Брать собачку в семью не планировали. Но однажды Елена, просматривая ленту Дзен, наткнулась на фотографию испуганно и жалобно смотрящего черного пёсика с белым пятном на груди в виде распростершего свои крылья ангела. И этот взгляд она забыть не могла...
Слушая рассказы людей, решившихся однажды на усыновление, а так же тех, кто взял животных из приюта, Елена часто слышала одну и ту же фразу: "Я не смогла забыть эти глаза..." И понимая суть её, она до конца не понимала сам процесс: ну что же такое происходит, когда не можешь забыть глаза? Ведь много жалобных мордашек и грустных глазёнок встречаются тебе по жизни. Пытаешься как-то помочь, по возможности, посильно поучаствовать в судьбе. Но всё равно потом забываешь, со временем успокаиваешься (ох, прав всё-таки русский народ со своей поговоркой: с глаз долой - из сердца вон).
И вот только теперь до конца поняла она это выражение, на собственной шкуре прочувствовала. Что царапнули глазёнки по сердцу, и хоть ты давно их не видишь, а сидят она там крепко, занозою, и периодически покалывают, либо даже точнее будет сказать - тянут за сердце вниз...
Вспоминая невольно эти глазки, Елена понимала, что собачонок находился в своём собственном аду; ему было страшно, но он терпел и всем своим видом показывал людям, какой он послушный, правильный и хороший; и не понимал, за что он попал в этот ад.
Ад же заключался в том, что трёхлетнего пёсика отнесли на предприятие, где он бегал между машин, людей и собак и пытался выжить. Машины могли в любой момент его раздавить; крупные собаки, жившие на территории завода, не принимали и гоняли его; и только люди отнеслись к нему с жалостью и симпатией, подкармливая и пытаясь пристроить. Его проблема заключалась в том, что найдя себе укрытие под вагончиком от собак и подкармливаемый людьми, он не имел никаких шансов выжить в наступающие уже холодные сентябрьские ночи. Пёсик был средних размеров, коротко-гладкошерстный; он рисковал простудиться и погибнуть.
Внешне Елене собачка не сказать, чтоб понравилась. Она всегда любовалась породой колли, так же ей были симпатичны лабрадоры. В выборе именно этого питомца она руководствовалась исключительно жалостью и состраданием. Возникла мысль: "Всем брошенным животным, к сожалению, не поможешь, но одного бедолажку пригреть можно". И она решилась. Посоветовавшись с семьёй, созвонившись с человеком, который устраивал судьбу пёсика, Елена стала его ждать.
Встреча была сумбурной и суетливой: женщина совершенно не понимала, как обращаться с собаками и лишь крепко держала поводок, стремясь на первое время хотя бы не упустить животное. Пёсик тоже был в полной растерянности (он совершенно не понимал, почему его из рук в руки последнюю неделю незнакомые люди передают друг другу); куда-то бегал, петлял; совсем не притронулся к консервам, которые ей посоветовали взять на встречу, чтобы заслужить доверие собаки.
Они тут же пошли гулять, но выглядело это по меньшей мере смешно: Джимми (так решили потом назвать питомца) галопом бежал во все стороны, часто меняя направление на ходу, и совершенно не реагировал на хозяйку. Новоявленная же хозяйка еле поспешала за ним, утягиваемая за поводок, и вынужденно пробиралась сквозь кусты, под детскими горками и между опорами качелей. Со стороны складывалось впечатление, что скорее собака выгуливает хозяйку, а не наоборот.
Первый день вообще выдался, если можно так сказать, стрессоносным и заставил поволноваться во всех смыслах. Проблемы начались тогда, когда плохо ещё пока разбирающаяся в кормёжке собак хозяйка, (но желающая, понятно, как лучше!) - накормила его сырым свиным фаршем. Пёсик проглотил с удовольствием, но через какое-то время стал вести себя очень беспокойно и практически неадекватно. Он носился по дивану, не обращая внимания на растерянную горе-хозяйку, и дико рыл передними лапами воображаемую яму, практически пытаясь порвать обивку. Периодически повизгивал и пытался дотянуться мордой до хвоста. Не зная, что и предположить, испуганная Елена с ужасом наблюдала за происходящим и в эту минуту ей подумалось: " Может быть из-за этого пёсика выбросили предыдущие хозяева?"... Ситуация разрешилась спонтанно и негадано: собачку просто вырвало на диван свиным фаршем и она успокоилась.
