- Завтра у меня выходной, но я ставлю будильник на полседьмого, потому что знаю- в это время мама будет уже на ногах.
Поднимаюсь я часам к семи и сразу же иду на кухню. За окном ещё темно. На плите пыхтит, выпуская пар, наша большая кастрюля-варится холодец. Мама сидит за столом и нарезает лимон тонкими ломтиками.
Я налила себе кофе и села напротив.
-Андрей Иванович любил с лимоном, а с морковкой не любил-говорит мама дрожащим голосом.
Она отложила нож, отвернулась к окну и прикрыла глаза рукой...
-Мам, не надо, ну, мам...Ты же знаешь, что сейчас ему хорошо, ты же знаешь...
Год, как не стало моего отчима, Андрея Ивановича...
Много лет назад, неожиданно, и тоже перед Новым годом, он появился в нашем доме. И дома сразу стало как-то теплей и уютней.
Теперь я понимаю, что в какой-то мере, это и моя заслуга- я привязалась я к нему сразу же, и на это была причина-странная и необъяснимая.
Мама работала проводницей, в поезде она познакомилась с Андреем Ивановичем. Мне он рассказывал, что садился в поезд и проезжал две-три станции, для того, чтобы встретиться с мамой. Но однажды мама в рейс не вышла , потому, что я попала в больницу с сотрясением мозга.
В больничном коридоре было тихо, только ветер, задувавший в щели, слегка шевелил лёгкие бумажные гирлянды, висящие на окнах. Мама не слышала его тихих шагов, а он подошёл и сел рядом. Достал термос с чаем и бумажный пакет с бутербродами. Мама бутерброды есть не стала, только отпила горячего чаю и неподвижным взглядом уставилась на стену. Она даже не повернулась в его сторону , когда он накрыл её руку своей ладонью.
-Теперь я вам принёс чаю принёс-Андрей Иванович постарался улыбнуться, но у него это плохо получилось.
-Галочка, еще раз обратился он к маме- поверьте мне, всё будет хорошо.
Он приложил руку к груди.
-Я чувствую, она поправиться,- вот...
Андрей Иванович не успел договорить- дверь напротив открылась, и медсестра в белоснежном халатике подошла к маме.
-Ваша дочь пришла в сознание!-сказала она, смотря маме прямо в глаза.
От её открытого и радостного взгляда мама поняла-всё будет хорошо.
И я пошла на поправку. К вечеру мне уже захотелось приподняться с кровати. Через неделю я полулежала на диване в нашей крошечной столовой, а рядом сидели мама и Андрей Иванович. Андрей Иванович ласково смотрел на меня, взгляд у него был добрым и грустным.
День, когда я упала, ударившись головой об лёд, я прекрасно запомнила. Мороз, валит снег, но я радостная, иду к новогоднему базару и в уме прикидываю- денег, которые дала мне мама, должно хватить на два-три стеклянных шара, ещё мне очень хочется сосулек, почему-то особенно золотистых и красных, а если будут шары-прожекторы...-тут расчёты мои прерываются , ноги начинают быстро и бесконтрольно скользить по ледяной горке, и я падаю, ударившись головой об лёд. А мне кажется, что подлетаю вверх.
Я открываю глаза и вижу- рядом со мной, прямо на снегу, сидит незнакомая мне девочка, её меховая шапка чуть съехала на бок, она поправляет упавшие на лицо русые пряди.
- Больно?-спрашивает она.
- Знаю, что не больно! Не бойся, вставай! Оля, вставай!- она помогает мне подняться.
-Меня Людой зовут. Давай, скатимся ещё раз! Это здорово!
Держась за руки, мы скользим по льду, и, о чудо, оказываемся возле новогодней ярмарки, где всё переливается и сверкает гирляндами...
Заходим внутрь. Люда берёт с прилавка мишуру, несколько золотых сосулек и два больших малиновых шара. Вдруг один шар падает у неё из рук и разбивается, она садится на корточки, собирает осколки, и я вижу, как на её белой меховой шапке расплывается алое пятно...
Я готова закричать, но становится темно, и в темноте не очень ясно просматривается мамино лицо. Я открываю глаза шире, теперь я чётко вижу- больничная палата, и мама, склонившаяся надо мной...
А к вечеру я уже полулежала на кровати, опираясь на подушки.
Через неделю мы наряжали ёлку, которую притащил нам Андрей Иванович. Ещё он принёс небольшой пакет с ёлочными игрушками-мишура, золотистые сосульки, большой малиновый шар. Эти игрушки до сих пор живы. А ведь столько лет прошло!- Сегодня мы с мамой наряжаем небольшую искусственную ёлочку, на её веточки я бережно вешаю игрушки моего детства.
Вот он, малиновый шар, краска чуть заметно потрескалась. Сосульки, вот золотистая...
С фотографии, стоящей на нашем стареньком трюмо, на меня смотрит Андрей Иванович, смотрит ласково и грустно. Я беру в руки другую фотографию-фотографию девочки, она улыбается, и взгляд у неё такой же открытый и добрый, как у отца. Это Людочка, дочка Андрея Ивановича. Она погибла зимой. Каталась на санях и вылетела на проезжую часть... Через год после гибели дочери Андрей Иванович разошёлся с женой, а ещё через год встретил маму... - -Оленька, приди пожалуйста!-зовёт мама из кухни,-помоги мне глубокие тарелки достать.
Я бережно вешаю сосульку на ветку искусственной ёлки, оборачиваюсь к фотографиям.
-Спасибо, Людочка...