К вечеру 29 ноября погода улучшилась, но доставлять грузы на плацдарм было совершенно нечем. При попытке снять выброшенный на берег у Кротково «ПВО-13» катер «КМ-0164» навалило на отмель и его пришлось притопить, чтобы не разбило корпус.
По-прежнему продолжались налёты авиации на БДБ в проливе и в порту Камыш-Бурун, резко возросла активность немецкой истребительной авиации и, соответственно, противодействие нашей истребительной авиации. Довольно активно действовали наши береговые батареи.
Штаб 3-й группы высадки готовил в ночь на 5 декабря операцию по снабжению Эльтигена. К вечеру в Кроткове сосредоточился отряд командира отряда ботов ПВО лейтенанта Владимира Синенко – «АКА-96», «ПВО-21», «ПВО-25», «ПВО-28», «ПВО-29», 3 РТЩ, а также груженные боеприпасами «ДБ-5» и паромы № 3 и № 7. «Морским путём» прибыли также 4 торпедных катера.
В 21-25 отряд Синенко получил приказ о выходе. При выводе понтона № 7 на рейд он затонул из-за сильной течи вместе с боеприпасами. Его буксировщик «РТЩ-105» остался в Кроткове, а остальной отряд в 22-00 двинулся 4-х узловым ходом по красному створу к плацдарму. Синенко шёл впереди на «АКА-96». 2 РТЩ вели на буксире понтон № 3 и «ДБ-5» под охраной «ПВО-21,- 25,-28 и 29».
Когда в 00-25 отряд приблизился к Эльтигенскому рейду, их встретили 6 БДБ. Баржи атаковал РС-ми «АКА-96». «РТЩ-415» отдал буксир и «ДБ-5» пошёл к берегу. Другой РТЩ с понтоном шёл к месту высадки, а 4 катера ПВО развернулись вдоль берега и открыли огонь по БДБ. Подключились немецкие батареи. «РТЩ-398» и понтон № 3 загорелись и затонули в 200 метрах от берега. «ПВО-25» сумел поднять одного раненого с речного тральщика, остальные члены его экипажа погибли. Вместе с понтоном погибли 5 человек и боеприпасы. В бою пострадали «ПВО-28» (один человек погиб, трое тяжело ранены, в том числе командир лейтенант Лев Левенко), двое раненых было на «РТЩ-415». Головная F 342 получила попадание снарядом с катера ПВО, при этом получили ранения 9 человек. Подбитая баржа ушла в Камыш-Бурун.
Немцы остались в уверенности, что на плацдарм никто не прорвался. В действительности «ДБ-5» старшины 2-й статьи Валентина Горчакова удалось проскочить, разгрузить 4,2 тонны боеприпасов и 12 человек, а также принять 19 раненых и 7 командированных. С первой попытки прорваться обратно он не смог – наткнулся на группу БДБ и вернулся к Эльтигену. Затем мотобот прижался к берегу и, скрывшись в прибрежной тени, миновал вражеский дозор. Взяв курс по-над берегом, занятым врагом и минированным в сторону Керчи, Горчаков таким образом обошёл БДБ, на траверзе Камыш-Бурун резко повернул и вернулся в Кротков. «ДБ-5» стал последним катером, доставившим грузы в Эльтиген. Когда «пятёрка» пришла в Сенную, прямо на причале командир дивизиона лейтенант Попов заявил, что весь экипаж буде представлен к наградам, а Валентин Горчаков будет представлен к званию Героя Советского Союза (весь экипаж был награждён, а старшина получил орден Боевого Красного Знамени – А.Б.).
Моряки привели в порядок свою потрёпанную и поставили его для ремонта под подъёмник. Моторист краснофлотец Иван Шевцов довёл до медсанбата своего контуженного командира отделения. Старшина 2-й статьи Иван Найда заикался, шумела голова, но категорически отказался от госпитализации и остался на базе дивизиона в Сенной… Утром 5 декабря немецкие войска начали сильнейшее наступление на плацдарм. Несмотря на отчаянное сопротивление эльтигенцев, к 4-м часам дня вся южная часть плацдарма попала в руки врага.
Наша ударная авиация 5 декабря полностью переключилась на Эльтиген. Удачно действовали ИЛ-2 и Пе-2 при налётах на баржи в Камыш-Буруне. Наши батареи с таманского берега не показали заметных результатов.