Елена же, твёрдо решившая за эти тревожные минуты непременно показать его ветеринару - повела Джимми в вет.кабинет. Снова они кружили и петляли на длиннющем поводке, но до ветеринара дойти всё же удалось. Поскольку там была очередь - решили подождать на улице. Но тут к ним прицепился какой-то огромный бродячий пёс. Джимми его испугался, и слава Богу, ему хватило ума не дёрнуть в сторону, а спрятаться за хозяйку. Хозяйка же, в ужасе от происходящего, растопырила руки, закрывая питомца; и пыталась прогнать незваное рычащее животное, стремящееся обежать её со спины, чтобы достать Джимми. Елена в ту минуту всерьёз подумала: "Кто-то из нас сегодня в живых не останется: либо пёс первым доберётся до Джимми, либо порвёт меня". Но собака, слава Богу, отступила, и перепуганная хозяйка схватила питомца на руки и поспешила к ветеринару. Там она на эмоциях пересказала всё то, что случилось с ними только что; объяснила суть обращения ( и её поругали за неправильную кормёжку собаки), а так же спросила, почему пёс не обращает на неё никакого внимания?
-Ну потому что он знает вас всего три часа. - Резонно ответила ей ветеринар. - Вы для него пока - чужой человек. У него нет к вам привязанности.
Елена поняла, что нужно время и хорошее отношение, чтобы пёсик полюбил её и стал доверять. Одной банки консервов, а так же лотка свиного фарша - мало...
Придя домой живыми и здоровыми, хозяйка и пёс столкнулись с новой проблемой: его никак не желал принимать в семью строгий и царственный рыжий котик Масяня. Моська и сам по себе отличался ревностью и в былые времена, прогуливаясь по улице, строго следил, кто из представителей четырёх лапой братии дерзал подойти к его хозяйке. Поползновения эти он не одобрял и пресекал на корню, начиная гонять любого, кто посмеет претендовать на сердце Елены. Вот такая у него была особенность. Здесь же привели не пойми кого, гладят, носятся с ним, только на него обращая внимание. Масяня узрел в этом дерзкую попытку пришельца отобрать любовь хозяйки; плюс Мося просто недолюбливал собак в принципе. Начались бои: рыжий пушистый кот искал всякую возможность поближе подобраться к новому, и без того растерянному, члену семьи, и дать ему когтистой лапой по заду, а если повезёт - то и по морде.
Не видя другого выхода и опасаясь, что пёс лишится глаз, животных решили разделить. Закрыли их в разные комнаты, исключив возможность пересечения в общем пространстве. Всё это нагоняло дополнительный стресс, так как кот долго не унимался, постоянно рвался в бой и искал любую возможность добраться до собаки.
Третьей проблемой стало то, что опешившая от двух предыдущих проблем хозяйка совершенно не чувствовала собаку и её нужды. Погуляв до этого два раза, она считала, что "дела свои" Джимми справил, и теперь гулять с ним можно идти не ранее, как завтра. Джиммик же всем своим поведением вдруг снова однозначно стал указывать ей на улицу. Не понимая, что происходит, Елена решила, что просто пёсику понравилось гулять, вот он и просится. Пёс же, беспокойно покрутившись возле двери ещё какое-то время - от безвыходности задрал заднюю лапку и от души полил боковую стенку мягкого дивана из своего краника. У хозяйки при виде всей этой картины волосы на голове встали дыбом и зашевелились. Ведь, как ей показалось, на диван вылилось добрых поллитра характерной жидкости, не меньше...
В довершении ко всему выяснила Елена, что теперь никаких дел по дому делать она не может: она лишь бегает и лихорадочно следит, чтоб никто случайно не выпустил из комнаты разъярённого и требующего сатисфакции Масяню; а так же пытается угадать, когда же ещё захочет отлить Джимми, всякий раз при его беспокойном поведении одевая поводок и выводя его на улицу...
