Когда мне сказали, что ПДР 14 декабря, я была рада, потому что мой день рождения 15. Надеялась, что рожу именно в него. Мне казалось это очень милым, что у меня и у дочки будет общий праздник. Но чем ближе была эта дата, тем страшнее было и каждое утро начиналось с мысли: «Хоть бы не сегодня».
На календаре 19 декабря. Приемное отделение роддома, ложусь в патологию. Говорят, что если сама за неделю не рожу, то будут стимулировать. Стало ещё страшнее.
4 дня в патологии были невыносимыми. Царила гробовая тишина. Изредка перемолвимся с соседкой парой фраз и снова молчим. За стенкой еще 3 беременяшки, которые спят сутками. По коридору, как зомби кто-то ходит туда-сюда, периодически говорят по телефону, но тоже шёпотом. Бр-р-р.
23 числа был осмотр. Соседку отпустили домой, а меня оставили. Сказали, что скоро рожу. Мурашки.
Уснула я в тот вечер быстро. Проснулась так же быстро от схваток в 1:49. К слову, я не испытала ни одно тренировочной схватки за всю беременность. Так что сначала мне показалось, что это просто тянет низ живота сильно. Полежала 20 минут. Но каждые 5 минут низ живота тянуло всё сильнее и сильнее. Я на пост, говорю, что кажется началось.
Вызвали врача. Осмотрела. 3 см раскрытие. Клизма. Я конечно о ней слышала, но это самое негуманное, что может произойти с тобой в момент, когда тебе и до неё было не сладко. Переводят в родильное отделение. Положили на КТГ, не могу расслабиться, адски больно, пишу мужу. Он пытается поддерживать.
В 4 утра переводят в родзал, делают эпидуралку. Полегчало, немного поспала. Всю трясет от холода, сил нет, прошу медсестру (или как они называются в роддомах) укрыть одеялом вторым. Все, о чем я думала, когда действовала анестезия, это почему жалюзи не закрывают окно полностью. Соседние дома совсем близко и меня могут увидеть. Хотя кто в 4 утра будет смотреть в окна роддома? Но меня это парило.
Все это время пишется КТГ. Медсестра посматривает иногда и взгляд ее не спокойный совсем. Зовут врача. 7 см раскрытие, но сердцебиение не стабильное. Ждут еще.
5:35, 9 см. Головка не опустилась, сердце ребёнка бьётся очень слабо. Экстренное кесарево. Эпидуралка почти отпустила, а новая доза обезболивающих ещё не подействовала до конца. Анестезиолог держала за руку всю операцию. Холодно, но боль проходит.
В 6:45 её достали. Кажется прошла целая вечность до момента, когда я услышала крик дочки. В голове проигрывались самые ужасные сценарии. Золотого часа не было, к груди толком не приложили, я не видела ни лица, ни цвета волос. Но тогда я была уверена, но она светленькая.
Палата интенсивной терапии.
Рядом лежат 2 роженицы, которые тоже после кесарева. Я отключалась совсем не надолго за эти 14 часов, которые там провела. Отдохнуть и набраться сил не получилось.
Осмотры, капельницы с обезболивающим, катетеры, снова осмотры. Говорят, что должен прийти педиатр и взять расписку для прививок. Но он пришёл только под вечер, и до этого времени мне никто не мог сказать как там моя девочка. Я очень переживала.
В обед разрешили поесть и сказали расхаживаться. Это было самым сложным. Было очень больно и очень страшно. Но я думала, что чем быстрее я пойду, тем быстрее меня переведут в послеродовое и я наконец увижу мою малышку.
Время тянулось бесконечно долго.