Широко известны слова Александра Македонского: "Филиппу я обязан тем, что живу, а Аристотелю тем, что живу достойно", - однако сам знаменитый философ, далеко не всегда был готов согласиться с ними.
Став учителем юного Александра по приглашению царя Филиппа Македонского, Аристотель, надо полагать, возлагал большие надежды на своего царственного подопечного. Занятия философа с царевичем и другими мальчиками, сыновьями знатных македонских семей, длились около трёх лет.
После однако Аристотель продолжал поддерживать с Александром связь и следить за его деяниями всю недолгую, но бесконечно славную его жизнь.
Однако с годами поступки и устремления царя Македонии все менее соответствовали представлению его учителя о "достойной жизни".
Сейчас уже конечно сложно понять, чего именно ждал великий учитель от своего ученика, но без сомнения совсем не того, чем прославил Александр свое имя в веках.
Впрочем поначалу предпринятые Александром военные шаги скорее всего должны были встретить у Аристотеля полное одобрение. Идея Справедливой войны с Персидской империей Ахеменидов, главным врагом греческих полисов уже ни одно столетие, будоражила многие славные эллинские умы. Более того именно война-отмщение варварам Востока казалась тем общим делом, которое способно объединить многочисленные города Эллады. К этому объединению всей душой стремился истовый сторонник идеи панэллинизма Аристотель.
Очень скоро однако стало ясно, что мысль Александра ушла далеко вперёд от ограниченных территорией побережья Средиземного и Черного моря, идей Аристотеля.
Сам по себе панэллинизм, помимо единства греческих полисов, предполагал некую особую роль и значение цивилизации эллинов, противопоставляет ее и восточным и северным варварам. С ними можно иметь дело, их можно завоёвывать или же заключать союзы, но исключительно во благо Эллады, центра мира, населённого лучшими из возможных людей. Да вот такой вот изысканно оформленный античный радикальный национализм. Аристотель, хотя далеко не он один, искренне верил в некую особую природу эллинов, ставя их выше всех прочих народов Ойкумены.
Чего только стоит данный однажды Аристотелем Александру совет ( его приводит в своем сочинении Плутарх) относиться к своим воинам как к соратникам и домочадцам, а к варварам как к рабочей скотине или траве. Проще говоря все остальные народы по мысли Аристотеля есть не более чем средство достижения должного благополучия эллинов.
Впрочем тут непременно стоит оговориться, что в понимании тогдашних греков именно так, как к скоту относились к своим подданным сами восточные владыки. Почести, традиционно оказываемые персидским правителям претили грекам и воспринимались ими как доказательство природно-рабского менталитета восточных народов.
Тем более удивительно, что воспитанник Аристотеля неожиданно и, невзирая на глубокое уважение к своему учителю, оказался внезапно едва ли не первым в истории политиком, способным мыслить по-настоящему глобально. Результаты своих походов он видел в контексте всего тогдашнего цивилизованного человечества и стремился создать империю равных возможностей для всех народов. Да и сама империя его быстро разрослась до таких размеров и включила в себя страны столь древние и столь богатые, что о какой-то особой роли Греции в ней можно было говорить, только если из этой самой Греции на нее и смотреть.
Аристотель никогда не возражал, против попутного просвещения завоёванных народов, путём приобщения их к эллинской культуре, но должен был с ужасом узнавать о том, как македонский царь перенимает восточные традиции при своем дворе, объявляет себя сыном бога, принимает местных жителей на службу, рассуждает о величии Востока . Многоженство, свойственная персам роскошь, смешанные союзы воинов армии Александра и представительниц местной знати - все это радикально противоречило тому, что стремился привить юному македонскому царевичу Аристотель. Сложно даже представить, что чувствовал Аристотель видя, как стараниями его воспитанника греческие полисы превращаются едва ли не в задворки нового мира. Вместо того, чтобы пожинать плоды военного успеха Александра, Греции приходилось лишь обеспечивать его армию пополнением. Получая взамен если ни ничего, то много меньше того, что она заслуживала, по мысли самих греков.
Александр был известен вспыльчивым нравом и нетерпимостью к любого рода противодействию, так что ещё неизвестно, как бы окончил свою жизнь Аристотель, если бы однажды принял приглашение своего ученика, отправиться вместе с ним в восточные земли. Однако по затерявшимся в истории причинам тот предпочел отказаться, отправив вместо себя другого знаменитого своего ученика - Каллисфена.
Каллисфен кстати был склонен проявлять куда большую преданность идеям своего учителя, нежели Македонский царь. Попытки вступать в полемику с царём привели его вначале к заключению, а потом и вовсе к гибели.
Быть может именно печальная судьба Каллисфена заставляла Аристотеля проявлять известную сдержанность и осторожность а отношении Александра. Великий философ никогда не становился на путь открытой вражды с завоевателем Востока. Да и Александр в свою очередь держался уважительно в отношении своего бывшего учителя, даже преподнес тому в дар баснословную сумму в 800 талантов серебра, дабы тот мог отныне посвятить себя науке не думая более о заработке.
Несмотря на все это расхождения между учеником и учителем были столь очевидны для всех, что после скоропостижной смерти Александра, тут же появились и долго бродили упорные слухи о причастности к его гибели великого мыслителя.
Современные учëные правда не находят этому предположению сколько-нибудь убедительных доказательств, тем не менее очевидно, что смерть Александра в понимании Аристотеля была скорее благом для понятного ему, жителя Эллады, мира.
Автор благодарит за проявленный интерес и надеется на вашу поддержку).
#александр македонский
#аристотель
#история древнего мира
#история древней греции
#эллада
#эллины