«Первый пассажирский поезд из Москвы встречали всем городом, радовались, пели, помогали женщинам нести по улицам баулы с товарами. В особенном счастье тогда пребывали жители Украины, люди хозяйственные и предусмотрительные - строители БАМа получили согласие на отправку на родину контейнеров с досками, брусом и вагонкой. Так появились в степном Крыму и на юге УССР частные постройки с потолками, полами, обшивкой из дерева с бамовских железнодорожных просек, а в каждом СМП и МК свои пилорамы».
Мы продолжаем читать заметки Вячеслава Майера.
Летняя Тында 1974-1977 годов, где мне приходилось проводить опросы, - это авантюрный Клондайк. Начиналась она с майских демонстраций на асфальтированной трассе АЯМ - «Большой Невер-Томмот», заканчивалась построенным мостом через Тынду. Спешно укладывалась и перестраивалась довоенная ветка ст. БАМ (на Транссибе) - Тында, ходить начали только рабочие поезда. Они ведь без расписания, с одним-двумя вагонами и прицепными платформами, автобусами добирались за 6-7 часов по АЯМу, записываясь в очереди. А поездами можно было сутками (170 км) пить чай и бесплатно.
В гостинице Тынды отдыхали якутские трассовики, пили чай с молоком (у жителей было шесть коров с телятами), вечерком «заправлялись по горло» напитками (пива там я не видел никогда) с добродушными эвенками, постоянно навещающими своих детей в интернате.
Общежития бамовских трестов наполовину были заполнены научной братией с разных НИИ страны. Студенты Сибирского института философии, литературы и искусства изучали жизнь аборигенов, сотрудники институт леса им. В.Н. Сукачёва из Красноярска - поломки машин и оборудования в условиях вечного холода и мерзлоты. Этим ребятам приходилось с трассы доставлять искорёженные, разорванные от напряжения детали машин - Камацу, Катерпиллеров, Магирусов.
Не ведая, обогащали в рекламациях ценной информацией зарубежные фирмы и корпорации. Организации набора рабочей силы нет. Чтобы набрать в стране штукатуров-плотников, завезли с перебором в десятки лиц, работников столовых и прилавков. Они попали в бамовский ОРС. Тронутый умом начальник повелел: оставить тех в «общепите» с тарелками с той же «надписью» и мухинскими чайными стаканами, кто приглянётся потребителям просяных супов, огуречно-капустных салатов и жаренной гидрокурицы, то есть камбалы. Остальных красавиц, набранных Орловским комсомолом, списать в рабочие.
Девушки нашли выход - улыбались всем за километр до захода в столовую. Там - вежливее не придумаешь, подносили на карболитовых подносах кушанья прямо за стол вместе с книгой «Жалоб и предложений» - просьбу написать о том, «как они хорошо обслуживают, вкусно кормят, не скандалят и только думают о желудках строителей магистрали». Одна книга, конечно, была не в состоянии вместить всю «похвалу» и превращалась в нумерованное собрание трудов Л.И. Брежнева, кстати, написанных более художественно.
Тында жила в постоянных «потрясениях» - очередной раз покинул жену поэт, краса города и Джелтулакского района, главный инженер МК -147 треста «Бамстроймеханизация», любимец женщин, мастер на все руки Геннадий Демьянович Пузыревский (1939 г.р). Пока все не пришли в себя от случившегося, одна проворная «аямка», местная красавица, не растерялась, подогнала к квартире грузовик и перевезла Гену с его шкурой медведя (им поверженного в охоте), столярным и плотничьим инструментом, набором обуви и одежды в пристройку к дому. Она надеялась приручить его к себе и к оседлости. Геннадий Демьянович не растерялся: через месяц пристройка стала его «домом».
Весна-красна. В Тынду «грачи прилетели» - шабашники заключают договоры с организациями ГлавБАМстроя и местными бюджетными организациями для строительства зданий культурно-бытового назначения и ремонта старых, подбирают местных «кашеварок» и «мамок». «Грачи» - это народы Кавказа, Крыма, Украины.
Армяне, греки, украинские болгары, осетины будут «вкалывать» от зари до заката, доставать тайными тропами строительный материал и строить так экономно, так беречь цемент в песчаных замесах, что не успеешь оглянуться и после их отъезда - развал и новый ремонт или, как говорили в конце Союза, снова «Спитак».
Живут же люди в «дружбе народов»- семья гражданская в Сибири, семья родная в Армении и не один десяток лет, папы перманентно мелькают, не занимаясь воспитанием детей. Где-то в году 1975 появляются новые прихожие в Тынде - северокорейцы и первыми это чувствуют тындинские собаки. Тайно, незаметно они попали в котловое и шапочное довольствие последователей «Чухче», одетых, что зимой, что летом «одним цветом»- серая шапка, фуфайка, синяя рубаха, такие же штаны на пластмассовых пуговицах и матерчатых ремнях и кирзовые сапоги, вроде с портянками. (Эта одежда очень была похожа на форму наших зэков, ибо для них шилась в Северной Корее).
В окрестностях Тынды начинается лиственничный лесоповал - брёвна шкурятся лопатами и вроде такой расклад - 60 % нам, 40 - Пхеньяну. Снабжение продуктами питания вплоть до соли из родины Ким Ир Сена. Искрящиеся на заре и закате железнодорожные составы леса идут на стройки страны «Утреннего солнца». В штабелях они умудрялись воровать трелёвочные тракторы «Омега».
Северо-корейцы живут уже в забытом на БАМе ГУЛАГе - огороженных обзолом и горбылём лагерях. Трудяги встают, строятся в ряды, давая молитву Вождю о том, что они выполнят и перевыполнят норму выработки, возвращаются то же пятёрками, едят, слушают поучения политкомиссаров и ложатся спать в своих полуземлянках с обляпанными комарами окнами.
Сердобольным тындинцам рассказали, что прикармливать северокорейцев, а тем паче приглашать их домой нельзя, для их же пользы. Они под приглядом оперативников и собственных стукачей. Одному корейцу я тайно передал булку хлеба, он её ловко засунул под мышку в телогрейку и мне поклонился в знак геройства моего поступка.
Появились красочные цыгане, вроде местные сибирские, нашли хоздоговорную работу по очистки усадьб местных жителей и учреждений общепита, включая продовольственные магазины, от мусора. Одного я спросил, кто их пригласил в Тынду гадать и попрошайничать. Он ответил: «Наш земляк, Мохортов, он же цыган». В старой двухэтажной «аямовской» гостинице появилось на двери объявление: «Приглашаем всех желающих оформить заблаговременно заявку на участие в строительстве Амуро-Якутско-Американской магистрали». За обитой войлоком дверью стоял стол, где сидел представитель будущего строительства и оформлял документы, ставил штампы и выдавал справки. Цена справки 10 рублей.
Бамовская потеха. Великий и неповторимый антисемит Карл Маркс написал: «Торговля - это обман». Точно, наряду с Катерпиллерами, Като, японцы поставляли сопутствующий товар - разноцветные зонтики от дождя, но больше от солнца, резиновую обувь (глянцевые сапожки) на толстой подошве и главное, взор убивающее - синтетические платья в хризантемах, розах в цветении сакуры.
Женщины сходили с ума (особенно полноватые с детства розовощёкие хохлушки) тащили упирающихся мужей в магазины примерять на себя такую красоту. В дождливую погоду Аямовская улица, центральная в старой Тынде, вся в разноцветных зонтиках, резиновой обуви, платьях смотрелась., как на гравюрах Хокусая.
Спасибо, что остаётесь с нами)))
Подписывайтесь на канал, пишите свои комментарии.
