В 1462 году некий грек Якуб, гончар по профессии, участвовал во вторжении турок на остров Лемнос, где и осел, получив за службу земельный надел и женился на местной девушке Елене. У пары родилось шестеро детей, две дочери и четыре мальчика. Прекрасно образованная по меркам своего времени, дочь священника Елена, владела помимо родного так же арабским, итальянским и турецким языками, обучив им и своих сыновей. Этот факт, безусловно, очень помог построить успешную и даже блестящую карьеру, её сыновьям, решившим пойти по стопам отца. Однако, лепить глиняные горшки парни не собирались, выбрав в качестве профессии другое, более необычное увлечение своего родителя – морской разбой. Да, их отец Якуб был пиратом, подрабатывая гончаром лишь в межсезонье, когда навигация на средиземном море заканчивалась.
Так или иначе, один из братьев, Элиас, погиб ещё на заре своей карьеры во время сражения с рыцарями иоаннитами, а другого, Ицхака, разорвало пушечным ядром.
Но вот двое оставшихся прожили долгую и очень насыщенную жизнь, приобретя славу и богатство, вписав свои имена в историю как одни из самых знаменитых пиратов.
Особо на этом поприще преуспел младший, Ацор, известный всему миру как Хайреддин Барбаросса, память о котором, как о величайшем из капитанов жила в мусульманском мире еще несколько веков после его смерти. А в наши дни он до сих пор считается национальным героем в Алжире
Тем не менее первую половину своей жизни он провел в тени старшего брата - Аруджа, что было совершенно нормальным по обычаям исламского мира того времени и не смотря на все свои таланты никогда не претендовал на роль лидера. Арудж же к моменту своей смерти в считался современниками самым известным пиратом средиземноморья, бичом всех христиан региона.
За свою жизнь он успел отметиться многими «славными» делами. Начав свой путь с попадания в плен к рыцарям иоаннитам (считается, именно там он приобрел свое прозвище "барбаросса", что означает «рыжая борода» – в плену он притворялся немым, и рыцари называли его так, чтобы как-то отличать от других пленников). Освободившись, построил блестящую карьеру корсара. Собрав свой флот, совершил огромное количество рейдов, а в зените славы захватил Алжир и провозгласил себя султаном. Его смерть, позволила с облегчением вздохнуть христианским правителям региона, полагавшим, что более опасного и кровожадного пирата быть не может. Но как показали дальнейшие события, вся деятельность Аруджа была не более чем прологом к карьере его брата.
Получив в наследство от старшего брата имущество, корабли, влияние, титул султана и прозвище (Барбаросса), Ацор дал волю всем своим скрытым талантам и в итоге развернул очень активную деятельность, проявив себя замечательным управленцем, дипломатом и выдающимся капитаном.
«...у него были лохматые брови, густая борода и толстый нос. Его толстая нижняя губа пренебрежительно выступала вперед. Он был среднего роста, однако обладал богатырской силой. На вытянутой руке он мог держать двухгодовалую овцу до тех пор, пока та не погибала...» так описывает Ацора современник.
Он оказывал необычайное влияние на людей, как на капитанов своих кораблей, так и на простых матросов, что не удивительно для человека отличавшегося огромной храбростью и чьи мероприятия всегда оканчивались успехом. А среди населения слыл защитником угнетенных, защитником веры, проводившим много времени в молитвах. За что и получил от мусульман прозвище Хайреддин («Благо веры»), которое соединившись с полученным в наследство прозвищем старшего брата – Барбаросса и дало то имя, под которым его знали при жизни и помнят в наши дни – Хайреддин Барбаросса, ну или Барбаросса второй, как его иногда называют, дабы отличать его от старшего брата.
Примечательно, что если старший брат получил прозвище за огненно-рыжую от природы бороду, то Хайреддин был обладателем темных волос и долгое время красил бороду хной, дабы соответствовать прозвищу «рыжебородый», пока та не покрылась сединой от времени.
Начало самостоятельного пути Хайреддина в 1518г. можно сравнить с первыми миссиями в какой ни будь стратегии в реальном времени. По факту имея лишь несколько тысяч человек, несколько кораблей, и территорию ограниченную лишь городом Алжир, ему предстояло отстоять свою независимость и завоевать право для ведения дальнейшей деятельности. Ситуация усугублялась желанием главных врагов североафриканских корсаров – испанцев – окончательно уничтожить их базы и решить проблему пиратства. Для этого, в том же году они организовали поход на Алжир. И здесь, по сути с самых первых дней правления Барбароссы и затем ещё множество раз, на помощь ему пришел «его Величество случай» и «госпожа Удача» – разыгрался шторм. Несколько испанских кораблей было выброшено на берег, солдаты были деморализованы. Пошедшие в атаку пираты разгромили их, взяв большинство в плен.
