Готовится так.
1. Надо сказать что-нибудь крепкое и внушительное, после чего обратного хода уже не будет. Например, вот такое:
«В прямую противоположность немецкой философии, спускающейся с неба на землю, мы здесь поднимаемся с земли на небо, т. е. мы исходим не из того, что люди говорят, воображают, представляют себе, — мы исходим также не из существующих только на словах, мыслимых, воображаемых, представляемых людей, чтобы от них прийти к подлинным людям; для нас исходной точкой являются действительно деятельные люди, и из их действительного жизненного процесса мы выводим также и развитие идеологических отражений и отзвуков этого жизненного процесса. Даже туманные образования в мозгу людей, и те являются необходимыми продуктами, своего рода испарениями их материального жизненного процесса, который может быть установлен эмпирически и который связан с материальными предпосылками. Таким образом, мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие им формы сознания утрачивают видимость самостоятельности. У них нет истории, у них нет развития: люди, развивающие своё материальное производство и своё материальное общение, изменяют вместе с этой своей действительностью также своё мышление и продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание. При первом способе рассмотрения исходят из сознания, как если бы оно было живым индивидом; при втором, соответствующем действительной жизни, исходят из самих действительных живых индивидов и рассматривают сознание только как их сознание».
Маркс, К. Энгельс, Ф. Немецкая идеология. Критика новейшей немецкой философии в лице её представителей Фейербаха, Б. Бауэра и Штирнера и немецкого социализма в лице его различных пророков. — Маркс, К. Энгельс, Ф. Сочинения. Изд. второе. В 50 тт. Т. 3. — М.: Государственное издательство политической литературы, 1955. С. 25.
2. Дальше начинаем препарировать тушку текста.
2.1. Отмечаем, что движению от общего к частному, или с неба философии на землю реальности, противопоставляется движение от частного к общему, от эмпирически реальных людей на земле в конкретно-идеальные небеса. То есть К. Г. Маркс и Ф. Энгельс — первые воздухоплаватели. А поскольку имеется в виду явно вертикальная траектория, то и — космонавты.
2.2. Земля наполнена людьми, они уже изгнаны из рая и тут расселились, чтобы Адам пахал, а Ева ходила в модные бутики. Вот это «действительно деятельные люди». Чтобы ни у кого не оставалось сомнений, уточняю: действительной деятельностью является материальное производство жизненных средств и материальное же производство людей. Соответствующих цитат здесь не привожу, но в «Немецкой идеологии» это именно так.
2.3. А что же они, — Адам, Ева и другие, которые составляют теперь ад, — думают о Боге, о мире, о вселенной, о природе, об обществе, об отдельном человеке? Что? Они думают о себе: как приготовить поесть и размножиться. Именно поэтому «из их действительного жизненного процесса мы выводим также и развитие идеологических отражений и отзвуков этого жизненного процесса». Так что философия — это отзвук индустриального производства нужных предметов мануфактуры и сельскохозяйственного семейного производства нужных людей.
Всё для философии и поэзии настолько бесперспективно, что даже заумь, даже безумная фантазия крепко-накрепко привязаны сыромятными ремнями к материальному производству и говорят только то, что им позволит материальное производство. Именно поэтому «даже туманные образования в мозгу людей, и те являются необходимыми продуктами, своего рода испарениями их материального жизненного процесса, который может быть установлен эмпирически и который связан с материальными предпосылками». Иными словами, что-то там кряхтит, тужится, потеет, испаряется и благоухает, а все получающиеся запахи, звуки и прочие острые вкусности и суть поэзия и философия, музыка и живопись. З. Фрейд представляет собой жалкое зрелище в сравнении вот с этим, ибо З. Фрейд всё ещё копался в человеке и, найдя в нём всё самое гадкое, наивно считал его причиной всего хорошего. А тут все причины уже по ту сторону человеческого скелета и даже его кожи. Производство вообще может быть вынесено за город. Ищи там и потом причины структурных особенностей классического сонета. Но если сонеты вздумают артачиться своими катренами или там терцетами, их мигом сведут к материальным предпосылкам так, что больше рыпаться им и не захочется.
2.4. Окончательный диагноз для поэзии и философии, музыки и живописи убийствен: «Таким образом, мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие им формы сознания утрачивают видимость самостоятельности. У них нет истории, у них нет развития…» Или музыка и живопись не идеологичны и для них стоит сделать исключение? Вряд ли, ибо непонятно, куда их потом приткнуть, откуда выстраивать их генезис.
