Квакша в Беларуси обитает по западу и югу территории. Северная граница ареала изображает что-то вроде четверти круга, не доходя Минска примерно 50-70 километров с юго-запада. Но это согласно учебникам. В природе же квакша распространена крайне не равномерно, как говорят - мозаично или фрагментарно. Встретить её даже на законной территории не всегда удаётся.
- Наиболее близко к Минску мне удалось однажды отметить квакшу на окраине посёлка Першай в Воложинском районе. Да и то, это был единичный случай, где-то в конце 80-х годов 20-го века. Ни до того, ни после я там квакшу не отмечал. Хотя, западнее, в той же Налибокской пуще, квакша отмечалась регулярно.
- Так как квакша в окресностях Минска не обитает, то для того, чтобы с ней встретиться, мне пришлось отправляться на юг. И произошло это впервые в 1979 году, во время студенческой практики в Хвоенске.
- Собственно говоря, тогда, в июне 1979 года, в Хвоенске, меня интересовали совершенно иные виды герпетофауны и совершенно иные задачи исследования. И квакша была абсолютной экзотикой. Но, следует признать, первая моя встреча с квакшей произошла именно там.
- Хвоенск оставаясь и поныне в моих воспоминаниях столицей Припятского заповедника, надо признать, утратил былое величие. Я уже упоминал об этом. Не знаю, проводятся ли там сейчас какие-либо студенческие практики, не знаю. Но вряд ли. В прошлом, 2017 году, мы с Михалычем опять побывали там. Всё, что ещё осталось, закрыто на замки, везде запустение и разруха. Нашей шедевральной "гостиницы" нет и в помине. С трудом даже отметили место, где она была. Наверно была. Люди, конечно там ещё живут. Нам даже повстречался весьма оригинальный обитатель современного Хвоенска. Это был монах, который вёз из дубравы на тележке в ванночке белую глину.
- Да, безусловно, меня можно раскритиковать за сегодняшние впечатления от Хвоенска. Но, что есть, то есть.
- От тех времён, к сожалению, не сохранилось никаких фотоматериалов. Да и фотоаппарата у меня тогда не было. Как мне кажется. Может и была какая-то "мыльница" типа вечно и всегда царапающей плёнку "Вилии" - толку от неё не было никакого. Особенно в деле изучения квакш. "Зенит" я, насколько помню, приобрёл только через год после этого. И опять-таки, как я, впоследствии ни старался запечатлеть на нём технические и художественные моменты собственных исследований, особого результата это мне не принесло. Безусловно, кое-какая хроника исследований сохранилась. Например - в деле изучения зимовок травяной лягушки, в разработках кое-какой аппаратуры собственного изготовления, в оценке пространственного распределения земноводных. Но это был совсем не современный уровень и масштаб. А перейти на цифровую технику удалось только почти два с половиной десятка лет спустя.
- Это, конечно, досадно. Но гораздо более удручает то обстоятельство, что с каждым годом, и особенно в нынешние времена, мест, откуда в майские и июньские вечера доносится мелодичный молоточек квакши, становится всё меньше.
