Дисклеймер: мне (автору) нет 18 лет и опыта в публикации статей тоже не было. Если это читает моя бывшая подруга, то надеюсь не сильно обидишься на историю, в которой ты узнаешь себя, но имя твоё я изменила.
***
Сентябрьские дни светились золотыми листьями высоких деревьев. По правую и левую стороны их ветки свисали к узенькой пологой дорожке. По самой середине её шли двое молодых людей. Анечка внешне казалась старше своих лет. Лёгкий макияж и строгая одежда делали её образ женственным, однако манера общения выдавала в ней шестнадцатилетнего подростка. Серо-зелёные глазки, как и в детстве, живо поблёскивали на солнышке, смущённо рассматривая возлюбленного. Саша, держащий для формальности свою даму сердца за руку, считал себя очень красивым. На самом же деле лицо его несколько глупо, какое-то широкое. Светло-голубые глаза придавали легкомыслие и так не очень серьёзному виду его. Сладковатый голосок смущал уши Ани своими речами. Они нечасто так гуляли, поэтому каждая минута, проведённая с ним, казалось значимой.
Смотря на мир через розовые очки, не замечала она, как очередной тип тянет её ко дну. Только недавно бросив курить, Аня не может отказаться от предложенной скрученной сигаретки из рук Саши. Она буквально жила Сашей, даже когда его не было рядом: портреты возлюбленного появлялись на блокнотных листах наряду с красивыми пейзажами, а ночью являлся во снах обнажённым силуэтом. Каждое сообщение от него, где он неумело бренькает на гитаре и говорит нежные слова, приводило Анечку в умиление.
Однажды уехавшие на дачу родители стали для неё поводом пригласить Сашу в гости. Естественно под каким-то формальным предлогом, хотя оба понимали, чего хотят на самом деле.
Можно ли так легкомысленно отдаться человеку за постыдное удовольствие? Если у окрепших душ это ещё держится в тайне от ненужных лиц, то подростки же наоборот расскажут всем, лишь бы доказать, что они уже созрели. Аня, доверившая своё тело очередному похабному юноше, стонала от удовольствия, в то время как Саша требовал удовлетворения его сиеминутной потребности. ,,Ты можешь стонать громче?" - сказал он, нарушив состояние эйфории его девушки. ,,Пожалуйста, не говори ничего, а то я сейчас рассмеюсь" - попросила через силу Аня.
Когда наступила совсем тёмная ночь, Сашка скрутил коричневатую бумагу и насыпал немного табаку. Так они скурили две сигареты и выпили по баночке пива.
Утро началось со стука в дверь. Кто же это мог приехать? Родители точно не могли так быстро приехать с дачи. Не до конца осознавая серьёзности всей ситуации, Аня спросонья выскочила из кровати в неглиже и открыла дверь. На пороге стоял её старший брат:
- Ты чего в таком виде?
- Я... только что проснулась.
- У тебя кто-то есть дома?
- Да, я с Сашей.
- Родители ищут тебя, мол время 10 утра, а ты ещё не в школе.
- Ой... скажи, что я телефон оставила и мне нужно было вернуться.
- Хорошо. - кивнул понимающе брат и молча удалился.
Влюблённые разошлись почти как чужие люди. Саша не пошёл в гимназию, а Аня еле отсидела три урока и не думала ни о чём, кроме прошлой ночи. Слова на лекциях мешались в кашу вместе с остальными мыслями и не откладывались в памяти, в отличие от Сашиных.
С наступлением зимы их общение стало угасать. Аня пыталась восстановить его, но в ответ получала довольно грубые сообщения с просьбой отстать. В канун Нового года напряжение достигло самого пика. Разборки были пустой тратой времени, она до последнего верила, что затишье возникло не по его инициативе. Под звуки салютов пришло сообщение о том, что расставание неизбежно. Это неукладывалось в бедной голове Анечки. Она, доверив своё тело и душу, теперь стала не нужна самому дорогому для неё человеку.
Хмурые и холодные январские деньки удручали Анино существование. Учиться с ним в одном классе было тяжело: раньше влюблённые сидели вместе, а теперь даже не здороваются. Сашки не было рядом, однако он являлся во снах, то обнимая Аню за тонкую талию, то навевая надежды на воссоединение. Через месяц он нашёл другую более юную особу и тоже очернил её репутацию.
Каждая мысль о нём тянула озябшие руки Ани к сигарете. Бросить курить уже не получалось. Табачный дым представлял ей смутный образ возлюблённого.
Прошло три месяца с расставания, но внутри Ани ничего не изменилось. Она неожиданно будто пропала из школьной жизни, и мало кто вспомнил об её исчезновении.
Аня открыла глаза, лёжа на больничной койке. В ослабевшую ручку её вставлен катетер. На блокноте не дорисованы деревья с большими переплетающимися кронами. Они намного красивее, чем те, что обычно видишь за окном. Их ветки тянутся вверх и кажутся громаднее какого-то листа бумаги, из которых они потом, возможно, будут переработаны. Краешка блокнота касается подол тускло-розовой свободной сорочки. Её цвет нежный, совсем не вписывающийся в эту стыдливую историю, произошедшую по зову безрассудного порыва.
Но какой бы случай ни привёл пациента в больницу, испытываешь сожаление за предстоящие оборванные дни, а может, и надежды. Ведь буквально вчера Анечка гуляла у озера в холодную майскую ночь в растёгнутом кожаном пальто, зажигая красными от холода руками сладковатую сигарету. Она думала, что душа выдержит все её стремления ускорить время. Путь на жёсткую койку был недолгим, и ему много инцидентов предвещало. Точно неизвестно, серьёзен ли её недуг, а может юный возраст возьмёт вверх и одолеет его, а может медицинский персонал окажется сильнее. Но ни один врач не сможет предотвратить нарастающий семейный конфликт. Папа, зная о зависимости дочери, не поделился со своей женой проблемой и порой даже просил у Ани закурить. Мама будет винить себя за то, что недоглядела за обоими и достаточно строго не наказала её.
Через неделю Аню выписали из больницы. Глоток свежего воздуха пробудил в ней приятные чувства. Солнце освещало ярким лучом её каштановые коротко подстриженные волосы. Анечка молча стояла у озера. Тоска по Саше заменила горечь от ссоры с родителями. Время идёт стремительно, но в лесу оно будто остановилось. Бескрайнее поле позади оголяло пространство для сурового степного ветра. Все прошлые события казались как сон, забывающийся в пелене временнóго потока. Желание выкурить парочку сигарет ещё возникала в мыслях, но не так сильно, как мысли о будущем, о предстоящих планах на каникулы. Это было крайнее предупреждение судьбы - ещё один такой неверный шаг и окажется Анечка под какой-нибудь из этих сосен.
Утихший ветер перестал нагонять тучи. Золотой луч пробился через стекло, открыв глаза юной особе на встречу нового дня.