Дуня смутно помнила, что происходило дальше. Девушка проснулась от сильного запаха гари. Ей мерещилось, что в огне и дыме она видит размытую женскую фигуру. Голова кружилась. Дуня попыталась встать, но потеряла сознание. Издалека донеслись звуки пожарной сирены.
В какой-то момент Дуне показалось, что её куда-то несут. Кто-то кричит. Голос тёти Лизы. А потом была темнота.
Сквозь закрытые веки проникал дневной свет. Дуне не хотелось открывать глаза. Снова возвращаться в еле живое тело было больно. Она втянула носом воздух. Пахло хлоркой и лекарствами. Щурясь, Дуня всё же приоткрыла один глаз.
— Ну и горазды вы спать, — услышала она мужской голос. У её кровати стоял знакомый доктор. — Я бы тоже не отказался проспать целую неделю.
Свет резал глаза, и Дуня с трудом сфокусировала взгляд на его лице.
— Вы слышите меня?
Дуня неслышно, одними губами, ответила «Да».
— Вот и отлично. Значит, вы идёте на поправку. А к вам посетитель.
В палату зашёл Егор.
— Ну как ты?
Дуня посмотрела на него.
— Да, знаю, что тебе пока лучше не разговаривать.
Повисла тишина.
— Я так за тебя боялся, — вдруг прервал молчание брат. — Я так боялся, что ты, как мама...
Он отвернулся. Плечи её сурового брата сотрясались от сдерживаемых рыданий. Дуне очень хотелось дотронуться до него, но тело ещё не слушалось.
Егор взял себя в руки и продолжил срывающимся голосом:
— Ты знаешь, дом сгорел. Совсем. Тебя чудом спасли.
Брат снова замолчал. В палату заглянул доктор:
— Пять минут прошли. Скоро вашей сестре будет лучше, и вы сможете пообщаться подольше.
Егор неловко попрощался и вышел.
Дуня смотрела в потолок. Она здесь уже неделю. Значит, ей уже тридцать пять. И она жива. Чудом, как сказал Егор, но жива. Она проспала свой день рождения. Мысли текли вяло и расслабленно.
Дважды в день к ней заходил этот симпатичный доктор. Его звали Евгением Петровичем. Да, он уже казался Дуне симпатичным. Похож он или не похож на её предка, она не могла решить. А всё фотографии сгорели в пожаре, поэтому узнать это точно не получилось бы. Отсюда все прошлые страхи виделись плодом воспалённого воображения.
В день выписки Евгений Петрович зашёл к Дуне в палату, отдал всё бумаги и, немного помявшись, сказал:
— Теперь, когда вы больше не моя пациентка, могу я дерзнуть попросить номер вашего телефона и разрешения вам позвонить?
Дуня, немного смутившись, улыбнулась:
- Ну, номер моего телефона вы знаете. Он у вас в базе есть. А если вы мне позвоните, я буду рада вас слышать.
— Ну ты идешь? — Разговор своим появлением прервали вошедшие в палату Егор и Марина.
— Папа с тётей Лизой ждут тебя внизу.
— Иду. До свидания — попрощалась с доктором Дуня.
— До встречи.
Егор взял Дунины сумки, и они спустились вниз. Там Дуня сразу попала в объятия тёти Лизы:
— Девочка моя...
— Тётя Лиза, — вдруг серьёзно сказала Дуня, — я всё-таки хочу устроить праздник.
И, помолчав, добавила:
— Теперь у нас будет много поводов для радости. Я знаю.
Начало истории тут.
Спасибо за внимание!
Вы меня поддержите, если поставите лайк и подпишитесь на канал.