С той стороны грязной витрины раздался громкий хлопок и Рома молниеносно прижал палец к губам, показывая, что видит источник шума, а их вряд ли можно разглядеть из-за солнца, бьющего вновь прибывшим по глазам, и Зина послушно опустила на пол нагруженные до краёв баулы. Серый пикап с кучей вооружённых до зубов ребят в незнакомой униформе застрял в квартале от них, упёршись в опрокинутый поперёк улицы автобус.
После выстрела раздался дружный гогот и ребята один за другим начали спрыгивать через борта на землю, озадаченно озираясь в поисках возможного объезда и весело переругиваясь. Зина чертыхнулась и сделала знак отступить к примерочным кабинкам, чтобы дать молодчикам возможность пройти мимо подобру-поздорову. Рома кивнул и беззвучно попятился, продолжая держать на мушке оставшегося в багажнике громилу с оптикой на стволе. Тот широко расставил ноги и приладил к сломанному как минимум в двух местах и ужасно кривому носу армейский бинокль, неторопливо сканируя местность перед ними и игнорируя бурное веселье своих товарищей.
— Что за клоуны? — тихо спросила Зина, но Рома только помотал головой.
Кто играет в человечков? (начало, назад)
— Это не военные. Не профи. Скорее похоже на спортивный клуб или просто любители пострелять в былые времена шариками с краской. Кроме вон того, шкаф с приличным биноклем явно служил. Он отличается.
— Как Червь? — голос Зину подвёл, но её лицо привычно окаменело.
— Ну… Я не подразумевал именно пришельцев, — примирительно вставил Рома, опасаясь какой-нибудь неприятной бабской вспышки из-за всей этой затянувшейся драмы, мешающей Зине с чистой совестью бросить их с Катей и ребёнком на произвол судьбы, — скорее наёмников. И я уверен, что это самые обыкновенные люди, просто чуть-чуть лоховатые. Просидели небось несколько лет в каком-нибудь бункере с хорошими запасами харчей, а теперь вдруг заметили, что корабль с пришельцами испарился, и играют в короля горы. Пороху не нюхали, это видно. Псы их в блин раскатают даже со всем этим оружием. Интересно только, зачем бывалому шайка обормотов без мозгов?
— Псы их не тронут, если они не будут нарываться. Я про московских, конечно.
— Очевидно, с другими они и не сталкивались. Я бы с этими бабуинами предпочёл не связываться, как считаешь? Пересидим в подсобке, надеюсь, не сунутся. Вряд ли они сюда за подгузниками приехали.
Носатый опустил бинокль и сунул в рот травинку, вальяжно облокотившись о кабину, и небрежно постучал по крыше. Стайка вояк задрала головы к командиру, прислушиваясь к указаниям — издалека можно было разобрать только быстрое шевеление губ.
Рома показал, что нужно протиснуться между коробками, и отступил ещё на несколько шагов, но тут к его затылку приставили дуло. Зашедший с заднего входа плюгавый мужичок с холодными глазами принял их тёпленьким прямо у дверей.
— Положи оружие. Медленно, — невозмутимо посоветовал плюгавый.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Рома колебался всего секунду, но визитёр уловил сомнения и поднажал сильнее, так что Рома отбросил свой ствол подальше.
— Вы откуда такие красивые взялись, мамаша? — мужик смотрел на Зину сальными глазками, а она умудрялась отвечать с яростной ненавистью, боковым зрением отслеживая перемещение группы молодчиков к дверям детского магазина. — Делаете покупки для вашего малыша? Ай-ай, воровать нехорошо.
— Что у нас тут? — первый вошедший был тот самый главарь, всё ещё жующий травинку. — Ага, жадные до детских товаров родители. А где ваш ребёнок?
— Где надо, — буркнула Зина.
— А что же мы такие буки? — носатый внимательно рассматривал пленников, но близко не приближался. Похоже, всё ещё опасался имитаторов. А он не так уж и туп. — Мы все тут любим детей. Очень, — носатый осклабился.
— Тронешь её, и тебе конец, — сообщил Рома.
— Ну зачем сразу так? Может быть, мы поговорить хотим? Например, о том, что у вас есть на базе. И где она, скиньте адресок.
Зина молчала.
— Я могу забрать упрямую мамашу, так что давайте без шуток. У нас коллектив как раз слишком мужской, не хватает женской ласки. Вы показываете, где база, мы берём излишки и адью.
— Да откуда же вы такие взялись? — презрительно пробормотал Рома, сузив глаза.