Видимо именно это событие, несмотря на победу, и привело Барбароссу к мысли о том, что в одиночку ему не справиться. Он понимал, что главная причина успеха кроется не в его собственных силах. Тогда он обратился с просьбой о подданстве к самому могущественному правителю в исламском мире - османскому султану Селиму I. Тот предложение с радостью принял, отправив в подарок пушки и корпус в 4000 янычар, и даровав мудрому пирату титул бейлербея (что означает - бей над беями, по факту наместник очень крупной провинции) вместе с причитавшимися по этому поводу регалиями – конем, кривой саблей и флагом с конским хвостом. И данный шаг продемонстрировал дальновидность Хайреддина Барбароссы – в отличие от брата он не был простым, хоть и амбициозным, пиратом-авантюристом, которому интересны лишь грабежи и нажива. Но проявил себя именно как государственный деятель, стремящийся укрепить свою власть, закрепиться на территории и стать частью самой могущественной империи своего времени.
Данный шаг значительно повысил авторитет Хайреддина в пиратском мире и под его знамена стали стекаться корсары со всего североафриканского побережья (теперь они стали считать его адмиралом всех верующих). А это, в свою очередь, позволило перейти уже не просто к налетам на поселения христиан, но к крупномасштабным операциям, превратив Алжир в главную базу корсаров средиземноморья и самый страшный порт для христиан.
Своим промыслом корсары занимались не круглый год – из-за штормов навигация в средиземном море была возможно лишь в весной и летом.
И к началу сезона в Алжире начинала бурлить жизнь. Туда со всех уголков мусульманского средиземноморья стекались галеры пиратов. Как правило в начале мая мощный флот выходил в море (чаще всего под непосредственным командованием Барбароссы), после разделялся на несколько эскадр, расходившихся в разном направлении и наводящих ужас на жителей побережья. Грабежам подвергались все христианские земли, но в первую очередь Испания и Италия – враги османского султана. Иногда галеры (плохо приспособленные к открытому океану) выходили даже за Гибралтар и грабили суда, возвращавшиеся из нового света и индии.
Из этих походов суда возвращались набитые золотом, ценностями и разумеется рабами. Молодые девушки, из их числа, пополняли гаремы султанов и вельмож. А крепкие мужчины становились гребцами на галерах. Прикованные кандалами к веслам они жили на корабле, на одном месте и часто до самой смерти. Справедливости ради стоит отметить, что такое жестокое обращение было присуще не только «кровожадным пиратам». Так, на всех гребных кораблях всех флотов того времени гребцами выступали именно рабы, на кораблях мусульман это были христиане, а на кораблях христиан, наоборот – мусульмане.
Стоит ли говорить, что многочисленные, ежегодные, успешные и чаще всего безнаказанные экспедиции приводили лишь к усилению пиратов, росло и их личное благосостояние. Всё это позволило превратить Алжир в полноценное государство с обширной территорией, крепостями и подданными. Флот же пиратов год от года увеличивался в размерах и со временем могу уже не только совершать рейды на одинокие корабли и беззащитные деревни, но навязывать полноценную борьбу основным игрокам, в первую очередь Испании, за соперничество в регионе.
И всё же только лишь бесконечные рейды и набитые ценностями трюмы вряд ли смогли бы превратить Барбароссу в самого знаменитого корсара средиземноморья в истории. Как уже упоминалось, он много раз проявлял себя как дальновидный правитель.
В 1529 году, одно событие обеспечило еще больше процветание, особенно в перспективе, пустынной стране пиратов.
