Девятый диск Pink Floyd остается одной из самых любимых поклонниками работ группы, а его утонченное, ледяное величие звучит сегодня столь же современно, как и 40 лет назад. Однако выпущенный в сентябре 1975 года альбом Wish You Were Here стал для группы началом конца.
Альбом рождался на свет тяжело, в ходе становившихся с каждым днем все более и более скучными рекорд-сессий на студии Abbey Road. И эти полгода чуть было не развалили группу на элементарные составляющие. Как сказал Роджер Уотерс в 1999 году: «Все сломалось во времена Wish You Were Here».
Одновременно пластинка, безусловно, дала старт третьему этапу в карьере Pink Floyd — последнему великому десятилетию в истории группы. В это время Уотерс позиционировал себя единственным настоящим лидером: он отодвинул на второй план гитариста и постоянного соавтора Дэвида Гилмора, отдалил барабанщика Ника Мейсона и в конечном итоге уволил одного из основателей, клавишника Ричарда Райта. Это был альбом, на котором, как лаконично выразился Николас Шаффнер в своей книге «Блюдце, полное секретов» 1991 года, «Флойды, осознавали они это или нет, в художественном отношении противопоставляли себя друг другу. Гилмору и Райту нравилось, что музыка Pink Floyd как и прежде погружает слушателей в богемное состояние глубокого сна. Но теперь Уотерс был полон решимости… разбудить их».
«С годами наша мрачность, возможно, стала выглядеть чересчур преувеличенной», — посмеивается много лет спустя живущий ныне в Калифорнии Ник Мейсон. — «Не то чтобы все было по-настоящему мрачно, просто нам было очень трудно заставить себя работать над новым материалом».
«В период после выхода Dark Side Of The Moon нам пришлось заново осознать, зачем мы занимаемся этим делом», — вспоминал Гилмор в 2011 году. У них было достаточно денег, чтобы осуществить самые смелые мечты юности. Но это неожиданно оказалось проблемой. Благодаря всепоглощающему успеху «Обратной стороны» ожидания от группы многократно возросли, но все больше и больше народу приходило только, чтобы посмотреть на их световое шоу. В результате со временем настал момент, когда люди говорили уже не про музыку, а исключительно о том, сколько тонн оборудования было у группы и какое количество техников способно справиться со всеми этими световыми проекциями. Впоследствии Уотерс пришел к умозаключению, что «The Dark Side Of The Moon прикончил Pink Floyd раз и навсегда». Гилмор позже почти согласился с коллегой: «Роджер говорил, что мы, возможно, закончились на этом этапе, и, возможно, он даже был прав». При этом Уотерс осознавал, почему музыканты группы продолжают оставаться вместе: «Мы сидели и боялись великого «где-то там», оставаясь тут — под покрывалом этой необычайно мощной и дорогостоящей торговой марки Pink Floyd».
С этого момента Pink Floyd всегда будут восприниматься в контексте борьбы за власть между Уотерсом и Гилмором, и первые приметы этого противостояния обнаружились сразу после выхода «Обратной стороны». Все четверо участников группы привыкали к обрушившемуся на них успеху и постепенно свыкались с зарождающейся мыслью, что, как в и некоторых браках, которые распадались вокруг них, даже у объединенных в ячейку общества людей иногда бывает слишком мало общего.
«МЫ ПОТЕРЯЛИ УЖАСНО МНОГО СТУДИЙНОГО ВРЕМЕНИ, ЗАНИМАЯСЬ ВСЯКОЙ ЕРУНДОЙ…»
После выхода «Обратной стороны» в марте 1973 года группа откатала турне по США, после чего у них впервые оказалось значительное количество свободного времени. Отсутствие у группы четкого представления о направлении дальнейшего развития подчеркивалось их первым после «Обратной стороны» музыкальным экспериментом. Это был на редкость необычный проект под названием Household Objects («Предметы домашнего обихода»), который представлял собой последнюю попытку группы зайти на территорию психоделии, уже опробованную ранее композициями Several Species Of Small Furry Animals Gathered Together In A Cave And Grooving With A Pict («Несколько видов маленьких пушистых животных, собравшихся вместе в пещере и живущих вместе с пиктом») и Alan’s Psychedelic Breakfast. Вместе с инженером Аланом Парсонсом они пытались сочинять музыку, используя... кто бы мог подумать!.. предметы домашнего обихода. Сессии продолжались до декабря, но в конце концов от этой идеи отказались как от неработоспособной.