В конце первого дня, усталые и измотанные всеми своими приключениями, хозяйка и пёс уселись рядом на диван. Елена не могла прийти в себя от стресса. Было видно, что и Джимми не просто: он тоже пережил немало неприятных минут. И вот сидят они вместе, каждый думает свою думку. Как вдруг Джиммочка, посмотрев на Елену, тяжело и шумно вздохнул, и склонил свою бедовую головушку к ней на плечо, прижавшись. Как бы благодаря и понимая, что если хозяйка не убоялась сегодня того большого пса и нашла в себе силы защитить его - то они точно прорвутся...
Первый день показался Елене адом... Как и два последующих.
Но после всё стало потихоньку устаканиваться и нормализоваться.... Масяня постепенно успокоился. И поняв, что Джимми - совершенно безобидный пёс - потерял к нему всякий интерес. Джимми же показал своё умение долго терпеть до следующей прогулки, ну а когда погулять с ним было некогда или некому - догадался использовать для этого лоток с кошачьим наполнителем. Подходил, задирал лапку - и вуаля... Ну умничка, а не пёс.
История его имени достаточно забавна. Опросив всех членов семьи, как бы кому хотелось его назвать - для начала остановились на Черныше. И первые три дня так и звали. Но затем семью навестила мать Елены, которой собачка тоже понравилась, и она посчитала, что кличка "Черныш" - слишком простая. Не сумев предложить альтернативы сходу, Элина Петровна перезвонила им через какое-то время, и, смеясь, предложила кличку "Джимми". На вопрос Елены, как маме удалось придумать такое красивое имя (а кличку искали долго, пересмотрели не один список предложенных в нете вариантов. Но ничего не подходило псу и не ложилось на сердце), - мама Елены призналась, что когда в последствии вспоминала пёсика - ей сразу на ум приходила любимая ею некогда популярная в 60-е годы песенка "Чёрный негр Джимми из Сайгона". На том решили остановиться. ( правозащитников темнокожего населения просьба расслабиться - никакой дискриминации нет и в помине;)).
Внешне пёсик напоминал чёрного вислоухого кабанчика (крепко сбитый корус; короткие, кривенькие сзади ножки; свисающие по сторонам полустоячие ушки; а так же кренделем хвост), чем, вкупе со своим наивным и инфантильным характером, очень умилял всех членов семьи. Иногда в шутку обсуждая его между собой, Елена говорила мужу: "Вот приставь пятачок вместо носа, и копытца - вылитый кабанчик". Дети так же полюбили радостного и дружелюбного пёсика, а Елена, часто потрёпывая озорника Джимми за бока и почёсывая ему шейку, повторяла: "Ах ты моя свинка Пейпа..."
Со временем хозяйка и собачка всё лучше понимали друг друга. Джиммочка постоянно бегал за ней по квартире, боясь потерять из вида, а когда она уходила на работу - очень скучал и скулил. Пробовал даже лаять в своём собачьем горе, особенно когда его вынуждено запирали первое время в комнате от грозного Масяни. От лая избавились тоже очень оригинально: поскольку первое время перепуганный прежней жизнью на улице пёсик очень боялся собак (даже при встрече с маленькими стоял и виновато поджимал хвост) - однажды кто-то додумался, и на лай Джимми за дверью комнаты вслед уходящей на работу хозяйке подошёл к двери и низко гавкнул пару раз. Осторожный и предусмотрительный Джиммочка, видимо, рассуждая, что за дверью стоит большой пёс, браниться с которым он считал полным безрассудством - лай мигом сворачивал.
Елена, конечно, не знала жизнь питомца до его появления у них, разве что короткий отрезок его скитаний по заводу. И иногда думала, что, возможно, прежние хозяева его обижали. (Хотя говорить так наверняка тоже нельзя, может быть пса не отнесли на завод, а он просто потерялся, и огорчённые хозяева его любили и искали?....) Но первое время Елена замечала, что когда быстро наклонялась над ним, чтобы погладить - пёсик покорно и грустно опускал голову и вжимался в себя, словно ожидая удара. Это было странно... За что было обижать такого хорошего, послушного и простодушно-инфантильного Джиммочку?...
Хотя, вообще животных обижать, по мнению Елены, не стоило. И многие проблемы с их характером заложены именно грубым и жестоким отношением. В собаках хозяйка не разбиралась, всю жизнь держа только кошек, но мысли имела именно такие.