Один из капитанов Барбароссы – Айдин-рейс со своей эскадрой отправился заниматься обыкновенными пиратскими делами, грабя побережья и захватывая одиночные корабли. Во время очередного налета, до него дошли слухи о том, что в Испании большая группа морисков готова заплатить пиратам за помощь в переселении в Африку. (Морисками называли потомков мусульманского населения Испании, остававшихся там еще со времен господства мавров). Предчувствуя легкий доход, Айдин взял на свои корабли около 200 семей, и эскадра отплыла в Алжир. Однако в пути нарвалась на отправленный в погоню флот испанцев, главной целью которого было вернуть беглецов-морисков обратно на родину. Перед сражением, Айдин высадил всех морисков на ближайший берег, видимо, чтобы облегчить суда, а возможно, чтобы налегке сбежать. Так или иначе, испанцы не вступали в бой, видимо думая, что мориски (пока что еще бывшие подданными испанского короля) находятся на кораблях и опасаясь отправить их на дно вместе с вражескими кораблями. Пираты приняли их нерешительность за трусость и пошли в атаку, чем застали испанцев врасплох и полностью разгромили. В итоге этого неожиданного налета было захвачено семь из восьми испанских галер, со множеством высокопоставленных пленников. Все это, вместе с ранее награбленным в походе и ещё несколькими сотнями освобожденных с галер мусульман, было доставлено в Алжир. Но главное сокровище, привезенное из того рейда – это семьи морисков. Стало очевидно, что есть большое количество людей, желающих переселиться во владения мудрого султана пиратов.
После чего, Барбаросса санкционировал ещё несколько экспедиций в результате которых в Алжир было перевезено около 70000 морисков. Именно благодаря им, расцвели ремесла и земледелие, что дало фундамент для еще большего укрепления Алжира, превратив пустыню в процветающую страну.
И если спасение морисков было во многом обусловлено случаем, то для обеспечения безопасности своей страны Барбароссе пришлось проявить себя настоящим тактиком.
Еще в начале XV века испанцы основали на острове, всего в 300 метрах от Алжира крепость Пеньон. Сам Барбаросса называл её «Шипом, вонзившимся в сердце». Это мощное и неприступное укрепление оставалось последним форпостом испанцев в регионе. Но, что самое главное - создавало постоянную угрозу кораблям корсаров, выходящим в море из бухты Алжира.
В начале самостоятельной деятельности Хайреддин решить эту проблему не мог, так как штурм крепости требовал огромных ресурсов, которыми пират попросту не владел. Теперь же, после многих лет, накопленных ресурсов оказалось достаточно.
6 мая он приступил к её осаде. В течение 16 дней 45 кораблей поливали крепость огнем из своих орудий. Наконец в результате штурма крепость была взята. Всех защитников истребили, а коменданта разрубили на куски и выбросили в море. Ну или, по другой версии, забили палками до смерти (хотя не думаю, что бедняге от этого стало легче).
Все укрепления были срыты, из них в бухте Алжира сделали защитный мол находящийся на своем месте и в наши дни.
И вновь удача улыбнулась Хайреддину. На помощь гарнизону крепости из Испании пришло девять транспортных судов, до отказа набитых людьми и имуществом. И пока их экипажи удивлялись тому, что не могут найти Пеньон, в море вышли пираты и захватили в плен весь караван, получив почти 3000 рабов, огромное количество оружия и продовольствия.
В 1526г. Османский султан Селим I скончался и его место занял Сулейман I Великолепный. Разумеется, успехи главного пирата средиземноморья не проходили мимо его покровителя и формального господина, по приглашению которого Хайреддин в 1533 году отправился в Константинополь.
Выйдя из Алжира с 18 кораблями, Барбаросса по пути придался своему любимому делу, грабя и сжигая, в том числе разорил остов Эльбу, а затем соединившись с лояльными ему корсарами уничтожил попавшуюся на пути флотилию генуэзцев, захватив часть кораблей и уже в составе 40 судов прибыл в столицу империи.
Султан оказал прославленному пирату и его капитанам самый радушный прием, одарив их наградами за славу и несение службы. Поглазеть на грубых морских волков, о которых говорили в каждом уголке Европы собрался весь цвет стамбульского общества, все вельможи и военачальники.
Однако султан вызывал Барбароссу к себе не просто так, по предложению великого визиря Ибрагим-паши, ему было поручена реорганизация османского флота и строительство новых кораблей. С присущим ему воодушевлением, сам подавая личный пример работая на верфях, Хайреддин приступил к строительству 61 новой галеры. Параллельно шло обучение турецких моряков, многие из которых ещё недавно были пастухами и ничего не понимали в морском деле. И вскоре перемены в турецком флоте на себе ощутили многие.
А пока же, весной 1534 года, когда новый флот был достроен, султан Сулейман, за все заслуги объявил старого морского волка Барбароссу капудан-пашой – великим адмиралом, командующим всем османским флотом.