«Я помню, как потратил неоправданно много времени, натягивая резиновые жгуты на спичечные коробки, чтобы получить звук баса, который в итоге стал звучать как обычная бас-гитара!» — рассказывал мне Гилмор в 2002 году. Когда я спросил, чья это была идея, он ответил: «Возможно, Роджера, но точно не моей. Мы потеряли ужасно много часов студийного времени, занимаясь всякой ерундой».
На самом деле все следующие 18 месяцев карьеры Pink Floyd легко можно охарактеризовать словами «всякая ерунда». Пока Уотерс размышлял о невидимых мирах, другие участники группы активно наращивали свои портфели недвижимости, устраивали пышные вечеринки и вообще погрязли в скуке и хандре, свойственным всем недавно разбогатевшим. Бренд Pink Floyd удержался на плаву благодаря выпуску в начале 1974 года сборника A Nice Pair, состоявшего из первых двух студийных альбомов группы.
Всколыхнуть группу удалось только во время давно запланированных гастролей по Франции в июне того же года, и стоило им, вернувшись в Англию, укрыться для репетиций в душном помещении Unit Studios в лондонском Кингс-Кроссе, как тут же начал появляться новый материал. «На самом деле все было не так уж страшно», — вспоминает Мейсон. — «Не думаю, что когда вы начинаете зарабатывать приличные деньги, то обязательно должны требовать себе президентский люкс в отеле Holiday Inn — иногда сойдет и неуютный репетиционный зал. Вряд ли это обстоятельство когда-либо беспокоило нас».
Именно в этой студии Гилмору в голову пришел пассаж из четырех нот, который тут же вернул Уотерсу признаки творческой жизни. Вдохновленный прочувствованной игрой Гилмора на гитаре, Уотерс вспомнил о Сиде Барретте, первом фронтмене группы, который был уволен шесть лет назад. Не прошло и нескольких часов, как Роджер написал о нем текст, первоначально назвав песню Shine On.
В то время имя Барретта неожиданно стало обрастать легендами на волне того, что его прежняя группа с выходом пластинки The Dark Side Of Moon наконец-то добилась огромного успеха. Возможно, главная ирония состоит в том, что этот успех был достигнут отчасти за счет недавно изменившегося звучания, которое расширилось за счет добавления саксофона и бэк-вокала — идеи, которую сам Барретт предложил еще в 1967 году.
Примерно в это же время набирающая ход мифологизация Барретта получила дополнительный импульс благодаря статьям в музыкальной прессе. В ту эпоху рок-журналисты были лишь немногим менее известны, чем сами музыканты, о которых они писали. Поэтому, когда Ник Кент сочинил для NME в апреле 1974 года длинный опус под заголовком «Потрескавшаяся баллада о Сиде Барретте», в котором исследовал мифы, окружавшие жизнь бывшего лидера Pink Floyd, о загадочной фигуре первого вокалиста группы стали говорить с новой силой. В результате к концу года лейбл Harvest перевыпустил оба студийных альбома Барретта. Это позволило его пластинкам в первый и последний раз оказаться в чартах США.
«ПОСЛЕ КОНЦЕРТОВ АУДИТОРИЯ PINK FLOYD СЛОВНО ВЫТЕКАЛА ИЗ ЗАЛА…»
В ходе репетиций во время французских гастролей «флойды» работали над еще одной песней Raving And Drooling. В лагере группы тем временем появились новые лица: вернувшийся саксофонист Дик Пэрри и участницы вокального трио The Blackberries Венетта Филдс и Карлена Уильямс, которые привлекли внимание Гилмора своими подпевками на альбоме Eat It группы Humble Pie. Филдс, которая ничего не знала о Pink Floyd, отмечает разницу между двумя группами. «Humble Pie играли настоящий рок, и публика уходила с их концертов сгорая от яростного удовольствия», — говорит она сегодня. — «Аудитория «флойдов» в конце вечера словно вытекала из зала, потому что их музыка гипнотизировала слушателей». Все трое останутся в группе на следующий год и внесут неоценимый вклад в то, что впоследствии станет Wish You Were Here.
