Тьма научила её читать человеческие сердца. Ибо в наших сердцах – столько боли, ненависти и желания отомстить. И только под всем этим кроется любовь. Если кроется! Лисица очнулась от полусна, потому что в лицо ей плеснули водой. Властная фигура конунга возвышалась над ней. Убийца ее народа, он силой хочет воспользоваться ее даром. Но что это? В глазах конунга читается страх. Он боится. Кого? Её, ведьмы? Нет. Её он не знает, не ведает, на что она способна. Тут другое. Лисица закрыла глаза и сосредоточилась. Мм… шаг за шагом она ощупывала пространство дома. Тяжело, трудно. Кое-кто сопротивляется, не хочет пускать ее в покои. Она чуяла плотную силу, густую и злую. Но где источник? Вот красивая и растрепанная женщина кричит петухом. Не затыкается! Верещит, как резаная. А глаза белые. Свернуть бы ей шею, но слуги столбенеют от ужаса. Другая, пожилая, голая, отвратительная, бьет пяткой, словно копытом, гогочет. О, да она считает себя кобылицей! Брр!!! Лисицу передернуло и выкинуло обратно в тело. Мимолетно она видела два детских тельца, скрюченных в кроватках. Совсем малыши, плохо. «Что ты знаешь, ведьма, говори!» - взмолился конунг. «Это очевидно, в твоем доме поселилось зло». «Верни всё как было, рыжая! Иначе я познакомлю тебя с кровавым орлом». «Не надо мне угрожать, викинг. Вернуть всё как было я не могу, ибо это не моих рук дело». «А чьих же, кто способен на такое?» Лисица пригвоздила конунга взглядом к стене: «Кто? О, ты знаешь, не морщись, не отворачивайся. Это полностью твоя вина, твое наказание, викинг» Перед глазами у конунга встал одинокий дом. Мертвые птицы вокруг. И седая женщина тянет к нему свои руки. Конунг дёрнулся, как от удара, и вышел прочь.