Тем не менее почивать на лаврах засиживаясь в столице в новой должности Хайреддин не собирался и с началом навигации отправился в очередной поход во главе флота из 84 кораблей.
Удар он решил нанести в само сердце христианского мира. Пройдя мессинский пролив его корабли неожиданно возникли в Реджио, где без боя, застав врасплох, захватили все корабли в бухте и множество матросов-христиан, по обыкновению превратив их в гребцов на галерах. Так же в плен взяли большое количество знатных людей, в беседах с которыми рыжебородый капитан узнал о некой Джулии Гонзаго, герцогини Тражетто и графини Фонди, на чьём гербе запечатлелась надпись «цветок любви» и считавшейся одной из самых красивых дам своего времени. Ради этого «цветка», Барбаросса внезапно изменяет первоначальный план и направляет флот к фонди. Можно подумать, что в сердце уже пожилого пирата проснулся романтик. Но нет, в разуме пирата говорил расчетливый политик – самая красивая дама эпохи стала бы лучшим подарком для его патрона, самого могущественного правителя своей эпохи.
Однако в этот раз удача изменила корсару. В самый последний момент графиня, которую застали практически в постели во время сна, прыгнула на лошадь и ускакала в лес. Расстроенный Барбаросса придал город «огню и мечу», разорив его чуть ли не до основания.
А затем продолжил заниматься своим ремеслом вдоль всего итальянского побережья – грабя насилуя и сжигая все на своем пути. И пока все европейские монархи не знали, что делать, в Константинополь шли бесконечные караваны из галер полные награбленного имущества.
Тем не менее, видимо, устав от грабежей Хайреддин, внезапно свернул к северной Африке, решив сделать своему господину ещё более дорогой подарок присоединив к империи Тунис.
В августе 1534 года эскадра Хайреддина подошла к тунисской столице, а через три дня султан бежал, в городе и всей стране была провозглашена власть османов.
Несмотря на победу, сделать подарок султану вновь не удалось. Король Испании Карл V справедливо рассудил, что действия Барбароссы это уже не просто пиратские налеты, а о полномасштабная война между мусульманами и христианами.
В 1535 году на Тунис обрушилась вся мощь объединенных сил христиан Испании, Португалии и итальянских государств. Всего порядка 400 судов и 30000 человек. Знавший о вторжении от агентов во Франции, корсар подготовился к отражению атаки. Охранявшая подступы к городу крепость Ла-Гулетта держала оборону целый месяц. Тем не менее, численное превосходство христиан сказалось, крепость пала и сражения начались уже в самом Тунисе. Положение пиратов ухудшилось, когда восстание против Барбароссы подняли местные рабы-христиане. Оказавшись в безвыходной ситуации Барбаросса все же смог бежать в горы.
А захваченный город был предан разграблению солдатами: - «...вторжение христиан было страшно, они убивали всех, встречавшихся им, не разбирая ни лет, ни пола, улицы были наполнены трупами, пороги домов загромождены ими, и полы мечетей залиты кровью... Грабёж продолжался три дня и три ночи, но так как заметили, что солдаты, в надежде найти зарытые сокровища, срывали дома, то им приказали выйти из города...», так описывал бесчинства объединенной армии очевидец.
И здесь хотелось бы отметить интересный факт – примерно в то же самое время, когда испанские и итальянские солдаты вырезали мирных жителей Туниса (не имевших никакого отношения к деятельности Барбароссы), на востоке, в Персии, великий визирь Ибрагим-паша в качестве завоевателя входил в Багдад и при этом не был убит ни один человек, и не пострадало ни одно здание.
Стоит ли говорить какое удивление испытали испанцы, когда только что потерпевший поражение Барбаросса, будто бы из ниоткуда появился у острова Менорка?!
Отступив в горы после поражения в Тунисе, старый капитан сумел добраться до Алжира, где собрал остатки своего флота и выдвинулся к балеарским островам. И пока Карл V грабил Тунис, корсар грабил его владения - разорил порт Маон, увел в рабство 6000 жителей, захватил богатый испанский галеон, оружие и боеприпасы. По возвращении в Константинополь никто уже и не вспоминал о потере Туниса, восхищаясь удалью корсара сумевшего после тяжелого поражения восстать из пепла и совершить новый подвиг.