Главным событием года стал тур по Великобритании, проходивший в ноябре и декабре. К этому времени была написана еще одна новая песня You’ve Got To Be Crazy. В первой половине концерта группа исполняла эти три новых номера, а всю вторую половину посвящала «Обратной стороне». Кроме того, музыканты провели три недели в Элстри и еще неделю снова на Кингс-Кроссе, репетируя и разбираясь с новыми проекциями, которые впоследствии стали знаменитыми интерактивными декорациями на концертах.
Турне из 20 концертов продлилось с 4 ноября по 14 декабря, во время него группа в последний раз заезжала в такие захолустные города как Кардифф, Сток-он-Трент и Бристоль. Зато в середине ноября они отыграли сразу три лондонских концерта на «Уэмбли». Девушки из The Blackberries отлично поднимали настроение во время гастролей. «[Документальный фильм 2013 года о бэк-вокалистках] «В двух шагах от славы» (20 Feet From Stardom) очень достоверен», — смеется Ник Мейсон. — «Девчонки прекрасно справлялись с любыми трудностями; если за окном бушевал ураган, они запросто могли проспать его в гримерке и даже не заметить непогоды».
Способность вокалисток быть выше всего этого впечатляла, но в конце концов это неудивительно, ведь Филдс успела поработать с Rolling Stones и Тиной Тернер. «Меня вообще не интересовали их внутренние взаимоотношения», — рассказывает Филдс. — «Я была просто рада выступать с группой. Мне нравилась их музыка, я наслаждалась их популярностью. До этого мне доводилось выступать с музыкантами, которые продавали по 15 тыс. билетов на концерт, а Pink Floyd собирали футбольные стадионы по всему миру».
Турне получило неоднозначные отзывы. Среди прочих особо стоит выделить язвительный очерк Ника Кента в NME, в котором группа подвергалась безжалостным насмешкам, а три новые песни были названы «сомнительным триптихом». В результате настроение в лагере «флойдов» в преддверии Рождества было отнюдь не радостным.
«В НАШЕЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ НАЧАЛИСЬ ПРОБЛЕМЫ…»
Запись Wish You Were Here началась в понедельник, 6 января 1975 года, в новой студии №3 на Abbey Road. Если что-то и двигало музыкантами в этот момент истории группы, то это чувство невыносимой скуки, которой они заразились на гастролях и принесли с собой в студию. Звукоинженером стал Брайан Хэмфрис, который познакомился с группой во время работы над альбомом-саундтреком More 1969 года и присматривал за концертным звуком во время турне «флойдов» по Великобритании в 1974 году. Это был один из первых случаев, когда EMI согласилась работать с фрилансером. И то только потому, что это были Pink Floyd, которым дозволялось все.
«Сначала я чувствовал себя некомфортно, — говорит Хэмфрис. — «Нам с группой пришлось стать подопытными кроликами, на которых проверяли функционал новой студии №3. Возможно, потому что мы управлялись с их микшерным пультом лучше, чем местные спецы, плюс я не собирался состязаться с Аланом Парсоном, их всеобщим любимчиком».
До этого Хэмфрис работал с Free и Traffic: «Я всегда говорил, что Traffic — моя любимая группа, но что касается профессионализма, то «флойды» здесь были абсолютно лучшими, потому что их музыка всегда запоминалась, когда вы слышали получившийся продукт».
Вот только проблема заключалась в том, получится ли на этот раз продукт или нет. Случались дни, когда в студии вообще ничего не происходило. Мейсон был недоволен изолированностью музыкантов, которую требовала запись методом наложения, и тем, как она затягивала весь процесс. Рик Райт, который тогда занимал центральное место в звучании группы, казалось, ушел в свой собственный мир. К тому же все четверо умудрялись по очереди опаздывать на репетиции.
«Я не думаю, что они знали, чего хотят сделать», — рассказывал много лет спустя Хэмфрис интернет-порталу Sound On Sound. — «У нас были мишень для дартс и пневматическая винтовка, кроме того, мы играли в «слова», слонялись без дела, к вечеру напивались, уходили домой, чтобы вернуться на следующий день».
«В воздухе тогда начало немного попахивать отчаянием», — вспоминал Мейсон в 2015 году. — «Ведь и в личной жизни у нас появились некоторые проблемы».
«Роджер все чаще брал на себя решения относительно того, куда дальше должна двигаться группа», — добавляет Хэмфрис. — «Но во все принятые решения Дэвид вносил по-настоящему весомый вклад».
