В 1999 году мне удалось познакомиться с удивительной женщиной. Если бы обстоятельства не разлучили нас, то она могла бы стать моей подругой. Мы лежали в больнице на Васильевском острове в одной палате. Она попала туда с очень низким гемоглобином, была сильно истощена, но, удивительное дело, от нее исходила такая любовь ко всему доброму, такая доброжелательность, что это поражало всех. Мы пытались делать ей гранатовый сок, выживая настоящие свежие гранаты, которые приносила ей подруга, иконописица по специальности, кажется Света. Подруга пыталась продавать свои иконы и, если это удавалось сделать, шла на рынок за гранатами, орехами для Танечки.
Как же Танюшка попала в больницу..?
Жила она в г.Пушкин (Царское Село) в двухкомнатной квартире совсем одна. Сначала она работала в Институте ортопедии воспитателем с детками, которые лежали в больнице в ожидании операции. Этот светлый человек согревал всех маленьких детей своим теплом, она находила для них увлекательные занятия и отвлекала от болезней, от которых они стали инвалидами. Попала она на эту работу не случайно. Ее дом был расположен рядом с Институтом ортопедии им.Г.И. Турнера . К тому же она осталась совсем одна и не могла сидеть без дела. Сначала она пыталась ходить в Церковь, убирала там, общалась со своим духовным отцом, посещала все службы, но утомилась и стала падать в обмороки.
Дело было в том, что она была сильно истощена. Сначала она долго ухаживала за своим молодым мужем, военным, человеком большой души. Он умер от рака. Потом заболела дочь-подросток. Танюшка снова ухаживала за ней. Любимые люди скончались слишком рано, а она так старалась их поднять, облегчить боль, но осталась все же одна. Эта удивительная гармоничная семья распалась. Татьяна осталась совсем одна. Она по-прежнему ходила в Храм и к своему духовнику, пока не заметила, что нравится ему. Молодой батюшка и его мама разглядели в одинокой симпатичной молодой женщине замечательного человека, душевного и преданного. Татьяна испугалась, что теплота священнического сердца была человеческой симпатией доброго мужчины к прекрасной душой и телом женщине. Но Таня еще не отошла от постигших ее несчастий. Она любила мужа с детских лет и не могла на его месте видеть другого, да и отношение к священнику у нее было однозначным: это только батюшка. Таким образом, ко всем Татьяниным бедам добавились новые переживания.
Света собиралась в монастырь и уговаривала Татьяну последовать ее примеру. Таня спросила своего духовного отца, как ей быть. Он уговаривал ее остаться в миру и это было бы правильным решением, но Татьяна его не послушала и собиралась вслед за подругой в Снетогорский монастырь, ведь там было ближе всего до Залитского старца отца Николая.
Она продала отдала квартиру сестре. Та приехала из другого города и вступила в наследство. Затем быстро продала квартиру, а деньги все взяла себе, не оставив Танюшке даже на зубы, которые потеряла Таня во время болезни.
Однажды мне удалось ее навестить в монастыре. Я очень болела и хотела добраться до отца Николая Гурьянова. Мне помогала Наташенька, с которой мы очень давно познакомились еще в Геофизической обсерватории. Хотя от школьной дружбы Вера-я – Наташа Огнева оставалась некоторая связь с Наташей Огневой, но она бы не стала мне помогать, а другая Наташенька помогла тогда и сейчас не забывает. Может быть нас связала эта поезда к отцу Николаю и в Снетогорский монастырь к Татьяне.
Мы приехали рано утром, простояли службу и пошли просить игуменью заночевать в монастыре, рассказали про свои отношения с Танюшкой. Таня была там послушницей и имела небольшой уголок с кроваткой. Игуменья разрешила лишь отдохнуть два часа на Татьяниной койке и больше ничего, а денег на гостиницу у нас не было. И все же: какая радость – встреча с Татьяной! Я спросила ее о Свете-иконописице. Татьяна смутилась и сказала, что не может понять происходящего между ею и Светой. Та с ней не разговаривает и как бы дает понять свое место послушницы. Таким образом Таня опять осталась одна, да еще на непосильной работе. Послушанием ее было выгуливание коров на пойменных лугах. Таня ходила в резиновых сапогах и до пояса в воде. Разумеется она вскоре заболела, ведь не девочка, да бед много перенесла.
Танин уголок представлял из себя крохотные метры (может два) с кроватью и ковриком. К нему Татьяна приколола любимые иконы и фото могилки дочери. Там был изображен в скульптуре ангел, склонившейся над могилкой. Мы помогли Тане, чем могли, а точнее помогала Наташенька, так как я лежала и не могла встать. Встать все-таки пришлось, чтобы отправиться искать дешевую гостиницу, чтобы переночевать перед поездкой на Залит.
Нам дали просфорки для о.Николая, помазывал он скрепочкой, чтобы сохранить маслице для всех желающих. Я тогда не сообразила, почему монастырь не помогает батюшке. Сейчас удивляюсь этому.
Но история моя про Танюшку. Ей тоже никто не помог. Сестра обобрала. В монастыре больную женщину поставили на такую трудную работу! Лучшая подруга отвернулась от нее. Знаю, что простудилась и сильно заболела. Такая послушница никому не нужна. Ее выпроводили. А куда ей было идти? Хорошо еще, что она нашла в каком-то городишке отца и уехала к нему. Отсюда все следы Татины потерялись. Больше я ее не видела и не знала куда ей можно написать. Вот такая грустная и я бы сказала гнусная история.