«У них нет истории, у них нет развития…» Всё. Смерть. Гроб. Звонок Безенчуку.
3. После этого начинаем срочно чесать затылок. Хотя такое поведение и не совсем прилично на похоронах, но нам нужно сообразить: а вот всё то, что сказано К. Г. Марксом и Ф. Энгельсом о морали, религии и метафизике к ним самим, К. Г. Марксу и Ф. Энгельсу, относится? И для самого их высказывания высказанное в высказывании значимо?
Если — нет, то мир делится на громкоговорителей истины и всех остальных её молчаслушателей. Как туда, в громкоговорители, попадают? Какие отметины надо иметь на теле, чтобы туда пролезть? Насколько петлистые уши? Какое избранничество Бога и последующее Божье науськивание туда ведёт? Тоже, тоже туда хочу. И уже тренирую голос.
А если — да, то испарением каких производственных процессов является это проникновение в самую суть? К. Г. Маркс и Ф. Энгельс включились непосредственно в материальное производство? А если не они, то кто так удачно включился, что К. Г. Маркс и Ф. Энгельс оказались такими истинными конденсаторами пусть чужих, но столь правильных испарений? Кто-нибудь поможет мне установить это эмпирически и связать с материальными предпосылками?
4. Вот уже подтягиваются самые стойкие «искровцы», самые невменяемые марксисты, готовые ради испарений на любую пакость, если она способствует освобождению пролетариата; готовые на любое смертоубийство, если всё это творится ради жизни простых людей и мира во всём мире; готовые даже пожертвовать собой, если это продлит существование драгоценных испарений или святых мощей в московском мавзолее.
«У них нет истории, у них нет развития». Так! Но «люди, развивающие своё материальное производство и своё материальное общение, изменяют вместе с этой своей действительностью также своё мышление и продукты своего мышления». Выходит, развитие всё же есть! История имеется! Мышление меняется, продукты его тоже меняются! — Всё это так и должно быть в данной доктрине, спорить не приходится. Вот только твёрдые «искровцы» запамятовали, откуда тянется реальный, действительный продуктопровод к продуктам их мышления. Он тянется от реального производственного процесса. То есть это — отражённая история, это не история морали, религии или метафизики, это — история промышленности, это — развитие материального производства, отражённое в мышлении занятых этим производством людей. Смерть! Смерть философии! Или рабство по обслуживанию промышленности и сельского хозяйства. «Рассуждение о шестерёнках. В шести частях». «Трактат о пользе навоза. Роды и виды оного. С приложением всегда свежих образцов».
5. Теперь уже действительно ясно, что прежней философии не быть: «Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание. При первом способе рассмотрения исходят из сознания, как если бы оно было живым индивидом; при втором, соответствующем действительной жизни, исходят из самих действительных живых индивидов и рассматривают сознание только как их сознание». Как видите, цветёт своим безусловным цветом самый ядовитый, самый гигантский борщевик эмпиризма. Только эмпирические индивиды, только их сознание, забудьте о трансцендентальном субъекте. Его уже «вывели болезного, руки ему за спину и с размаху кинули в чёрный «воронок»». Сейчас этому субъекту уже определили меру пресечения его трансцендентальных экспансий. Недолго ждать и вынесения окончательного, без обжалования, приговора. Впрочем, он ясен до прозрачности. Никакой интриги. Всё будет соответствовать действительной жизни. «Смерть!»
6. Для полного осознания того, в какое смертельно неудобное положение поставили сами себя К. Г. Маркс и Ф. Энгельс следует ещё кое-что пояснить.
Когда они говорят, что у философии нет истории, нет развития, это не значит, что развитие философии как-то происходило до К. Г. Маркса и Ф. Энгельса, философия имела до Ф. Энгельса и К. Г. Маркса какую-то историю, а с приходом на арену истории наших бравых парней это развитие и история прекратились. Как бы не так! Конгрегация Доктрины Веры ясно заявляет: ни в будущем, ни сейчас, ни прежде не будет, не есть и не было никакой истории и никакого развития философии. Все эти духовные образования были, есть и будут рефлексами производственного процесса. Не надо заблуждаться на сей счёт. В. М. Шулятиков — подлинный марксист.
7. Вам хочется так жить? «Без Божества, без вдохновенья, без слёз, без жизни, без любви»? Тогда вам к нам, к марксистам! Будем хором радостно лаять: «Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!» Как бы ни трудно было шагать одной левой ногой. Но уж такие испарения производственного процесса в наших мозгах. Одноногие всех стран, соединяйтесь!
2016.01.07.