До странной прямой линии я давно планировал скататься на разведку, но внедорожные характеристики моего боливара класса пузотерка не позволяли этого сделать. Поездка откладывалась под разными предлогами, но когда местный абориген рассказал о местонахождении старинного брода, который был всего в двух десятках метрах от странной лесной аномалии, все сомнения отпали - надо ехать. Маршрут выбирался тщательно, проработаны еще три альтернативных маршрута, которые кстати не пригодились - дороги просохли, а противопожарные полосы поперек дорог уже успели раскатать любители речной рыбалки.
Буквально на первых минутах копа, возле машины, всех ожидали находки - Примус поднял советский билон 10 копеек, супруга Примуса подняла 1/2 копейки Николя II, а мне досталась копейка 1924 года. В отличии от находок коллег, моя находка оказалась в дорожном сохране, то есть находка есть, а вот монетой такую находку назвать нельзя.
Примуса участок земли у машины не заинтересовал, и он погрузившись в бурный речной поток, таскал один за другим советские билоны, а супруга Примуса с не меньшим энтузиазмом накинулась на однодворку, которая стояла невдалеке от брода - я решил шурфануть участок, где так успешно были совершены первые находки.
Через час Примус, от нахождения в ледяной воде, приобрел синий цвет и стал похож на героя "Аватара" - этакий синекожий герой, с горстью серебряных билонов. Супруге Примуса повезло меньше, однодворка оказалась уже кем то битой, все ее находки - это десяток монет класса 1/2 и 1/4 копейки, скорее всего катино-елизаветинские шайбы были выбиты коллегами в первую очередь. Мой шурф оказался неудачным от слова совсем - три монетные находки, открывшие коп были единственными на этом клочке земли 5 на 5 метра. Вообще, как мне пришла идея заложить шурф на проезжей части, ведь неспроста 3 найденных монеты разных периодов лежали неглубоко, практически на поверхности. Кроме того, вообще непонятно, почему на глубине 2 штыков находились водочные пробки, которые были явно более позднего периода и явно должны были лежать в более верхних слоях земли.
Пока Примус, стуча зубами по железной крышке-чашке от термоса, пытался отогреться и пытался приобрести нормальный цвет кожи, я ломанулся в лес, исследовать старинный тракт, который если верить карте упирался в брод. Старинный тракт на деле оказался вовсе не старинным, судя по находкам, его датировка - 50 -70 гг. прошлого столетия.
Мой шурф и аватарная синекожесть Примуса, из двух бодрых копателей, готовых часами, как сайгаки, бегать в поисках монет по бескрайним просторам Челябинской области - сделали двух стонущих от усталости тела, которые ни о чем, кроме дивана и не мечтали. Только если одно стонущее тело, хвасталось скрюченной от холода рукой полной советских билонов, то вот второе тело ничем похвастаться не могло и стонало от зависти и больной спины, которая после шурфа отказалась сотрудничать с телом. Лишь супруга Примуса, не потеряла интерес к продолжению банкета, ее даже не смутило отсутствие шайб Екатерины на однодворке времен Елизаветы Петровны, а половинки и четвертинки она упрямо считала зачетными монетными находками и стремилась найти еще больше мелких монет.
Традиционного среза находок не будет, ибо кроме советиков и алкодирхемов - других цветных находок не было, разве что из шурфа удалось поднять безымянную стеклотару, неопознанного периода, назначения и происхождения. Наличие реки не позволило обойтись без свинца, но даже его было катастрофически мало, скорее всего у брода рыбаки предпочитали не рыбачить, да и мелко там для рыбалки.