«Мне было ясно, что за главных тут Дэйв и Роджер», — вспоминает Филдс. — «Но лично я обожала Рика! Он был тихим, но очень дружелюбным. Мне нравилось, как он играл на пианино. Ник тоже был очень спокойным».
Гилмор хотел, чтобы в альбом вошли только три песни, над которыми они работали в тот момент. При этом Shine On You Crazy Diamond, как мы теперь знаем, должна была занять целую сторону пластинки. Уотерсу казалось, что при таком варианте диск не будет звучать как нечто цельное, а он хотел, чтобы треки были связаны между собой.
«Дэйв собирался записать совершенно другую пластинку, поэтому между нами шла жесткая борьба, которую я в конце концов выиграл», — рассказал Уотерс редактору журнала Prog Джерри Юингу в интервью для Classic Rock в 1999 году. Собрание группы, о котором упоминает Уотерс, принесло ему победу — музыканты решили, что должен быть написан новый материал, а треки Raving And Drooling и You've Got To Be Crazy были законсервированы (позже их воскресили как Sheep и Dogs соответственно для альбома Animals 1977 года). Shine On… должен был открывать и завершать альбом, а новый материал решили вставить в середину. Лейтмотивом альбома была выбрана тема отсутствия, которая одновременно имела отношение к Барретту и хорошо обрисовывала текущее состояние группы. Завсегдатай студии Abbey Road Сторм Торгерсон («Ворчун и любитель поспорить, но отличный союзник, когда страсти вокруг накаляются, а еще отличный дизайнер альбомных обложек», — Хэмфрис) приступил к работе над дизайном, который станет культовым и определит лицо альбома.
Как только идея Shine On You Crazy Diamond полностью сложилась, группа снова начала объединяться. Подобно тому, как четверка «битлов» собрала в кулак весь свой профессионализм, когда Билли Престон появился на рекорд-сессии в студии Apple, чтобы добавить партию клавишных для альбома Get Back, так и «флойды» сплотились вокруг Сида, пятого участника команды, хотя на самом деле его там даже не было.
Новый материал не уступал по качеству написанной ранее песне. Целиком сочиненная в студии Welcome To The Machine обрушивалась резкой критикой Уотерса на окружавшую его индустрию, а Have A Cigar наносила еще один удар по жирным котам музыкального бизнеса. Частый гость студии Рой Харпер записал для песни партию вокала после того, как ни Гилмор, ни Уотерс не смогли справиться с задачей, к большому огорчению последнего.
Немного эмпатии альбома придавала заглавная песня, блюзовая слащавость которой хорошо оттенялась чувством тоски. В текстах нашли отражение несостоявшийся брак Уотерса с Джуди Трим, общее состояние группы, а также ставшее уже легендарным появление Барретта в студии.
Венетта Филдс была в восторге от услышанного: «Я была впечатлена и поражена. Их музыка в основном звучала в минорной тональности, что делало ее мрачной и жуткой».
Но нашлось и место для юмора. С подачи группы были придуманы визуальные гэги, которые потом появились на внутреннем конверте пластинки и в сценических видеопроекциях. Незаметное для многих умение музыкантов Pink Floyd быть несерьезными также подтверждала сделанная в виде комикса программка для британского тура 1974 года.
«Одной из приятных черт группы было то, что мы всегда сохраняли чувство юмора, — говорит Мейсон. — «Хотя в целом мир воспринимал нас очень серьезно, внутри коллектива всегда было немного весело. Пусть мы никогда не претендовали на лавры комедиантов из Crazy Gang, но, насколько помню, на репетициях мы много смеялись».
«Роджер был альфа-самцом, но мы все от души поддразнили его», — сказал Гилмор журналу Mojo в 2011 году. — «Я не думаю, что мы даже не догадывались, что некоторые люди принимают такие вещи слишком близко к сердцу».
Зачастую шутки были адресованы посторонним, таким как Хамфрис. («Я всегда был один против них!» — смеется он) На фотографиях Джилл Фурмановски из студии веселье (Уотерс ест ее чудесные пирожки) соседствует с откровенной скукой (все выглядят слегка несчастными). Покинув студию с ее смехом и слезами, в апреле 1975 года группа отправилась в американский тур, и после месяца безостановочных концертов запись альбома возобновилась.