Утром 5 декабря Г.Н.Холостяков запросил у штаба флота срочное подкрепление. Штаб флота выслал в Тамань «морским фарватером» 3 СКА и 5 ДБ («ДБ-387», «ДБ-503», «ДБ-509», «ДБ-514», «ДБ-520»). Отдельно вышел закончивший ремонт в Геленджике «ПВО-22». Вновь прибывшие боты были построены в г. Дзержинске Горьковской области (заводские номера с 501 по 520). Они вошли в состав 4-го отряда дивизиона десантных плавсредств и несколько позднее получили номера погибших катеров. К сожалению, до Сенной на базу дивизиона дошли не все… 1 декабря, при следовании на буксире у «СКА-0141» в районе мыса Агрия, потеряв плавучесть, был захлёстнут штормовой волной и затонул «ДБ-510».
В течение 5 декабря удалось ввести в строй «ПВО-18» и «ДБ-20». К вечеру из Анапы в Кротков подошли 5 ТКА капитан-лейтенанта Кочнева, потеряв на переходе «ТКА-103», подорвавшийся на мине юго-восточнее мыса Такиль.
В 00-15 6 декабря штаб 3-й группы высадки получил радиограмму из Эльтигена: «Боезапас, продукты не высылать, высылайте катера за нами». Эльтигенская эпопея шла к завершению…
Тем не менее, в соответствии с ранее полученными приказами, Холостяков направил к Эльтигену отряд лейтенанта Владимира Синенко.
В 01-50 отряд вышел из Кроткова. «ДБ-5», «ДБ-20», «ДБ-340» («ДБ-30» без моторов) шли на буксире у «РТЩ-105», «ПВО-21» и «ПВО-25» в охранении «ПВО-18», «ПВО-28» и «ПВО-29». Однако, из-за ухудшающейся погоды, отряд был вынужден вернуться. К утру на берег выкинуло волной на берег в районе Кроткова «ПВО-25» лейтенанта Николая Филона…
В 4 часа ночи 6 декабря в Тамань прибыли с Геленджика 3 СКА и 5 ДБ.
Днём 6 декабря в проливе бушевал шторм. Затонул в Тамани только что снятый с мели «ПВО-11». Катера из-за шторма не могли находиться в Кроткове и направились в Тамань. На переходе они попали под огонь немецкой батареи с мыса Такиль. «ПВО-28» в 12-10ч получил попадание 150-мм снаряда (видимо, был пробит навылет), был тяжело ранен командир отряда ботов ПВО лейтенант Владимир Синенко. После прихода в Тамань катер накатом выброшен на сваи, но вскоре снят.
В21-30 связь с нашими войсками в ,Эльтигене была прервана. В 22-00ч Гладков приступил к выполнению приказа 05 (о прорыве с плацдарма) и к 5 часам утра 7 декабря основная группа десанта вышла к подножию горы Митридат.
В ночь на 7 декабря командир 3-й группы высадки направил к Эльтигену все имеющиеся в наличии корабли для эвакуации оставшихся десантников на уже занятом противником Эльтигенском плацдарме.
К вечеру 7 декабря 3-я группа высадки, несмотря на прибывшее пополнение катеров, располагала всего 13 единицами боеготовых катеров. «ДБ-520» прибыл с юга в неисправном состоянии. «ДБ-10» с 5 декабря числился в строю, но его к Эльтигену не посылали, так как во время ремонта на нём был смонтирован прожектор для задуманной операции ботов – торпедоносцев (разрабатывалась и такая операция!). 5 ТКА из-за шторма не могли заправиться и стояли в Тамани без топлива. Самостоятельно шедший с юга «ПВО-22» сбился с курса и сел на мель у северной оконечности косы Тузла, где впоследствии был разбит штормами.
К 08-00 вечера погода была по-прежнему плохой – ветер норд-вест 5 баллов, волнение моря 3 балла. Вышедший из Сенной к Эльтигену для эвакуации раненых отряд капитан-лейтенанта А.И.Кэба в составе 3-х СКА с ботами «ДБ-503», «ДБ-509» и «ДБ-387» на буксире из-за сильного ветра и плохой видимости до Эльтигена не дошёл, потеряв 2 СКА, севшими на мель восточнее косы Маркитанская.
В 22-50 из Сенной вышел второй отряд – «РТЩ-105», «ДБ-20», «ДБ-514», «ПВО-16» и «ПВО-18». Выходил и «ДБ-5», но сразу же оказался на мели.
