Когда семья Чеховых переехала в Москву из Таганрога (случилось это в 1876 году: отец будущего писателя разорился и был вынужден бежать от кредиторов), квартиру сняли на Грачевке, ныне Трубной улице - в двух шагах от гостиницы «Эрмитаж». В 1979 году в Москву перебрался и 19-летний Антон Павлович. К этому моменту гостиница и ресторан «Эрмитаж» стали уже популярным в Москве заведением.
Чехов бывал в «Эрмитаже», причем не только в ресторане, но и в «нумерах». Перед входом в заведение висела табличка: «Нумера приезжим не сдаются». Гостиница предоставляла комнаты на время.
Вот что Антон Павлович пишет своему другу и издателю Алексею Суворину 18 мая 1991 года:
«Распутные люди и писатели любят выдавать себя гастрономами и тонкими знатоками блуда; они смелы, решительны, находчивы, употребляют по 33 способам, чуть ли не на лезвии ножа, но все это только на словах, на деле же употребляют кухарок и ходят в рублевые дома терпимости.
Все писатели врут. Употребить даму в городе не так легко, как они пишут. Я не видел ни одной такой квартиры (порядочной, конечно), где бы позволяли обстоятельства повалить одетую в корсет, юбки и турнюр женщину на сундук, или на диван, или на пол и употребить ее так, чтобы не заметили домашние. Все эти термины вроде в стоячку, в сидячку и проч. - вздор. Самый легкий способ, это постель, а остальные 33 трудны и удобоисполнимы только в отдельном номере или в сарае.
Роман с дамой из порядочного круга - процедура длинная.
Во-первых, нужна ночь, во-вторых, вы едете в Эрмитаж, в-третьих, в Эрмитаже вам говорят, что свободных номеров нет, и вы едете искать другое пристанище, в-четвертых, в номере ваша дама падает духом, жантильничает, дрожит и восклицает: «Ах, боже мой, что я делаю?! Нет! Нет!», добрый час идет на раздевание и на слова, в-пятых, дама ваша на обратном пути имеет такое выражение, как будто вы ее изнасиловали, и все время бормочет: «Нет, никогда себе этого не прощу!» Все это не похоже на «хлоп - и готово!». Конечно, бывают случаи, когда человек грешит, точно стреляет - пиф! паф! и готово, - но эти случаи не так часты, чтобы о них стоило говорить. Не доверяйтесь вы рассказам! Верьте храбрым любовникам также мало, как и охотникам. Помните пословицу: «кто чем болит, тот о том и говорит»; кто много постил, тот больше всех и с большим удовольствием говорит о любовных приключениях и 33 способах.»
Впрочем, не только веселые и фривольные моменты жизни связывали писателя с Домом на Трубе. Здесь проходили и деловые встречи - с тем же Алексеем Сувориным. Переговоры, обсуждение контракта на издание собрания сочинений, условия расторжения контракта, которые оказались весьма жесткие и болезненные. Здесь же случилось у Чехова и серьезнейшее кровотечение, которое уже не оставило сомнений в его диагнозе.
Вечером двадцать второго марта 1897 года Антон Павлович Чехов отправился с Алексеем Сергеевичем Сувориным ужинать, конечно же, в «Эрмитаж», к этому времени - один из лучших и популярнейших ресторанов Москвы. На то, чтобы отведать там ужин из десяти перемен, включавший, конечно же, вина разных сортов, ликеры и кофе, могло уйти несколько часов, даже большая часть ночи. Одет Чехов был, как всегда, безукоризненно — черный фрак и жилет, всегдашнее пенсне. Выглядел он в этот вечер почти так же, как выглядит на фотографиях того периода. Казался безмятежным, оживленным. Обменявшись рукопожатием с метрдотелем, он обвел взглядом огромную залу. Она была залита ярким светом роскошных люстр, за столами сидела изысканно одетая публика. Непрестанно сновали официанты. Чехов уселся за столик напротив Суворина, как вдруг, совершенно внезапно, изо рта у него хлынула кровь. Суворин с помощью двух официантов отвел его в уборную, где они попытались остановить кровотечение, прикладывая лед. Потом Суворин отвез Чехова в отель и велел приготовить ему постель в собственных апартаментах. Позже, после еще одного горлового кровотечения, Чехов согласился, чтобы его перевезли в специализированную клинику, где лечат туберкулез и прочие легочные болезни. Когда Суворин навестил его, Чехов извинился за случившийся третьего дня в ресторане «скандал», однако продолжал настаивать, что ничего серьезного ему не угрожает.
Суворин, побывав у Чехова в клинике, записал в дневнике: "Больной смеется и шутит по своему обыкновению, отхаркивая кровь в большой стакан. Но когда я сказал, что смотрел, как шел лед по Москве-реке, он изменился в лице и сказал: "Разве река тронулась?" Я пожалел, что упомянул об этом. Ему, вероятно, пришло в голову, не имеет ли связь эта вскрывшаяся река и его кровохарканье? Несколько дней тому он говорил мне: "Когда мужика лечишь от чахотки, он говорит: "Не поможет. С вешней водой уйду".
Но Антон Павлович поправился. Ему предстояло прожить еще семь лет. В 1904 году по настоянию врачей он едет в Баденвайлер - известный курорт в Германии.
Ольга Леонардовна Книппер вспоминает роковую ночь с 1 на 2 июля: "первый раз в жизни он сам попросил послать за доктором. Я вспомнила, что в этом же отеле жили знакомые русские студенты — два брата, и вот одного я попросила сбегать за доктором, сама пошла колоть лед, чтобы положить на сердце умирающего... А он с грустной улыбкой сказал: "На пустое сердце льда не кладут"... Пришел доктор, велел дать шампанского. Антон Павлович сел и как-то значительно, громко сказал доктору по-немецки (он очень мало знал по-немецки): "Ich sterbe". Потом повторил для студента или для меня по-русски: "Я умираю". Потом взял бокал, повернул ко мне лицо, улыбнулся своей удивительной улыбкой, сказал: "Давно я не пил шампанского...", покойно выпил все до дна, тихо лег на левый бок и вскоре умолкнул навсегда".
В дневниках Алексея Суворина нет ни одного упоминания о смерти Чехова. И это очень странно: ведь они были необычайно дружны и близки. Впрочем, и сама личность Суворина, и его биография - весьма неординарны.
#антон чехов #чехов #суворин #эрмитаж #театр #школа современной пьесы #трубная
