1221 год. Лето. Поражение передового отряда монголов меняет характер войны. Терпение склоняется к осторожности, честолюбие подталкивает к мести. Бремя выбора ложится на Шиги-Хутуху Нойона.
Продолжение. Предыдущая часть и собольи телогрейки, ветшают ЗДЕСЬ
Музыка на дорожку
Кто молчит, того и слушай
Деблокировав Валиан, мусульманское войско вернулось в Парван, ближе спасительным горам и обнадеживающим обозам. Воины и скарб жались к семи ущельям, укрывающим от ночных атак и дневного зноя. Жизнь округи сосредоточилась вокруг лагеря. Отовсюду свозили провизию, блеял скот и звенели монеты.
Дразнящая запахом еда, оплачивалась из султанских средств и раздавалась (желающим) даром. Никого не грабили, протянувшего руку щедро кормили. Земля наслаждалась редким и непродолжительным единством народа с войском, людей меча и людей мотыги.
Несколько дней миновавших с разгрома монголов, прошли в ожидании мести. Мусульмане понимали - тысячу убитых им не простят.
Неизбежность расплаты наполняла сердечные тайники боязнью, когда способность представлять не даёт видеть. Холодок пробирал до поджилок. Кипчаки ежились, туркмены храбрились, таджики изображали спокойствие. Бояться было кого, и чего.
Два года превратили самое сильное Царство Вселенной в червивый остов, которым брезгует филин и отворачивается шакал. Пиршество муравья и подарок мухам. Рати бежали без боя, бывшие города чернели копотью, бывшие женщины горем.
Эмир становился рабом, раб эмиром, тот и другой мертвецом.
Человеку (любому) хотелось одного. Найти место, куда не дойдет татарин, и бежать туда без оглядки. Но такого места не было, и долго еще не будет.
Болтовня и хвастливые речи смолкли.
Напускной вид уступил простоте. Сильный помогал слабому, а слабый сильному верил. Близость смерти делала человека собой. Показывая каким он быть может, и каким быть должен.
Насколько же все-таки милостив Господь, отсекающий умирание смертью.
Вина хватало, но оно не лилось рекой. Дни Джалаль ад Дина проходили в военных заботах. Он вникал в дела с основательностью свойственной скромности, скупой на слова и щедрой на пользу.
Каждый из семидесяти тысяч вооруженных мужчин понимал - мальчишка, единственный кто может побить татар. Он не был сильнее, не был умнее, он просто их не боялся. Этого оказалось достаточно.
Походный полог истерся сапогами эмиров. Жаждущих коснуться незатейливой смелости, забрав её крупицу с собой. Когда она заканчивалась, они возвращались. Прижимаясь к невысокому, плотному юноше с извиняющейся улыбкой, как пёс учуявший волка жмется к хозяину. Едва-ли хоть что-то в мире, могло их от него оторвать.
Хочешь привлечь людей, покажи безбоязненность. Хочешь сгубить себя, изгони их страхи.
Спрыгнув с замыленного коня (не жилец), в шатер залетел разведчик. Газни сожгли, а к Парвану спешили тридцать тысяч татар, среди которых не было отстающих. Дорог больше не было и бежать было некуда.
Поразмыслив немного, Джалаль ад Дин кинул гонцу горсть монет и созвал военный совет прямо в открытом поле.
Хусовы советы
С кем не поговоришь, стоит ли разговаривать
Впущенные в шатер одновременно, Молгор и Текечук держались по-разному. Первый вопросов ждал, второй от них дрожал. Текечук дергался и переводил взгляд с темника на темника, они же внимания на него не обращали. Шиги-Хутуху погрузился в мысли, Бааринцы в баранину.
Выслушав отца девицы, к матери молодца - прислушайся тоже.
Смеялся Укар-Калджа
Он пожалуется, что дочь брюхата. Она расскажет, кто кроме ее сына за этим стоит
...
А кого заставить жениться?
Удивлялся его брат - Кутур
На кого покажут.
Ходящий чужими следами, утонет в чужом болоте
На том и сошлись.
На тысячников косились с досадой. Хотелось пить, лежать, обсуждать баб и пересказывать байки. Слишком забавной стала забавой, слишком легко давались победы. Как часто желающий обсудить важное, ждет пока выговорится пустословие, утихнут шутки и смолкнет деловитость.
Обычно (всегда) эти ожидания тщетны. И чем они меньше, тем пользы в них больше.
Сыто позевывая, темники призвали тысячников к ответу.
Молгор говорил без приукрашиваний, бесстрастно излагая сведения о мусульманах. Их много, они опасны и их ведет вождь. Они доверяют ему так, что немой шепчет имя Джалаль ад Дин, а глухой за ним повторяет.
На вопрос, что-бы сделал он, Молгор отвечал
Ждал.