После ухода с плацдарма основных сил на прорыв, оставшиеся в заслонах бойцы и часть раненых выходили на берег и пытались переправляться через пролив на плотах, досках, ящиках и других подручных средствах, а некоторые просто вплавь. Немцы в лучах прожекторов обнаруживали плоты и бочки, вели по ним огонь из орудий, брали с них пленных. Около 6 часов утра баржи провели короткий безрезультатный бой с нашими катерами и уклонились к югу от плацдарма…
В 8 ч.25 мин. сторожевые катера №031 и №036 с «ДБ-503» возвратились из Эльтигена в Кротков.
«ПВО-18» лейтенанта Константина Хорошева, несколько отстав от отряда, вышел позднее всех. К Эльтигенскому берегу подошли за полночь. Впереди разгорался бой катеров с БДБ. Несколько переждав в темноте, Хорошев снова направил свой катер к плацдарму. У самого берега катер попал под огонь БДБ, но до берега дошёл. При погрузке тяжелораненых на катер волной сбило с ног краснофлотца Камачатдинова. Приняв на борт 15 раненых и 14 здоровых десантников, катер начал отходить от берега и тут же сел на мель. Команда и десантники сошли в ледяную воду и, напрягая усилия, буквально перетащили катер через мель. Отходил бот от берега под обстрелом. Вскоре появились и БДБ. Бот мог отстреливаться только ДШК, так как 37-мм автомат сняли накануне из-за неисправности. Огненный смерч то проходил над катером, то уходил в сторону. Начала таять команда. Один за другим погибли комендор краснофлотец Михаил Иванов и командир 70к старшина 2-й ст Василий Харитонов. Взрывом вместе с пулемётом с кормы был сметён уралец Василий Лиханов. Ранен был в руку и командир.
Над Таманским берегом заалел восток, недалеко Тузла… На пути немецких кораблей выросла стена взрывов, «заговорила» флотская артиллерия и немцы преследование прервали…
В Тамани лейтенант Хорошев нетвёрдыми шагами шагнул по причалу к командиру отряда капитан-лейтенанту Неволину: «…Доставлено с плацдарма 29 человек, в том числе 15 раненых. Экипаж выведен из строя. Четверо убитых, остальные ранены!...».
Оставшиеся целыми без единой царапины в такой огненной купели мотористы старшина 1-й статьи Алексей Шестериков и краснофлотец Фуат Гимазутдинов насчитали в катере 80 пробоин от снарядов и осколков.
В 07-20 немцами были обнаружены «три полностью загруженных десантных катера». Два из них, якобы, удалось потопить, а один уходил, отбиваясь пулемётным огнём. Возможно, в этом бою погиб со всем экипажем и десантниками «РТЩ-105». «ПВО-18» был последним кораблём, достигшим Эльтигенского берега и возвратившимся в базу.
А в пролив для спасения эльтигенцев вышли ТКА, СКА, АКА. По «Отчёту по десантной операции в Эльтигене», всего катера спасли 125 десантников, потеряв при этом «АКА-96» от авиации. Новые потери в личном составе…
7 декабря блокада Эльтигена закончилась в связи с исчезновением плацдарма. В час дня Холостяков получил приказ отправить свои катера на косу Чушка в распоряжение АВФ…
Перебазировался на Чушку и дивизион десантных плавсредств. В связи с занятием Митридата и части берега десантниками группы Гладкова утром 7 декабря, ей срочно потребовались боеприпасы. В светлое время доставка по морю исключалась, поэтому снова были привлечены штурмовики. Они сделали 15 самолёто-вылетов и сбросили 2,9 тонны патронов и гранат. Флот в авральном порядке готовился к доставке войск на новый плацдарм. Начиналась Митридатская десантная операция.
Вместе с морскими пехотинцами Николая Белякова в ночь на 7 декабря наводчик «ПВО-27» Фёдор Савченко прошёл весь двадцатикилометровый путь от Эльтигена до Митридата.
