Мы пожали с командиром части руки, скрепив договор и я ушел. Я вкратце описал ситуацию Антону и Кузе.
- О, Острогов, ты опять умудрился систему поиметь! – воскликнул Кузя.
- Профессор, е-мое! – поддакнул Антон. – Командир, только скажи мне, а где мы все это добро возьмем?
- Не боись! – ответил я. Все уже схвачено! С ребятами из стройбата договорился, вчера еще! Они химзащиту по червонцу за штуку отдадут и дозиметр за четвертной!
- Копец! – вздохнул Кузя. – Откуда такие деньжищи-то? Ты что-то плохо придумал!
- Да есть у меня деньги – я махнул рукой – Я на ножиках, татухах и альбомах дембельских, рублей триста заработал уже, плюс спирт продадим, у меня литра три скопилось! Или на спирт и поменяем, как получится.
- Это что, ты нам дембель покупаешь, получается? – удивился Антон.
- Не гони, Антоха – ответил я. – Я себе дембель покупаю! А вам уже так, до кучи, перепадает! Пользуйтесь, дети мои, добротой Вадима Острогова!
- Если что, я тебе с дембельских отдам. – решительно сказал Кузя.
- Я тоже – поддержал его Антон.
- Парни, как хотите – сказал я. – Я серьезно говорю, я просто себе покупаю дембель! Хочу Шуршику козью морду заделать!
- Умно! – хохотнул Антон. – Так ему, придурку, и надо!
- Ладно, парни, погнали в стройбат, за материальными ценностями! И мы пошли в соседнюю часть, где обитали бойцы стройбата, за комплектами химзащиты и дозиметром.
Уже вечером, я складывал все это добро, на стол командира части, не без театральности вытаскивая из вещмешка.
- Ну что, товарищ полковник? – спросил я – Завтра домой едем?
- Езжай, Острогов, езжай с богом! – улыбнулся полковник в усы. – Только знаешь что, просьба одна к тебе есть, просто просьба. Приказать я уже не могу, сам понимаешь.
- Ну, началооось – выдохнул я.
- Ничего не началось! Просто завтра с утра боевая, хотел тебя попросить отработать, а то сменщик твой, что-то мышей плохо ловит! Как раз, до мотовоза успеете отработать! И сразу с боевой работы – домой, а? Символично? В твоем стиле, мне кажется?
- Ладно, товарищ полковник, отработаем с Антоном боевую! А потом УАЗик свой дадите, чтоб до мотовоза доехать?
- Ну и борзый же ты, Острогов! – восхитился командир. – Хочешь выпендриться на последок?
- Ну, не без этого! – хохотнул я.
- Ладно, добро, будет вам УАЗик! Спасибо, что согласился, Вадим! Ты там на боевой завтра, как следует этому лейтенанту все объясни, ладно?
- Хорошо, сделаю!
- Ладно, давайте, дуйте к начальнику штаба, делайте документы и завтра валите по домам!
В прекрасном расположении духа, я пошел в казарму.
Теперь мне нужно пояснить одно слово, которое прозвучало выше «Мотовоз». Дело в том, что наша часть находилась в ста километрах от военного города Мирный (того самого, где была учебка). От части до Мирного ходил обычный тепловоз, к которому было прицеплено три пассажирских вагона с «самолетными» сиденьями. Вот этот маленький поезд и назывался «мотовозом» На нем офицеры ездили на работу в часть и с работы в город. Ну, особо везучие, ездили на нем в увольнение. Как вы сами понимаете, с нашим Шуршиком особенно по увольнениям не разъездишься, поэтому мы и не ездили никогда на мотовозе.
В казарме я обрадовал парней, что завтра мы едем домой. Черт возьми, даже не верилось, что все закончилось и с завтрашнего дня я из военнослужащего срочной службы превращусь в обычного человека! Обрадовав Антона, что мы с ним завтра отрабатываем боевую работу, я отправил парочку молодых в чипок, за халвой и парализованным молоком. Хотелось пира на весь мир, а нашей части по чести явств, больше предложить было нечего. Но меня устраивала и халва с молоком! Пока мы втроем поедали это волшебное лакомство, я подумал, что неплохо былдо бы завтра угостить всех, кто остается служить, чем-то вкусным и поделился идеей с Кузей и Антоном.
- А что, мне нравится! – сказал Антон. – Глядишь, новую традицию введем в части!
- Мне тоже нравится! – сказал Кузя. – Я с утра подсуечусь, тогда, пока вы на боевой, все сделаю!