Слово дали Текечуку
Этот стенал, жаловался, бил себя в грудь. Вспомнив о наших ребятах оставшихся там, горько заплакал. Извиняясь за стариковскую слабость, Козленок выражал готовность мстить в одиночку.
Между делом вставил.
Не медли Молгор... Они бы и крепость скорее всего взяли, и людей сохранили. Хотя зла на товарища, он не держит
Молгору предложили оправдаться. Оторвав от жаровни тяжелый взгляд, тысячник ответил вопросом
Почему бараны, ходят за козлами?
Шутники пожали плечами
Так Небо показывает людям, кто они, и кто их предводители
В шатре замолчали.
Дерзости от служаки никто не ждал. Даже Шиги-Хутуху удивился, как считающий себя умным удивляется встретившись с действительно умным. Укар-Калджа погладил жидкую бороденку. Его брат рассмеялся, разрядив обстановку. Тысячников выпроводили вон и начали совет.
Братья предлагали запастись веревками, чтобы пленные сартаулы не разбежались. В доблести и победе они не сомневались. Что до Шиги-Хутуху, то человек поглощенный собой, думает о себе и высоко. Да и бесстыдного шутовства, записная серьезность обычно побаивается.
И наперекор ему не идет.
Людей подняли ни свет ни заря.
Перевалив хребты Гиндукуша, тридцать тысяч татар нырнули в мусульманское море. Оставшись один, тысячник Молгор вдруг опустился на землю и протяжно заблеял.
Монгольскому войску это ничего хорошего не предвещало.
Омрачающий свет
С чем тяжело умирать, с тем и жить непросто
О вторжении в Афганистан огромной массы татар, разведчикам Джалаль ад Дина рассказали беженцы из Газни. В отсутствие мусульманских войск туда наведался тумен Укара-Калджи.
Верный себе, Шутник позабавился, разграбив пригороды и спалив Пятничную мечеть. Нехватка времени не дала убить много, хотя и убили бааринцы не мало.
Заплаканные беглецы рассказывали о незаметности и стремительности татар, появляющихся из ниоткуда и обращающих в ничто. Врываясь внезапно как пожар в дом или смерть в семью, они делили время на до и после. Грабя дома и рубя хозяев под насмешливым взором Предводителя, находящего для (каждой) мерзости шутку, а для шутки мерзость.
Жалобы погорельцев не ужаснули. Татарская война шла уже два года научив. Пугала скорость с какой взяли город и полная потеря тыла. Теперь возвращаться было некуда. Люди Джалаль ад Дина могли оставаться на месте, пока не закончится провизия и терпение. Могли оставив ущелья выйти на дороги, под оскаленные пасти татарских тысяч.
Битвы хотели не все, ждать были готовы не многие. Едва сердца отошли от новостей из Газни (с Юга), дозорные донесли о татарских разъездах на Западе. От чего храбрые умы дрогнули, а робкие унеслись за Инд. К счастью помимо души у человека есть ноги, которые удерживает земля.
Военный совет проходил на слуху у всех, делая копейщика эмиром, а эмира копейщиком. Всего семь слов произнес Султан
Я остаюсь здесь, и никого не держу
Но для семидесяти тысяч их хватило.
Позабыв про завтра, хорезмийцы решились драться сегодня. К тому моменту тумен из Газни догнал своих и весь Восточный Корпус монголов выкатывался на мусульманские позиции у Парвана.
Пугливому оку дни казались сочтенными, но пытливое видело больше.
Оставив врагу равнину, мусульмане грудились в предгорьях, защищенные горами со спины и флангов. Атаковать их можно было лишь в лоб, понадеявшись прочность своего.
Найдись у татар безрассудный, готовый прыгнуть буйволу на рога, дни войска сочтены. Но если прыть уступит терпению - конец мусульманам. Их запрут в ущелье, а скученность и сумятица сделают работу стрел и меча.
Вечер перед битвой проходил тихо.
Воины у костров грызли сухари, чтобы остались силы и не подвел желудок не подводил. Ур-Хан, один из славнейших эмиров Султана славившийся рассуждением, задавал вопросы, сам же на них отвечая.
Что есть ад?
Говорил храбрый
Ад это зеленеющий сад под небесной синью, по чьей росе бродит человек грустный, не знающий куда себя деть.
...
Что есть рай?
Продолжал рассудительный
Рай это пасмурный полдень в пустыне, где ходит стойкий, от которого грусть, не знает куда утаиться
Все молчали. Где и кем быть, каждый решал (и решает) сам.
К ночи люди забылись тревожным сном. Утро встретило ревом боевых рогов и истошными криками. Осыпая правый фланг стрелами, татары летели на кипчаков Амин ал Мулька. Султан держался спокойно.
В ловушку угодил враг, которого он пока, не боялся.
Подписывайтесь на канал. Продолжение ЗДЕСЬ
Поддержать проект:
Мобильный банк 7 987 814 91 34 (Сбер, Киви)
Яндекс деньги 410011870193415
Visa 4817 7602 1675 9435