Днём 7 декабря, отбивая атаку немцев, Фёдор Савченко в один из моментов боя оказался один на один с 12 немецкими автоматчиками. Израсходовав гранаты и смешав с обломками дома большую часть немцев, Савченко всё же не избежал рукопашной. Трое фрицев накинулись на него, едва он успел приподняться из окопа. Уклонившись от удара кованным сапогом, Фёдор сразил автоматной очередью одного, но удар прикладом бросил его на дно окопа. И остался бы он здесь навсегда, но из-за угла траншеи выскочивший лейтенант Иван Осипов (уцелел командир, тоже выплыл!) выстрелами из пистолета сразил обоих автоматчиков и исчез в пороховом дыму…
8 и 9 декабря Савченко находился в охранении корректировочного пункта. Здесь же встретился с Андреем Пилющенко, знакомым ещё по Учебному отряду ТОФ на Русском острове. С ним же обследовал днём 9 декабря ряд домов на склоне Митридата в поисках патронов и съестного, пока не нарвались на шестерых автоматчиков. Скрывшись за углом дома, в упор расстреляли немцев последними патронами и тут же попали под артналёт своих, бивших с кубанского берега.
Помнит только Фёдор внезапно выросший впереди куст земли и сметающий удар… Откопал его, полузасыпанного, Андрей Пилющенко, контуженного тащил в укрытие…
В ночь с 9 на 10 декабря в числе оставшихся эльтигенцев старший матрос Савченко на тендере был эвакуирован с горящего причала от объятого заревом и гарью дыма Митридата…
В высадке десанта утром 8 декабря 305-го БМП на полуразрушенную пристань судоверфи дивизион десантных ботов участия не принимал. В ночь на 9 декабря при вторичной высадке десантников на причалы Керчи среди других кораблей принимал участие и «ДБ-520». Почти все катера и плавсредства были повреждены. Но ни один катер не был потерян – и это под огнём большого числа батарей, часть из которых била, практически, в упор!
Немецким командованием было решено основательно подготовиться и ликвидировать плацдарм 11 ноября и уже 9 ноября решительным ударом они заняли одну из высот Митридата при отчаянном сопротивлении десантников.
9 декабря командованию Приморской армии стало ясно, что удержать плацдарм не получается, как и не получалось прорвать фронт со стороны Аджи-Мушкая. В результате, на третью ночь Митридатской операции Азовская флотилия получила приказ эвакуировать войска.
Среди других кораблей в эвакуации приняли участие «ПВО-23», «ДБ-503», «ДБ-514» и «ДБ-520». В 04-20 10 декабря к берегу подошли 3 тендера и 2 ДБ, но войск не обнаружили. Через 7÷15 минут катера начали отходить от берега из-за невыносимого огня противника. В это время к берегу вышли 35 десантников, их успел принять «ДБ-520». С катера пересадили спасённых на сейнер и снова пошёл к берегу. В 04-30 погиб на мине со всей командой тендер № 35, отклонившись правее рекомендованного курса. Через минуту погиб на мине «ДБ-503» (по другим данным, потоплен прямым попаданием снаряда), экипаж спасён. Приёмка людей проходила под сильным огнём, но к 06-40 удалось вывезти 1080 десантников, главным образом личный состав 318-й СД во главе с Гладковым. В 09-00 утра отряд прибыл в Опасную. 5 тендеров, 2 бота и КАТЩ получили повреждения.
К 21-00 10 декабря отряд для снятия с Митридатского плацдарма снова собрался у Опасной. На сей раз в отряд входили и «ПВО-19», «ДБ-5», «ДБ-20», «ДБ-509», «ДБ-514» и «ДБ-520». В 20 кабельтовых от берега отряд был освещён прожекторами, после чего противник открыл сильнейший огонь. Сквозь стену разрывов в 04-00ч к берегу прорвались 3 тендера, в 04-20 – БКА и бот. «СКА-04», уклонившись от рекомендованного курса, погиб на мине, потеряв 6 человек. В 07-02, сняв основную массу десантников, отряд начал отходить. Для спасения самостоятельно эвакуирующихся десантников с воды несколько плавсредств было оставлено. «ДБ-509» и «ДБ-514» подобрали людей у мыса Павловский и недалеко от косы Тузла. Всего за ночь были сняты с берега и подобраны из воды 360 человек. Ряд катеров были повреждены артобстрелом. При отходе от берега только мастерством старшины мотористов Бориса Борщёва был введён в строй повреждённый двигатель на катере старшины 2-й статьи Валентина Горчакова и «ДБ-5» снова благополучно, который раз, вернулся на базу.