В качестве мести за поражение в Тунисе, Барбаросса ответил тем, что у него получалось лучше всего. Летом 1537 года он отбыл в очередной поход, целый месяц разоряя побережье Апулии, захватил 10000 рабов, а мощь его флота была велика ка никогда. Даже стали ходить слухи о том, что скоро турки посадят на престол своего папу. Однако этому не суждено было случиться.
В начавшейся войне с Венецией султан призвал Барбароссу к осаде крепости Корфу. Тем не менее, проведя практически все лето на острове, имея 25 тыс. человек, 75 кораблей, в том числе крупнейшие на то время осадные орудия, турки не добились успехов. Сам султан решил, что: - «тысячи таких крепостей не стоят жизни и одного из его подданных». Барбаросса был не согласен, считая, что крепость вот-вот падет, однако был вынужден снять осаду.
И как уже неоднократно до этого, раздосадованный неудачей, он начал мстить тем способом который получался у него лучше всего. Пройдясь кровавым рейдом по Адриатике, капитан сжигал и грабил все что хотел, захватив тысячи пленных, в том числе и знатных венецианцев.
Вернувшись в столицу капудан-паша преподнёс султану в качестве подарка: - «бесчисленные изделия из золота, 1000 девушек и 1500 юношей, 200 мальчиков, несших в руках чаши, наполненные деньгами и рулоны дорогой ткани».
Разумеется, столь бурная и успешная деятельность капудан-паши вызвала еще большую ярость при дворах европейских монархов и на охоту за ним отправили огромный объединенный флот Испании, Папы римского и Венеции, состоящий из примерно 200 военных кораблей и 60000 человек. Командующим всем этим мероприятием был назначен Андреа Дориа, пожалуй, не уступавший в то время по известности и славе Барбароссе.
Дориа, имевший генуэзское происхождение, заслужил себе славу талантливого полководца, но внезапное назначение уже в зрелом возрасте на должность командующего флотом генуэзской республики, внезапно проявило в нем талант флотоводца и с тех пор, адмирал являлся главным представителем христианского мира на средиземном море, успев послужить кроме Генуи ещё и при дворе французских и испанских монархов. Почитали Андреа Дория заслуженно: его появление во главе флота той или иной страны превращало этот самый флот в ведущую морскую силу региона, благодаря организаторским талантам им тактическому гению.
По сути же, Дориа мало отличался от Барбароссы – в то время как он руководил флотом императора Карла, его личные галеры занимались все тем же морским разбоем, только грабили они мусульман, совершенно не стесняясь брать их в плен и отправлять служить рабами на галеры. Как мы помним, цивилизованные европейцы в данном вопросе мало отличались от «дикарей» пиратов.
Тем более удивительно, что эти двое двадцать лет бороздили воды одного и того же моря. Но, так ни разу и не встретились. Считается что оба капитана настолько уважали заслуги друг друга, что не рисковали вступить в открытое сражение, понимая, что в схватке с лучшим из возможных противников могут потерять всё.
Услышав о том, что на него ведется охота, Барбаросса, отправился на встречу императорскому флоту, имея всего 135 судов, хотя и знал о численном превосходстве врага, он был уверен в своих силах, ведь под его флагом были собраны все сливки флота корсаров. А среди них находились и ближайшие сподвижники Барбароссы, капитаны, которых он сам и воспитал:
Мурад, ставший преемником Хайреддина; Драгут, мусульманин с Родоса, своей славой уступавший разве что самому Барбароссе; Синан, еврей из Смирны, которого подозревали в занятиях черной магией, поскольку он умел производить астрономические вычисления благодаря «арбалету» (на самом деле он использовал т.н. поперечный жезл очень похожий по форме на арбалет); Айдин, христианин, отказавшийся от веры и известный у испанцев под именем Бич Дьявола, а у французов и турок – под именем Бич Испанцев.
Пройдя по Адриатике и не встретив врага, Барбаросса вошел в Артский залив. А 25 сентября к крепости Первезе, охраняющей вход в залив, подошел и флот Императора.
И здесь удача вновь благоволила Барбароссе – несмотря на численное превосходство врага, преимущество было на стороне старого морского волка, так как вход в залив был очень узкий, не давая пространства для маневра тяжёлым испанским галеонам.