«СИДА В САМОМ ДЕЛЕ НИКТО НЕ УЗНАЛ. А Я ДАЖЕ НЕ ПОНИМАЛА, КТО ЭТО ТАКОЙ…»
Неожиданное появление в студии Сида Барретта стало в некотором роде лучшим подтверждением того, что Уотерс выбрал правильное направление, когда сделал «отсутствие» главной темой альбома. Он был настолько взволнован визитом Барретта ровно спустя пять лет после того, как группа видела его в последний раз, — что он был там, но не там. Возвращение Барретта на Abbey Road 5 июня 1975 года, предположительно во время прослушивания группой только что сведенной записи Shine On You Crazy Diamond, стало главным событием, определившим работу над Wish You Were Here.
Как пишет Мейсон в своей автобиографии «Наизнанку» (Inside Out) о времени, проведенном в Pink Floyd: «В этой истории очень легко найти параллели с Питером Пэном, который вернулся и обнаружил, что его дом по-прежнему на месте, но люди в нем изменились. Может быть, он ожидал увидеть нас теми же, что и семь лет назад, молодыми, азартными и готовыми снова работать с ним?
«Они никогда не рассказывали мне про Сида», — говорит Венетта Филдс, присутствовавшая в тот день в студии. — «Все, что я знала про него, я прочитала в прессе. На самом деле его никто не узнал, а я даже не поняла, кто это такой. Они перекинулись с ним парой слов, и мы вернулись к работе. Было хорошо заметно, какое впечатление произвел на них его визит в тот день. Они были потрясены, увидев его там, но еще больше шокированы тем, как он выглядел и как вел себя».
О том визите Барретта на репетицию Pink Floyd рассказано уже очень много. В 2015 году Мейсон в некотором роде подвел итог: «Версия каждого немного отличается: приходил ли он один раз или дважды, чего он говорил, ну и все такое... Что я могу сказать со стопроцентной уверенностью, так это то, что он точно был там, и это выглядело очень странно». Тот факт, что Барретт был там, в итоге стало одним из краеугольных камней всей истории группы Pink Floyd.
«ГРУППА СЧИТАЛА, ЧТО ЕЙ НУЖЕН ПЕРЕРЫВ. ПОЭТОМУ Я ЗНАЛ, ЧТО ДЕЛАЛ…»
Когда основная часть альбома была закончена, группа отправилась на гастроли по США, кульминацией которых стало их легендарное выступление в Небуорте в июле 1975 года, ознаменовавшееся пролетом над сценой двух истребителей Spitfire и некоторыми техническими проблемами. В понедельник после выступления в Небуорте группа вернулась на студию Abbey Road, где музыканты добавили последние штрихи к альбому и свели его.
Wish You Were Here вышел в сентябре 1975 года. Примечательно и совершенно неслыханно в сегодняшние дни, но группа вообще не ездила в турне в поддержку релиза. «Пока записывался альбом, мы отыграли два гастрольных тура», — объясняет Брайан Хэмфрис. — «Поэтому, возможно, они посчитали, что им нужен перерыв. Я знал, что делаю».
Рецензии на новый альбом были до неприличия недоброжелательными. В США Бен Эдмондс в журнале Rolling Stone особо выделил Shine On Your Crazy Diamond и написал: «Потенциал задумки остался нереализованным; они сделали эту чертовски интересную штуку настолько обыденной и прямолинейной, что с тем же успехом могли бы петь о том, как шурину Роджера Уотерса выписали штраф за неправильную парковку». Американский ежемесячник Phonograph Record заявил, что альбом «хорошо сделан приятен на слух и совершенно беззаботен, это музыка под настроение новой эпохи».
В Великобритании Melody Maker писал, что «флойды» словно сомнамбулы бродят по своим мегагалактическим проспектам рука об руку с каким-то бледным призраком творчества». Однако мнения критиков имели для публики мало значения. Альбом стал «номером один» по обе стороны Атлантики и до сих пор остается одним из самых продаваемых дисков в истории музыки.
Итак, можно ли считать Wish You Were Here альбомом, который разорвал Pink Floyd на части? Настоящий разрыв, возможно, произошел десятилетие спустя, но именно в 1975 году появились первые прорехи.