Гуляя с ним первое время, Елена постоянно удивлялась: почему он боится даже маленьких, гораздо меньше его собачек. И в очередном разговоре с той доброй женщиной, которая как раз и занималась устройством судьбы Джимми, предположила, что сам по себе добродушный и не агрессивный пёс, имея средние размеры, мог бы быть и по смелее, если бы чувствовал сзади поддержку хозяина. Видимо, собака долгое время такой поддержки не ощущала; и знакомясь с новыми, не всегда дружелюбно настроенными сородичами, пёс был не уверен, что его поддержат и защитят (ведь не зря он ждал удара при попытке погладить). Не обладая от природы достаточно воинственным и агрессивным настроем, собака нуждалась в поддержке хозяина, которой, видимо, не получала, и даже наоборот. Этим объясняла себе Елена боязливость, растерянность и нежелание знакомиться с сородичами на первых порах.
В связи с этим произошёл один курьёзный случай: гуляя в очередной раз на поводке возле дома, хозяйка с питомцем услышали лай нескольких собак примерно в квартале от них. Елена сообразила, что лучше им своевременно уйти. Так как встречи с крупными собаками уже случались, и ей всякий раз приходилось брать Джимми на руки во избежании укусов (она никак не могла забыть ту встречу возле ветеринарной клиники; да и хозяева мелких пород тоже часто жаловались, рассказывая ей свои случаи). Не успела Елена потянуть Джимми за поводок, чтобы пойти домой - как тот бодро и отчаянно бросился в сторону лая. Женщина шла за ним, утягиваемая за поводок, и недоумевала: откуда это у Джимми столько воинственного настроя и решимости повидаться с облаивающей кого-то сворой?... Пёс же тянул за поводок и просто стремился в сторону лая. Правда, и дорога к нему пролегала через их дом. Не находя никакого объяснения такой отваге и в шутку думая: "Ну конечно, он-то смелый: сейчас дойдём до своры, он - прыг на ручки, а ты, хозяйка, как сможешь, так и выкручивайся...", Елена продолжала идти за ним и дивиться. Но загадка вскоре разрешилась сама собой: пробегая мимо их собственного подъезда, Джимми вдруг круто свернул к нему и, встав на задние лапы, начал интенсивно царапать входную дверь. Как бы всем своим видом и поведением говоря: "Хозяйка, давай пошевеливайся! Быстрее там уже шевели булками! Не видишь- меня порвать могут!"
Обсуждая этот случай в семье, они потом ещё долго смеялись. И однажды, когда Джимми, находясь уже в квартире и услышав лай собак на улице - тут же в ответ залился доблестным лаем, - вспомнили тот случай и сказали: "Вот у нас какой грозный заступник!"
Вообще, надо сказать, пёсик был вежливым, воспитанным; практически не лаял и не рычал; не кусался в принципе. Даже соседи, долгое время не подозревавшие, что в квартире живёт собака, увидев её однажды - очень удивились. Джимми не лаял ни на дверной звонок, ни на приход гостей (наоборот, встречал их очень радушно, суетился, радостно улыбаясь и поблёскивая восторженными глазками), ни на улице. Это был тихий, послушный и молчаливый мальчик.
Зарычать (очень комично, возмущённо выпучив недоумённо-простодушные глазёнки ) он мог лишь в одном случае: если у него пытались ( как ему казалось) отобрать игрушку или сахарную косточку. Тогда наивный и безобидный пёсик выкатывал глаза и начинал защищать своё добро, обиженно не понимая, с какой стати у него отнимают? Никто отнимать и не собирался, но подозревать такую кознь Джимми тоже никто не мешал. И он подозревал, яростно защищал (особенно от кошек), мог даже визгливо и истерично полаять, как бы находясь на грани нервного срыва и искренне недоумевая: почему по-хорошему-то не понимают?...
Кстати, Джимми оказался ревнивцем. Мало он всякий раз боролся за внимание хозяйки, подбегая и заглядывая ей в глаза, когда та пыталась пообщаться с другими питомцами; он ещё постоянно отбирал игрушки у кошек, по праву считая их своими. Дошло до того, что кошкам просто перестали покупать всяких пищащих мышей и дразнилки на удочке: пёс мгновенно захватывал инициативу в игре; отбирал по праву крупного; и тихо догрызал, окончательно ломая игрушку, в сторонке.