И вот наконец, два самых известных капитана своего времени, уже старцы – обоим было порядка семидесяти лет, стояли лицом к лицу, чтобы сразиться в великой битве и разрешить давнее соперничество. Однако никто не решался начинать атаку. Дориа медлил опасаясь за свою основную ударную силу – 50 больших галеонов, на которых была сосредоточена основная огневая мощь. В заливе те могли с легкостью разбиться о берег в случае неблагоприятного ветра. Барбаросса же сохранял присущее ему благоразумие, опасаясь понести лишние потери.
Однако увиденное утром 27 сентября повергло турок в шок н – флот Дориа уплывал. Барбаросса был не в силах удержать от погони своих капитанов и, наконец, 28 сентября турки нагнали корабли императора. Те практически остановились не в состоянии двигаться дальше из-за переменившегося ветра и были разбросаны по всей бухте. Начавшееся сражение мало напоминало морскую битву тех лет, являясь по сути стычками отдельных галер. Турки смогли потопить несколько кораблей и захватить семь галер, к тому моменту как налетел штормовой ветер, давший возможность кораблям Дориа совершить бегство.
Несмотря на то, что из-за погоды турки не смогли полностью разгромить императорскую флотилию, Барбаросса доказал всему миру что отныне флот Сулеймана I непобедим и на какое-то время Османская империя получила господство практически над всем средиземным морем.
Казалось бы, сражение при Превезе могло стать отличным завершением карьеры старого морского волка. Но какой моряк без моря? В последующие годы Барбаросса всё так же занимался своим ремеслом грабя побережья Адриатики и Ионического моря.
А в 1543 году, когда султан заключил союзный договор с королем Франции Франциском I, рыжебородый капитан отправился в, пожалуй, самый странный из своих походов.
По пути, он в своём стиле опустошал побережье и в очередной раз разграбил город Реджио, взяв множество пленных. Однако, в этот раз пленником оказался и он сам… Но пленником любви… Среди захваченных была 18-летняя дочь губернатора города. Влюбившись по уши, морской волк нарушил многолетние традиции и женился на ней, даровав ее родителям свободу в качестве свадебного подарка.
Свой поход эскадра завершила во Французском Тулоне, где встала на зимовку. И тут Барбаросса повел себя крайне странно. То ли сказывалась общая усталость от морских дел, пришедшая с возрастом; то ли пыл поубавился из-за присутствия рядом молодой жены. Так или иначе, корабли Барбароссы практически не совершали рейдов, находясь все время в порту. Зато вызывали раздражение у местных – практически всем жителям города велели покинуть свои дома, чтобы разместить турок и корсаров. А среди французского общества сам союз с султаном считался кощунственным и не угодным богу. В конце концов на кораблях Барбароссы в кандалы были закованы христиане, многие из которых являлись французами. А для восполнения гребной силы, капитаны совершали ночные рейды на близлежащие деревни, где брали в рабство местных жителей. Окончательно терпение Франциска I лопнуло, когда Барбаросса потребовал полностью содержать его корабли за счет королевской казны.
Разумно посчитав что такой союзник доставляет больше неудобств, чем приносит пользы, король собрал откуп в 800000 экю, освободил со своих галер 400 рабов мусульман, после чего турецкий флот вышел в море.
На обратном пути в Константинополь Хайраддин, видимо чувствуя что это его последний поход, взял выкуп с Генуи, разграбил Эльбу и берега Тосканы, разорил города Теламо, Монтеана, Порто-Грекале, Орбетелло, остров Искья, затем обрушился на берега Калабрии, повернул к Сицилии и опустошил Липарские острова. В Стамбул он привез огромные богатства и 7 тыс. христианских невольников.
Так закончился последний вояж прославленного пирата.
Остаток жизни Барбаросса провел в столице, где занимался строительством мечети, в мавзолее рядом с которой он и был похоронен. Умер Барбаросса 4 июля 1546 года в собственном дворце в Константинополе в статусе самого прославленного капитана своего времени.
Говорят, что после смерти тело Барбароссы пять раз находили вне места погребения – капитан не мог спокойно лежать в могиле, пока один колдун не посоветовал сжечь останки вместе с черной собакой. Так, наконец обрел покой легендарный Хайреддин Барбаросса, капудан-паша, самый грозный корсар средиземноморья, человек принесший своими походами Османской империи северную Африку и огромные богатства, а себе славу на многие века вперед.
С тех пор ни одно турецкое судно не покидало и не входило в золотой рог не отдав салют в честь великого адмирала, а его имя и поныне живет в легендах и рассказах моряков.
