Глава 61
После разговора с Павлом Роман Александрович по телефону назначил встречу Сомову и Рычкову в кафе. Он их специально не приглашал в отделение, чтобы не светились лишнего. В деле Павлова Владимира Николаевича они проходили, как свидетели. Они активно помогали следствию и совсем не хотели оказаться в другом статусе. Да, руки у них были перепачканы, но что не сделаешь под угрозой смерти, а смертельная опасность в виде капсулы начала ходить за ними по пятам сразу после аварии Смолиных. Они вынуждены были терпеливо отрабатывать свой давнишний долг и проценты по счётчику, включенному Павловым.
На встречу в кафе Роман Александрович привёз с собой Павла. Они сидели за столом, мужики докладывали, что произошло за неделю. Рычков упомянул, что из деревни уехала в неизвестном направлении нотариус со своей матерью.
В разговор вступил Павел, начал задавать свои вопросы.
- Сколько Павлов платит Фёдору, - спросил он.
- Тысячу в месяц, - ответил Рычков.
- Деньги ему отдавали наличными, или переводом на карту, как Екатерине Михайловне? – спросил Павел.
- Наличными, я отдавал, - сказал Рычков.
- Кто такая Екатерина Михайловна? - спросил Роман Александрович.
- Стукачка, тоже за тыщёнку в месяц продалась, - ответил Павел. – Я вам рассказывал, вы забыли. Игорь Иванович, я знаю, что у вас в маленькой лоджии под скамейкой стоит ящик, в котором вы храните кое-что. Не найдётся ли там запись с видеокамер, установленных у входа в нотариальную контору, - спросил Павел. Игорь Иванович переменился в лице. – Да ладно, чего там, вы же её не били, бил Павлов, и таблетку ей в рот засунул тоже он, так ведь?
- Так, - тихо ответил Игорь Иванович. – Откуда вы про ящик знаете?
- Так принесёте? – вопросом на вопрос ответил Павел. – Или нам с понятыми посмотреть, что там ещё хранится?
- Принесу, - пообещал Игорь Иванович.
- Да, и пуговичку от пальто Веры Смолиной тоже принесите, она в том ящике лежит, - сказал Павел.
Игорь Иванович ошарашено посмотрел на Павла.
- Одна пуговичка? – спросил он.
- Да, у вас одна, а две пуговицы у Михаила Михайловича хранятся, - усмехнулся Павел. – Помните, Михаил Михайлович, вы с Верой Смолиной подписали соглашение, и она обещала, что доказательства того, что она была у вас в те дни, она найдёт. Так вот она нашла. Одна пуговица хранится у Игоря Ивановича, а две у вас.
- У меня нет никаких пуговиц, - заявил Михаил Михайлович.
- Пригласите нас с Романом Александровичем в гости, и я покажу вам, где они хранятся, - ответил Павел.
- А что? Я вас приглашаю. Поедем сейчас? – с вызовом спросил Сомов.
- Я принимаю приглашение, поедем, - сказал Чижов. – Уж очень мне хочется увидеть, как сопротивлялась девчушка взрослым дядькам.
**** ****
В маленькой комнате стоял тренажер.
- Как часто вы занимаетесь на нём? – спросил Павел.
- Раньше занимался каждый день, а сейчас редко подхожу, - ответил Михаил Михайлович.
- Давайте подойдём вместе, - предложил Павел. Он от двери заметил пуговицу. Подошли. – Хороший тренажер, посмотрите, вот и пуговичка висит, а вот другая. Михаил Михайлович, снимите находку сами и отдайте мне, я верну их Вере. Хоть что-то осталось из прошлой жизни.
Михаил Михайлович, сопя, откручивал проволочки, которыми маленькая Вера прикрутила пуговички.
- Хоть что-то из прошлой жизни, - вздохнув, повторил его слова Чижов. – Мужики, а вещи из квартиры Смолиных где? Наверняка, вы их вывозили, - спросил он.
- На даче у Павлова. Там гостевой домик есть, весьма приличных размеров. Всё, что посчитали ненужным, находится в кладовке, а мебель стоит в этом домике. Мы с Игорьком и бригадой грузчиков два дня всё вывозили имущество из квартиры.
- А книги? – спросил Павел.
- Книги в шкафах стоят, - сказал Игорь Иванович.
- Когда вывозили? – спросил Павел.
- Сейчас скажу, я только уточню, подождите, - Михаил Михайлович достал из тумбочки записную книжку, полистал странички, и назвал точную дату, когда вывозили имущество из квартиры Смолиных.
- Ух, ты, я вижу у тебя всё записано, - удивился Чижов. – Молодец.
- Да, я хоть сейчас могу за всё отчитаться, - заявил Михаил Михайлович.
- Это хорошо. Я тебе, как другу советую, сегодня же садись и напиши признательные показания. Игорь Иванович, это и тебя касается. Совсем скоро мы все дела передадим адвокату. Сами понимаете, в каком свете мы ему преподнесём сведения о вас, так он и отнесётся к вам. Советую обо всём написать честно. Ну, что, Игорь Иванович, поедем к тебе, заглянем в твой ящик, - сказал Чижов, обращаясь к Рычкову.
**** ****
Развернувшись в кресле в сторону окна, Павел задумчиво смотрел в темноту ночного неба и тихонько постукивал костяшками пальцев по крышке стола.
Он понимал, что пришло время всё передать в руки адвоката. Он прекрасно знал, что только адвокат имеет право представлять клиентов в уголовном процессе.
Роман Александрович не торопил его с выбором адвоката, но сразу предупредил, что свою кандидатуру ему называть не будет.
Кто сможет в суде достойно представить интересы, и кто сможет отстоять права Веры, Альбины, Регины Анатольевны, решить предстояло ему, Павлу.
Выбор у него был, но он сомневался, очень сомневался в профессионализме здешних адвокатов, дело то, было не шуточным. Павел мысленно перебирал и тут же отметал одну кандидатуру за другой.
Дерзкая мысль мелькнула в его голове, и Павел сразу ухватился за неё, развернулся в кресле, схватил телефон со стола, позвонил.
- Алло, - ответили ему на другом конце.
- Константин Валерьевич, здравствуйте.
- Здравствуй, Павел. Я ждал твоего звонка.
- Я позвонил, хочу встретиться с вами, - сказа Павел.
- Я понял. Приеду завтра, всё решим, - ответил Константин Валерьевич.
- Спасибо.
- Как Верочка себя чувствует?
- Курс лечения ещё не закончила, но чувствует себя хорошо. Регине Анатольевне передайте привет от нас и от Людмилы. Я завтра буду ждать вашего звонка, - сказал Павел.
- Приеду после обеда, жди. Всего тебе доброго, - сказал Константин Валерьевич.
- И вам, - пожелал Павел и положил трубку на стол.
Вздох облегчения вырвался у него из груди.
«Кратко, лаконично, есть, даже не надежда, уверенность, что он даст свое согласие, - подумал Павел. – Как вовремя я вспомнил, что он адвокат. Любимых должны защищать любимые! У него получится, это точно».