Отрываясь от луча вражеского прожектора, старшина «ДБ-509» Яков Швачко направил катер к городскому саду, где десантники, прижатые к берегу, отражали яростные атаки гитлеровцев. Под плотный огнём, но мотобот подошёл к берегу, где эвакуируемые десантники в несколько минут заполнили бот.
Когда тяжело груженный «пятьсот девятый» отходил от берега, снаряд разорвался в районе топливной цистерны левого борта. Владимир Тагларис с одним из десантников погасили вспыхнувшее пламя, заткнули пробоину телогрейкой. Георгий Иштокин вёл израненный катер через Керченскую бухту, плавно перекладывая рули, опасаясь, что при крутом повороте катер, сидевший в воде выше привального бруса, черпанёт бортом воду. Всё дальше остаётся место, где разыгралось печальное для десантников сражение… Высадили людей в Опасной и ушли на ремонт в Сенную…
В 08-30 11 декабря один ДБ и катер ЗИС вышли из Опасной в надежде подобрать из воды спасающихся на подручных средствах десантников, но никого не обнаружили. Ещё один безрезультатный поиск произвели в ночь на 12 декабря между Керчью и заводом им. Войкова «ДБ-511», «ДБ-512» и «ПВО-21».
11 декабря Керченско-Эльтигенская десантная операция закончилась. 25 десантных ботов и, практически, все мотобаркасы потерял дивизион десантных ботов в обеспечении операции. В проливе погибли так же 11 ботов ПВО… Кроме того, «ДБ-43», «ДБ-44», «ДБ-45» были так повреждены, что впоследствии из-за непригодности к боевому использованию, они были сданы на разборку и исключены из списков флота…
На Кордоне Ильича из «безлошадных» мотоботчиков создали дежурную службу, обслуживали береговую базу, ходили в наряды. Уцелевшие катера работали на Керченской переправе.
С наступлением морозов большинство мотоботов были подняты на берег для ремонта, а мотоботчикам были представлены, впервые за войну, отпуска.
Первым уехал на Родину в свою солнечную Грузию моторист «ДБ-5» Михаил Казашвили, забравший с собой большую группу «бездомных» боевых друзей, чьи родные места ещё находились в немецкой оккупации…
Торжественно прошло вручение боевых наград за Новороссийский десант. Среди других получил орден Боевого Красного Знамени и командир дивизиона лейтенант Василий Попов. Возвращались из госпиталей выздоровевшие моряки… В первую же ночь высадки десанта в Эльтиген был тяжело ранен и вскоре эвакуирован в госпиталь в Анапу замполит дивизиона капитан-лейтенант Константин Жук. Некоторое время его обязанности исполнял бывший замполит дивизиона маневренных средств (тендеров) Нечитайленко. Коммунист с дореволюционным стажем, он много сделал для укрепления боевого духа моряков дивизиона. В середине декабря замполитом дивизиона был назначен старший лейтенант Владимир Месилин…
Была тёмная беззвёздная ночь. Сильный ветер накатывал тяжёлые волны. Ледяные брызги били по лицам моряков мотоботов, возвращающихся с Крымского берега. В землянку, вырытую в конце косы Чушка, покрытую гофрированным железом и сверху закиданную землёй, зашла группа мотоботчиков с лейтенантом Поповым. Промокшие до костей моряки перебрасывались шутками, поснимали шинели и бушлаты и, придерживая их около нехитрой печки, закурили.
Мичман Иван Магелат с рассыльным, на грубо сбитом столе, открывали консервы, расставили алюминиевые кружки. На его немой вопрос, выразительно похлопывающего по фляжке, Попов отрицательно покрутил головой и ткнул пальцем в дымивший на печке огромный ведёрный чайник. Промёрзшие, уставшие моряки медленно ковыряли ложками в банках. Кто-то, разомлев в тепле, прислонился к деревянной стенке землянки и начал дремать.
Неожиданно дверь открылась и на пороге появился незнакомый старший лейтенант. В чёрной флотской шинели, подпоясанной ремнём, сбоку – кобура. Улыбнувшись, офицер весело сказал:
- Здравствуйте, моряки! Устали, небось, после рейса?
- Здравствуйте, коли не шутите,- бросил кто-то из затемнённого угла землянки.
- Вот именно. С устатку и шутить самый раз. Действует безотказно.
