первой временной жены Ясона, из-за которой он задержал миссию по заполучению руна на два года. На этикетке написано: «Царица острова. Возлюбленная аргонавта. Муза поэта. Дочь игемона. Мать близнецов. Гипсипила».
***
Купила у Прокопия полкило анчоуса.
– Вот тебе не просто полкило, а целых полкило!
– А в чем разница?
– Разница в том, что ты была грустная, а сейчас улыбнулась.
***
Некрасивая Афина, оставленная Гипсипила. Невозможность настоящего, опустошенность будущего.
Выяснилось, что не только жизнь, но и смерть бывает плохой и хорошей. Не что, что мы раньше об этом не знали, но и не думали об этом каждый день. Как и о том, какой сложной окажется привычная геометрия улыбки. О том, как сложно будет растить любовь, писать свою жизненную книгу, соблюдать покой.
Зощенко писал: «Возможно, я не стал хорошим человеком, но я очень старался».
Я уже не мечтаю о том, чтобы стать хорошей.
Я мечтаю о том, чтобы продолжать стараться.