«Все время шла борьба за власть. Это продолжалось годами», — рассказывал Гилмор Джерри Юингу в 1999 году. — Роджер хотел быть лидером, главным боссом и отвечать за все — что он по факту и делал. Но это не помешало мне, не желавшему быть лидером, считать, что в музыкальном плане я обладаю лучшими знаниями или более тонким музыкальным чутьем, чем он. В конце концов мои музыкальные суждения объективнее. Так что моя часть предполагаемой борьбы за власть состояла в том, чтобы на фоне всего этого упрямо продолжать пытаться цепляться за собственные музыкальные ценности. Понятно, что такая ситуация постоянно создавала трудности, но наши взаимоотношения определенно нельзя было назвать неработоспособными».
Ник Мейсон, оглядываясь назад, кажется, знает, какое решение было бы самым верным в той ситуации. «Задним числом я понимаю, что мы должны были больше гастролировать с материалом Dark Side Of The Moon. Не думаю, что мы навыступались достаточно. Спокойно могли бы отправляться в студию намного позже, а не спешить и с трудом выжимать из себя новую музыку».
«В КАКОМ-ТО СМЫСЛЕ WISH YOU WERE HERE — ЭТО НАШ САМЫЙ ЗАВЕРШЕННЫЙ АЛЬБОМ…»
Вся напряженность внутри группы и самомифологизация «флойдов» в этот период оказались чрезвычайно полезны для коммерческой составляющей музыкального процесса, и привлекательность Wish You Were Here для поклонников с годами только растет. Это второй альбом, который обычно выбирают слушатели, только открывающие для себя «флойдов». Время пощадило эту работу: Гилмор назвал Wish You Were Here «в каком-то смысле самым завершенным альбомом Pink Floyd», а Уотерс сказал: «Он полон горя и гнева, но в нем также много любви».
И на 40-летнем юбилее альбома Ник Мейсон — единственный участник Pink Floyd, который был с группой от начала и до конца — подводит итог вот такой мыслью:
«Я могу смело поздравить себя с ее днем рождения, потому что считаю, что это прекрасная пластинка. Она вышла разноплановой по стилистике в сравнении с более однообразным Dark Side Of The Moon, и очень хорошо соответствовала своему времени. При этом она остается одним из наших самых популярных альбомов всех времен».
THE BAND IS JUST FANTASTIC: ПЯТЬ МОМЕНТОВ АЛЬБОМА WISH YOU WERE HERE, СТАВШИХ КЛАССИКОЙ
Гитара Гилмора: Shine On You Crazy Diamond, Part II (3:54)
Определяющая музыкальная фраза Гилмора из четырех нот, которая в народе стала известна как «тема Сида», возможно, остается самым узнаваемым мотивом всего каталога Pink Floyd.
Вокал Уотерса: Shine On You Crazy Diamond, Part IV (8:42)
Тему «отсутствия» на Wish You Were Here подчеркивает тот факт, что за время до первого появления вокала Уотерса, вы успели бы послушать два с половиной первых трека с альбома The Piper At The Gates Of Dawn.
Электронная дисгармония: Welcome To The Machine (0:24)
Когда резкий звук зуммера в сочетании с угрожающей пульсацией синтезатора VCS3 Уотерса заметно нарушают тихую гладь предыдущего трека, становится ясно, что Wish You Were Here не будет простым для восприятия, приятным во всех отношениях удовольствием.
Вокал Гилмора, текст Уотерса: Wish You Were Here (1:18)
Безусловно, наиболее яркий момент в творчестве Pink Floyd, где сочетаются сладостность Гилмора и горечь Уотерса. Он наглядно демонстрирует, что несмотря на всю существовавшую между ними враждебность, их музыкальное партнерство было способно приносить выдающийся результат.
Синтезатор Райта: Shine On You Crazy Diamond, Part IX (12:08)
Сегодня особенно явно чувствуется значимость момента, когда один ушедший из жизни участник группы (Райт) отдает дань уважения другому (Барретту), и в скорбном завершении альбома, играет мелодию See Emily Play, песни, написанной Сидом в 1967 году и попавшей в Топ-10 Великобритании. По мере того, как звук в конце композиции затихает, мы в последний раз слышим, как все четыре оригинальных участника вносят соизмеримый вклад в альбом Pink Floyd.
Текст: Дэрил Исли. Перевод: Алексей Демин
Оригинал: The Prog Collection Volume 2