Моряки зашевелились. Офицер с первого взгляда всем понравился. Есть такие люди, которые сразу же умеют покорить своей непринуждённостью, ободрить, успокоить, щедро раздавая всем свой запас энергии. Кто-то подвинулся и пригласил гостя сесть поближе к печке. Попов, следуя флотской привычке, поручил дневальному накормить пришедшего и напоить чаем. Офицер поблагодарил и начал есть «второй фронт», запивая из алюминиевой кружки. Потом, оглядев землянку, он заметил гитару, стоявшую в углу, завёрнутую в тельняшку.
- Здорово живёте, дайте посмотреть,- проговорил он. Офицер с разрешения взял в руки гитару, провёл по струнам и запел мягким мелодичным голосом:
Прощались мы. К старинной этажерке
Ты, помню, торопливо подошла.
И эту голубую табакерку
С дубовой полки бережно сняла…
Песня напомнила морякам о далёком доме, о семьях, о любимых. Потеплели глаза, в землянке стало как-то светлее, уютнее.
- Добрая песня,- сказал дюжий моторист,- за душу берёт… В это время запищал зуммер полевого телефона и радист доложил Попову:
- Вас просит начальник переправы, товарищ комдив!
Начальник переправы, капитан II ранга Деревянко коротко сказал:
- Попов, выходи в море. Знаю, что люди промокли, устали. Но надо подбросить роту автоматчиков. Действуй! Задание у командира роты.
- Выходим в море,- бросил командир дивизиона.
- Нам надо собираться – набрасывая зюйдвестку, сказал он, обращаясь к старшему лейтенанту.
- Разрешите узнать Вашу фамилию и каким ветром к нам занесло?
- Попутным,- ответил офицер. И тут же добавил:
- Владимир Месилин, назначен в дивизион замполитом. Так что идём в море вместе.
И вновь мотоботчики, преодолевая встречную волну, шли к крымской земле, преодолевая колючие иголки ледяных брызг и неласковую декабрьскую воду Керченского пролива…
Так Месилин познакомился и с кораблями, на которые попал служить, и с мотоботчиками.
Позднее, когда старший лейтенант прочно вошёл в боевую семью мотоботчиков, узнали они подробнее о своём замполите и всю его родословную.
Детдомовец, наборщик в типографии. По путёвке Воронежского обкома комсомола был направлен в Севастопольское военно-морское училище. Окончил его весной 1941 года, но мирная служба закончилась летом, и 30 октября комиссар курсантской роты Владимир Месилин принял бой под Бахчисараем. В начале второго штурма Севастополя – ранение… Затем крейсер «Червона Украина»… После гибели крейсера старшего лейтенанта Месилина направили начальником ансамбля песни и пляски Черноморского флота. Осенью 1943 года после очередного рапорта с просьбой направить на передовую, бал назначен замполитом в дивизион десантных плавсредств. Так Месилин оказался на Чушке среди мотоботчиков. Невысокий, крепкий человек с обаятельной улыбкой вскоре стал душой дивизиона.
Не успеют мотоботы отдать швартовые, как возле замполита собирались моряки.
- Товарищ старший лейтенант,- просят,- спойте что-нибудь задушевное и нашу любимую «Голубую табакерку»…
И Месилин пел. Как-то, отдыхая после похода и перебирая негромко струны гитары, он рассказал, что когда он уходил на фронт, жена Алёна подарила ему голубую табакерку, ныне бережно хранимую. И друзья – Анатолий Ленский написал стихи, а композитор Макаров сочинил музыку. И стала песня любимой у Месилина, напоминая ему о том, что ему дорого, что он несёт в своём сердце…
Вьюжным январским днём на Керченский полуостров прибыл представитель Ставки Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов. От флота связным офицером к Маршалу был назначен старший лейтенант Месилин. В те дни мотоботчики работали много. Командир дивизиона лейтенант Попов видел усталые лица моряков и думал: «Как нам сейчас не хватает нашего комиссара, его умения подбодрить человека в нужную минуту!».
К большой радости катерников, Месилин вскоре вернулся в дивизион…
И снова он пел любимые песни моряков. Но когда кто-то из нерадивых попадался на язык замполиту, то доставалось ему сполна, поблажек замполит не давал. И шли к нему и с личными вопросами и по непорядкам по службе. Везде успевал. На комсомольских собраниях в отрядах, на встречах с соседними подразделениями, в редакции флотской газеты, у начальника тыла КВМБ и во многих других местах, где было положено быть замполиту накануне нового тактического десанта…