Ревность свою он со временем начал демонстрировать и на улице, при встрече с другими питомцами. Поняв через какое-то время, что пёс перестал бояться встречных собак, даже крупных пород (он прекратил прятать хвост; так же пытался обнюхать и поиграть; а одну, весьма крупную, - даже дерзко облаял)- Елена вдруг с удивлением увидела однажды, как Джимми, не пряча хвост и не убегая, истерично на грани плача лает на одного кобеля, с интересом подбежавшего к ним и разглядывающего Елену. Пёс снова убегал и подбегал, и всякий раз Джимми его нервно и высоко облаивал. Хозяин собаки пытался отозвать своего питомца, но тот не реагировал, и мужчина тоже с удивлением и любопытством смотрел на эту ситуацию. Елена, подумав, что Джимми испугался, со словами :" Ну вот как тебя напугали" взяла его на руки и понесла к дому. Но придя домой и вспомнив удивлённый провожающий взгляд мужчины и в целом поведение своего питомца, до неё дошло, что это не было реакцией испуга. Джимми усмотрел в любознательном желании другой собаки познакомится с ней - угрозу; и ревностно защищая от посягательств, на грани срыва голосовых связок и нервной системы, всякий раз надрываясь, истошно кричал ему: "Да когда же ты наконец уйдёшь? Уходи, это - моя мамка!"
Самым любимым развлечение Джиммочки было - ревностно охранять свои игрушки, а главное - вкусняшки. Причём, как бы он ни пытался своим умилительно-комичным рычанием запретить Елене иногда отнять у него без спросу свистнутую им нужную вещицу - хозяйка всегда настойчиво отбирала. И поделать с этим обескураженный пёсик ничего не мог: он не кусался и только простодушно наблюдал. Но иногда, в качестве всеобщего развлечения, ему предлагали украсть какой-нибудь пакет или картонную коробку. Так просто они были ему не нужны. Но стоило хозяйке проявить к этим вещам заинтересованность, умышленно сказав особым заговорческим голосом: " Ой, Джиммочка, отдай! Отдай!" - как ценность её в глазах хулигана моментально взлетала. И он, безумно поблёскивая белками кровожадных глазёнок, бежал, оглядываясь на мнимых преследователей, в соседнюю комнату и начинал неистово и беспощадно рвать и терзать свою так удачно отобранную добычу-жертву. И уж в этот момент не подходи к нему НИКТО!.... В такие роковые минуты семья звала его "наш киллер"...
У него была ещё одна умилительная особенность: когда ему предлагали вкусняшку или резиновую пищалку - он, не смотря на то, что отдавали добровольно, всё равно в неё вцеплялся и, сверкая белками выпученных злодейских глаз, вырывал её. Пищу же, предложенную из рук, брал всегда аккуратно и деликатно.
Вскоре в семью пришлось взять и ещё одного члена - мягкую, ласковую, игривую и очень умную кошечку Марыську.
Она испуганно и истошно прокричала весь день на дереве перед окнами Елены. И устав от этих зовущих на помощь криков а так же сняв её с трудом к вечеру с высоты, - Елена, посмотрев на эту красоту, поняла, что расстаться с ней уже не может...
Кошечка оказалась очень умной и сообразительной, тут же приучилась к лотку; а так же очень компанейской: вмиг подружилась как с собакой, так и с серьёзным и важным Масяней. Последний даже пытался защищать её, на правах опекуна, набрасываясь на Джимми всякий раз, когда ему казалось, что в игре с котёнком тот переборщил. Марыська быстро влилась в коллектив, как будто жила в семье вечно, и так же полюбилась за ласковость нрава, любознательность, игривость и чистоплотность в отношении лотка (чем грешил иногда царственный и высокомерный Масяня).
Ребятки быстро подружились и задорно играли, не доставая своим вниманием других членов семьи, но принося много радостных и светлых минут.
После игры все расходились в разные стороны и спали, восстанавливая силы.
И хоть пережить пришлось не мало (особенно первое время, привыкая друг к другу и не обладая опытом общения с собакой)- Елена ни разу не пожалела, что взяла к себе это маленькое инфантильное простодушное чудо. До сих пор иногда она украдкой смотрит на него и думает: где бы он был, и был бы он жив, если б не встретились ей тогда эти испуганные, отчаянные и преданные глазки...