Миф о всеобъемлющем русском пьянстве прочно укоренился в нашем сознании. Считается, что на Руси народ пил всегда. Пил много, пил разное, пил везде. А пристрастие к крепкому алкоголю считают чуть ли не нашей национальной чертой. Однако существуют исторические факты, которые свидетельствуют совсем об обратном.
Но сначала о том, как была устроена алкогольная система в царской России. Весь винный рынок был сосредоточен в руках государства. Существовала "винная монополия" – исключительное право власти на производство и сбыт алкоголя. Разумеется, чиновники сами в кабаках не торговали и винокурнями не руководили. Право производить спиртные напитки было отдано на откуп помещикам – они приобретали на торгах специальный винный подряд. А продажа конечного продукта была сосредоточена в руках откупщиков, которые за определенную денежную сумму ("винный откуп") покупали у государства право торговать алкоголем.
И все были, что называется, "в шоколаде". Ведь продажа и производство алкоголя испокон веков на Руси было выгодным занятием и неплохим источником пополнения казны. Судите сами:
- В 1819 году государственные доходы от питейных сборов составляли 22,3 млн рублей или 16% ко всем налогам;
- В 1859 – 106,1 млн рублей или 38% к налогам;
- На 1963 год планировалось поднять доходы до 127,8 млн рублей или 46% ко всем налогам.
Так что алкоголизация населения вполне устраивала власть и ни о какой трезвости в государстве даже не помышляли.
Зато от повального пьянства стал уставать народ. Сработал инстинкт самосохранения и по всей стране в 1859 году прокатились антиалкогольные бунты – выступления горожан и крестьян (в ту пору еще крепостных) против откупщиков – тех людей, которым власть разрешала продажу алкоголя.
Пей или высекут
Вообще откупная система в России первой половины XIX века была устроена очень странно для современного человека. В империи существовало 146 откупщиков, которые поделили всю территорию страны на откупные округа. Внутри этих округов все мужчины приписывались к определенным кабакам. И если человек не выпивал за год положенной ему нормы (или откупщик не добирал годовой выручки), то сумма недоимки взыскивалась с крестьянских дворов, подвластных этому кабаку. Тех же, кто не хотел или не мог вернуть "долг" секли кнутом в назидание остальным.
Дичайшая система. Однако она не вызывала повального недовольства – люди просто привыкли, что так было всегда, так и будет в дальнейшем. Да и прилюдные порки кнутом были не так часты – все же откупщики набирали за год необходимую сумму.
Однако все изменилось в 1858 году, когда откупщики и кабатчики, видя покорность пьющего народа, не взвинтили цены. Так, ведро водки стало вместо прежних трех рублей стоить все 10. А это, между прочим, месячная зарплата рабочего.
Разумеется, крестьянам такое положение вещей не понравилось, и они массово стали объявлять бойкоты кабакам и отказываться от подорожавшего спиртного. И дело было даже не в скупости, а в принципе – видя, как спиваются односельчане, многие сельские сходы решали: больше в нашем селе никто не пьет! И такие решения не были единичными. Одновременно десятки и сотни сел объявляли твердые бойкоты трактирам. Так, в Саратовской губернии в Балашовском уезде в конце 1858 года почти пять тысяч человек заявили свое твердое "нет" местным кабакам. И это "нет" было не простой декларацией несогласия – к кабакам представляли народный караул и нарушивших зарок штрафовали или подвергали телесному наказанию по приговору народного суда. К крестьянам вскоре присоединились и горожане, а их поддержали священники и прихожане. Всеобщая антиалкогольная война, начавшись на Волге грозила перекинуться на всю Россию.
Откупщики со своими кабатчиками поначалу пошли на попятную – цены в кабаках снизили до прошлого уровня. Но тщетно, люди не откликнулись на эту подачку. Мало того, постепенно народ разошелся не на шутку и в отдельных местах люди стали громить питейные заведения. Откупщики пожаловались правительству, а то не придумало ничего лучшего, как запретить в стране... трезвость.
Водка или кнут
Весной 1859 года Александр II издал указ, согласно которому местным властям предписывалось не допускать создания стихийных обществ трезвости, а существующие приговоры о воздержании от вина нещадно уничтожать. Параллельно с этим Священный Синод рекомендовал местным епархиям воздержаться от обличения пьянства в проповедях. Подсуетились и кабатчики – в отдельных местностях вино стали разливать даром – только приходите и пейте. В общем наступление на трезвость пошло по всем фронтам.
Власть уповала на законопослушность народа и на свой авторитет, а в ответ на эти меры получила настоящий бунт. Все началось с Пензенской губернии. Здесь в течение месяца было разгромлено 62 питейных заведения и 11 из них – дважды. Вскоре начались волнения и в Тамбовской губернии – на Спасской ярмарке крестьяне прогнали торговцев вином, алкоголь из бочек вылили на землю, а окрестные трактиры просто вынесли.
В городе Николаевск Самарской губернии рабочие разгромили все винные лавки, а полиция укрылась в участке, предпочитая не вмешиваться в конфликт. Но особенно досталось городку Вольску. Там толпа в количестве 2 тысяч человек не просто разгромила все кабаки и трактиры, но и взяла штурмом тюрьму, выпустила всех арестантов, а солдат, которые пытались их усмирить, просто избила и отобрала оружие.
В Оренбургской губернии пронесся слух, что правительство хочет отменить откупную систему, но ей противятся помещики. Толпа тут же решила разгромить сначала все кабаки, а потом расправиться с окрестными помещиками.
Последствия и выводы
В общем картина летом 1858 года в большей части страны была удручающей. Погромы и трезвые бунты затронули 32 губернии, было разгромлено свыше 300 заведений. У этих волнений не было единого центра, как не было идейного вдохновителя. Поэтому властям, хоть с трудом, но удавалось с ними справляться. Повсеместно были задействованы регулярные войска, части полиции. Они получали приказы стрелять в восставших. Только так большинство бунтов получилось подавить.
Было арестовано свыше 10 тысяч человек. Суды свирепствовали – им было велено не просто наказывать бунтовщиков, а применять к ним самые строгие меры. Поэтому большая часть из арестованных отправилась в ссылку или на каторгу.
Но власть прекрасно понимала, что если усмирить силой восставший народ можно, то держать его на штыках вечно не получится. Поэтому в 1860 году было принято решение отменить откупную систему по всей стране и заменить ее на акцизную.
Вот так закончились антиалкогольные бунты – страница нашей истории, которая не получила широкого освещения. Кажется, что никакого смысла в них не было – кабаки и трактиры остались стоять как стояли, после подавления выступлений в них по-прежнему продавали алкоголь, всеобщей трезвости населения не наступило, а русский народ стал завоевывать репутацию беспробудно пьющего...
Однако некоторые историки склонны видеть во всем этом положительный итог. Трезвенное движение и стихийные выступления привели к росту самосознания народа, что вынудило царское правительство отменить крепостное право в 1861 году. Спорное утверждение.
Кроме пьянства одним из укоренившихся образов о русском народе в царской России было такое явление как нищенство. Нищих на Руси было не просто много, их было огромное количество. Они делились на касты, были прекрасно организованы и далеко не все они были по-настоящему нуждающимися:
(При написании статьи была использована информация с сайтов: kulturologia.ru; chr.aif.ru; bigpicture.ru; histrf.ru; factroom.ru)