- хорошо, договорились. – сказал я, допил парализованное молоко из железной банки и пошел спать. Завтрашний день обещал быть суматошным, нужно было как следует выспаться. Но уснуть в ту ночь я так и не смог. Одолевали какие-то мысли, терзания и сомнения. Во-первых, что делать после армии? Идти учиться на психолога? Вариант мне нравился, мне даже хотелось этого, тем более, что в то время, после армии, брали в институты без экзаменов. Во-вторых, что делать с Маринкой? Я уже отчетливо понимал, что дальше строить с ней семью я не хочу. Как ни крути, но за два года многое во мне поменялось, на многие вещи я совершенно изменил точку зрения, многие, скажем так, устои пошатнулись во мне. А главный из них – книжки-штука хорошая, но жизнь нужно строить исходя из реальности, а не из того, что когда-то кто-то написал в, пусть, очень хорошем, но придуманном романе! Я решил, что у меня накопилось за душой достаточно материала, чтобы писать свой роман! Так вот, за все время службы, довольно активно переписываясь с Маринкой, я четко почувствовал, насколько мы разные с ней люди. В-третьих, что делать с работой? В то время, после армии давали три месяца отдыха, после которых нужно было вернуться на прежнюю работу, иначе прервется стаж. Что это значит, я не понимал, да и не хотел понимать, но все повторяли это с таким пиететом, что прерывание стажа, стало для меня чем-то недопустимым. Вот эти все думы, я гонял до подъема, так и не уснув. Утром, мы пошли на боевую работу.
Придя на станцию, я сел на свое рабочее место и раскрыл тетрадь с ЦУ (целеуказание). ЦУ – это такие столбики цифр, где было написано положение изделия по секундам. В процессе боевой работы, сопровождая строб на экранах, нужно было периодически сверяться с ЦУ.
Я включил громкую связь и доложил на командный пункт, что расчет Волги к работе готов. В динамиках раздались обычные команды перед стартом ракеты: «Зажигание», «Протяжка общая», «Протяжка один», а затем – обратный отсчет, от десяти до нуля. И, наконец, команда «Старт!». На экранах появился строб – ракета поднялась над землей и начала свой полет, вынося на орбиту очередной военный спутник. Я скомандовал расчету перейти на автоматическое сопровождение и расслабился. С космическими аппаратами, обычно, ничего внештатного не происходило, они летели строго по ЦУ, не срываясь. Боевую мы отработали на «отлично», как всегда, без накладок. Я попрощался со звездным мальчиком, пожелав ему удачи и предупредив, чтобы он опасался Шуршика, так как у того в голове не все колесики крутятся как надо, мы с Антоном тут же, на станции, переоделись в парадку и пошли на построение. В части была традиция – дембеля поднимались на трибуну, а весь личный состав проходил мимо, отдавая честь. Это была такая церемония прощания. Мы, как положено, отстояли на трибуне, провожая взглядом проходящих мимо вчерашних сослуживцев. Не скрою, это была очень трогательная минута, к горлу даже подкатил комок и глаза защипало. Внезапно, я понял что не хочу никуда уезжать, что в принципе, я могу и здесь продолжать свой жизненный путь! Серьезно, на пару секунд, в голове появилась мысль, что можно было бы и остаться на сверхсрочную! Но я ее тут же отогнал, вспомнив о воинской дисциплине, уставах и остальных прелестях военной системы. Поле торжественного марша, мы уже прощались с сослуживцами неформально – обнимались, обменивались адресами, выслушивали пожелания разной степени шаблонности. Потом уселись в командирский УАЗик. Это отступление от обчных правил, вызвало одобрительное мычание у провожающих. Внезапно, к УАЗику подошел капитан Бошко, протянул мне бумажку.
- Вот, Острогов, мой адрес, обязательно заходи в гости – сказал он. – Я потом тебя сам на поезд провожу. Договорились?
- Хорошо, зайду. – ответил я и мы поехали на мотовоз. Позади оставалась заснеженная, морозная родная наша воинская часть. Мы смотрели в подернутые изморозью стекла УАЗика, взглядами прощаясь с предновогодней декабрьской тайгой, украшенной клочками снега. И вдруг, картину зимней тайги осветил какой-то мягкий призрачный свет. Подняв глаза к небу, мы увидели складчатые зеленоватые сполохи северного сияния.
- Смотрите парни – сказал я, указывая на небо – Архангельская тайга прощается с нами!
Парни посмотрели наверх, где разливались мягкие волны этого удивительного природного явления, восхищенно вздохнув.
- Ну, значит все будет хорошо – вымолвил Антон. – Хорошая примета, северное сияние в дорогу!
- Так вроде дождь? – засомневался Кузя.
- И сияние тоже! – упрямо сказал Антон. – Все, парни, будет у нас хорошо!
Мне очень хотелось верить в то, что северное сияние наколдует нам хорошую легкую судьбу, без разного рода проблем и волнений, но я понимал, что маловато природного явления, пусть даже такого масштабного, для устройства нормальной жизни и что придется постараться и самому, не перекладывая ответственность на природу или судьбу.
продолжение следует...
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! НЕ ЗАБЫВАЕМ ПОДПИСЫВАТЬСЯ НА КАНАЛ, СТАВИТЬ ЛАЙКИ И ОСТАВЛЯТЬ КОММЕНТАРИИ! ВСЕМ ДОБРА! ИСКРЕННЕ ВАШ, ДМИТРИЙ ПЕЙПОНЕН. навигация по роману -ЗДЕСЬ