Продолжение
События, связанные с всеобщим восстанием в Чечне, кардинальным образом изменили всю военно-стратегическую ситуацию на Северо-Восточном Кавказе. Имам Шамиль подчинил свой власти значительные территории и на своих прежних местах остались только два надтеречных селения, а также всего несколько сотен чеченских семей прямо у стен российских укреплений. Представители военной администрации не без основания считали, что жители шамхальства Тарковского и соседнего с ним ханства Мехтулинского остались под властью своих владетелей только благодаря тому, что небольшой отряд генерала барона Ф.К.Клюки-фон-Клугенау нанес серьезное поражение имаму Шамилю в его родном ауле Гимры. Кумыкские князья еще частично могли обеспечить безопасность кордонной дистанции Гребенского и Кизлярского казачьих полков, хотя прорехи в оборонительной линии на плоскости пришлось срочно закрывать перебрасываемыми в этот район дополнительными контингентами российских войск.
Вместе с тем, принятие жителями аула Чиркей шариата, открыло мюридам удобную дорогу для вторжения на земли не только кумыкских обществ, для охраны которых также требовались дополнительные подразделения регулярных частей, но и в Северный Дагестан. В свою очередь активная деятельность перешедшего на сторону имама Шамиля известного наездника Хаджи-Мурата, поставила под угрозу не только российское влияние в аварских обществах, но и создала прямую угрозу беспрепятственному сообщению между отдаленным гарнизоном в ханском ауле Хунзах с крепостью Темир-Хан-Шура. Уход надтеречных чеченцев со своих прежних мест обитания, полностью оголил пространство для массированных набегов от крепости Моздок до гребенской станицы Червлённой, чем и не преминули воспользоваться удальцы из труднодоступных горных ущелий. К тому же, оставшись без средств к продолжению привычной жизни, они, хорошо зная местность и берега Терека, сами же и устремились в окрестности казачьих станиц, внеся дополнительный импульс в дальнейшие события.
Влияние имама Шамиля распространилось не только на подвластные ему горские общества, но и на соседние, которые находились в российском подданстве и находившиеся в пределах доступности для горской конницы. Военному командованию стало доподлинно известно, что несколько равнинных селений приступили к уплате дани «наибам, чтобы они их не грабили и не отбивали их стад». Так, старшина Урус-бей, руководивший небольшим кумыкским аулом Азамат-Юрт, чистосердечно признался, что его односельчане преподносят подарки наибу Шуаиб-мулле и он не в состоянии что-либо предпринять. Ногайцы же из костекского общества совершенно официально обратились к своему главному приставу для получения разрешения выплачивать определенную подать этому же имаматовскому администратору, «лишь бы оставил их в покое». Подобные взаиморасчеты происходили и в отдаленном Владикавказском округе, где жители селения Ачулук-Юрт отправляли щедрые подношения наибу Ахверды-Магоме и его ближайшим соратникам. Аналогичные настроения царили и в других частях Северо-Восточного Кавказа, поэтому правительственным войскам, которых становилось все больше в регионе необходимо было срочно обеспечить защиту всех оставшихся горских селений от враждебных происков мюридов.
Военная администрация на Кавказе опасалась за спокойствие и в Центральном Предкавказье, где успехи единоверцев из Нагорного Дагестана широко обсуждались. В Тифлисе были уверены, что появись имам Шамиль даже не у границ Большой Кабарды, а хотя бы у Военно-Грузинской дороги, то какая-то часть местных князей могла немедленно присоединиться к мюридизму и открыть еще один фронт против российских войск. В случае подобного развития событий, было бы полностью прервано сообщение с Закавказскими провинциями, что могло отрицательно сказаться на умы отдаленных и мало подконтрольных обществ. Все основания к этому уже присутствовали, т.к. дальские князья Маршания, управлявшие несколькими горными ущельями около Абхазии, отправили на Северо-Восточный Кавказ своих доверенных лиц, чтобы выяснить насколько правдивы сведения об успехах нового горного владыки из Аварии. В Северной Осетии, через территорию которой проходила важнейшая коммуникационная артерия, также было неспокойно. «Разбойничьи шайки» подстрекали сельские общества на открытый бунт против своих владетелей именем имама Шамиля и находили горячий отклик среди крестьянских масс. Брожение в отдаленных обществах постепенно нарастало, пока полковник князь И.М.Андронников не совершил успешный поход и не захватил штурмом до 50 горных селений, включая аулы Таби и Бечьянет-Кари, в которых прочно засели добровольные помощники мюридизма.
На Черноморском побережье Северного Кавказа обстановка более-менее нормализовалась и все береговые укрепления были усилены и готовы к отражению черкесских набегов, за исключением крепости Гагры в Абхазии, которая находилась в плачевном состоянии. Новая Лабинская линия еще не была полностью завершена, но уже стала серьезным препятствием для совершения вторжений в глубь российских владений. Мелкие партии еще пробирались и наносили определенный ущерб мирным поселениям, но в целом военное командование контролировало ситуацию и Правый фланг Кавказской линии не внушал таких опасений, каких не безосновательно можно было ожидать на границах теократического имамата.
В этой обстановке командованию Отдельного Кавказского корпуса приходилось срочно разрабатывать и пересматривать дальнейшие планы на предстоящую кампанию, связанные с быстро менявшейся обстановкой на огромном пространстве от Каспийского до Черного моря. Однако, вне всякого сомнения, основные военные действия должны были развернуться на Левом фланге Кавказской линии, поэтому сюда и было направлено основное внимание. Приходилось торопиться, т.к. с каждым днем имам Шамиль усиливался и все крепче привязывал к знаменам мюридизма все новых подданных и сторонников. И пока проходила оживленная переписка между Санкт-Петербургом и Тифлисом, уверившись в своих возможностях мюриды укрепляли свою административную власть на подконтрольных территориях и приступили к созданию собственных постов наблюдения. Не все проходило у них гладко, но бесперебойная система оповещения была создана и с этого времени правительственные войска уже вступали в сражения не с жителями отдельных селений, а сразу с несколькими обществами одновременно. Российскому командованию пришлось срочно менять всю стратегию лесной войны с горцами и еще более внимательно готовить пути отхода с враждебной территории.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.