Я осталась дома одна. Родители ушли в кинотеатр на вечерний сеанс. Я сидела в комнате за письменным столом и, как прилежная ученица, выводила в тетради буквы домашнего задания.
За окном сгустились сумерки, но в квартире горел свет, даже на кухне. Я с малых лет боялась темноты.
Мне тогда исполнилось года четыре. Мама оставила одну дома и убежала в магазин. Мы жили на севере, за окном бушевала метель. Брать с собой ребенка в такую погоду неуместно, я согласилась остаться дома. Самостоятельный и бесстрашный маленький человек не подозревал, что буря порвет провода и свет отключится.
Я набила шишку на лбу, пробираясь в кромешной тьме по квартире в поисках мамы. Громко ее звала и ревела в голос.
Мама вернулась быстро, но тех минут одиночества в пугающем мраке, с завыванием снежной бури за окном, хватило, чтобы посеять страх в ребенке.
Прошли годы, мы поменяли место жительства, но боязнь темноты последовала за мной. Я включала свет в квартире, когда оставалась одна вечером и гнала мысль, что он потухнет однажды. История не повторилась, но коллекция страхов пополнилась другим экземпляром.
Я выполняла домашнее задание, а в уме подсчитывала, через какое время родители вернутся домой. Вечерний киносеанс длится полтора-два часа, да минут тридцать пешей прогулки обратно. Я обложилась учебниками за 5 класс и тетрадями, чтобы время пролетело незаметно.
Комната родителей смежная с моей. Письменный стол стоял возле двери и в открытое пространство просматривалась часть комнаты и примыкающего коридора. Детский разум отсек неожиданные подступы к себе, рисуя в воображении коварных злодеев.
Я старательно дописывала упражнение, когда из соседней комнаты послышался шорох. Сердце гулким эхом отразилось в ушах, кожа покрылась испариной. Я замерла и прислушалась. Шорох повторился. Я перестала дышать.
Прошло минуты три в напряженной тишине. Я вернулась к работе, дрожащей рукой дописала предложение. Точку поставить не успела.
Отчетливый шелест бумаги доносился из комнаты родителей. Сознание тут же воспроизвело журнальный стол справа от межкомнатной двери и стопку газет на нем.
"Таракан пробежал? Не сильно ли шумно для него?"
Я облизнула пересохшие от волнения губы, положила ручку на тетрадь и медленно поднялась из-за стола. Решимость колебалась и норовила испариться. Я сделала пару неуверенных шагов к дверному проему и острожно заглянула в комнату родителей.
Пусто. Я выдохнула и ощутила, как сердце отбивает ритм. Посмотрела на стол, критичным взглядом окинула аккуратную стопку газет и журналов.
Пожала плечами и вернулась в комнату, но не успела опуститься на стул, как шелест раздался вновь. Не раздумывая, я метнулась к столику с газетами в надежде поймать таракана или того, кто издавал звук. Подняла журналы, переложила печатные издания. Тщетные поиски. Посмотрела под столом. Чисто.
-Бред!
Заставила себя вернуться в комнату, усадила за стол, взяла ручку и сосредоточилась на домашнем задании.
Представьте себе человека, листающего страницы газеты. С характерным хрустом бумаги и с мягким шелестом он переворачивает страницу, и через мгновение повторяет движение, мельком пробегая заголовки.
Волосы зашевелились на голове, когда я услышала эти звуки. Мысленно представила картину и ужаснулась. "Но в комнате нет никого!"
Я закусила губу и зажмурилась, не позволяла себе расплакаться. Шелест страниц продолжался. Нечто уютно расположилось в комнате и просматривало прессу.
-Это мой дом! Какого черта?
Я соскочила со стула, и в два шага преодолела расстояние до соседней комнаты. Тишина. Пустота. Газеты лежат на столе так, как я их оставила: неаккуратной стопкой.
Для надежности проверила коридор и кухню, никого не нашла и вернулась в большую комнату. Остановилась перед журнальным столиком и вздохнула.
- Не почудилось ведь это...
Я взяла сложенную газету в руки и услышала знакомый шелест. Начала разворачивать и ощущала, как сердце вновь устремилось вприпрыжку. Перевернула страницу.
- Да, я слышала именно эти звуки. Кто-то развернул и читал газету, но также быстро положил на место. Мамочка!
Я поправила стопку газет, сложила журналы. Сидеть и караулить желания не возникало. И домашнюю работу за меня никто не сделает. Стрелки часов на стене показали, что скоро вернутся родители.
Вернулась к письменному столу и прислушалась. Тикали часы, и в тишине их звук стал громче. Я притянула учебник истории и начала читать параграф и не понимала, о чем идет речь. Прошло минут пять, когда шелест газеты раздался вновь.
Мои нервы не выдержали и я с шумом захлопнула учебник.
- Достал ты меня! Слышишь? Хватит! - заорала я во весь голос, не двигаясь с места. Ловить пустоту не имело смысла.
Шелест затих. Ничто более не нарушало тишину.
- Так-то лучше, - я тряхнула головой и вернулась к чтению.
Через десять минут в замочной скважине раздался звук, который возвестил о возвращении родителей.
Мама сразу заметила мое волнение. Я рассказала о том, что произошло. Мама относилась к рассказам дочери с вниманием. Она не верила, но никогда не корила за выдумки. Пока сама не стала свидетелем очевидного: в нашем доме проживала потусторонняя сущность...