Говоря о сублимации как способе исцеления психики, мы должны обратить внимание на возможный негативный аспект подобного действия, выражавшийся в неком отрицательном деянии, потому как при сублимации нет ни позитива не негатива, ибо если психическая болезнь замещается каким-то трудом – лично для нее это польза.
Польза, уточним, для психики, но не для общества, ибо не вся сублимация является позитивной для социума. При этом вполне разумно заметить, что если индивид находится в социуме, то как раз социальная среда является причиной провоцирования (и последующего развития) в душе его определенной степени невротичности.
И происходит так потому, что общество выдвигает ряд обязательных условий для возможности нахождения в своих рядах других индивидов. Ведь невозможно проживать в какой-либо социальной среде и быть самим по себе (разве что за исключение маргинально настроенных сограждан; причем одной из причин существования подобного фактора в социальной среде является некий внутренний протест ряда индивидов подчиняться правилам общежития).
Рассматривая вопрос переориентации внутреннего негатива психики в какое-либо деяние (позитивное, нейтральное, или общественно опасное), следует заметить, что лишь на какое-то время после сублимации наступает в душе индивида душевное спокойствие, умиротворенность и гармония. Тогда как через время все возвращается на крути своя.
И только в результате многократного повторения, когда наступление подобного как бы сливается с окончанием предыдущего, только в таком случае следует говорить о том, что индивид становится способен находиться в определенном душевном состоянии покоя значительное время. Причем все равно он должен отдавать отчет, что наступает это не на всегда.
И необходима постоянная работа в данном направлении. А индивид, таким образом, становится неким заложником подобного рода исцеления, потому как обязан постоянно поддерживать определенный ритм действий, необходимый для нахождения в определенном социальном статусе. То есть если он стал писателем, сублимируя в творчество свои психические нарушения – то вынужден все время что-то писать, иначе разорвет его психику и болезнь снова возвратится. Если в спорт – значит все время тренироваться. Если в какую-либо иную деятельность -0 должен все время делать ее, иначе если наступит состояние покоя – в душе его начнется хаос. И иного тут не дано.
Возвращаясь к теме психических замещений, обратив внимание что на пути удовлетворения влечений в обычной жизни, по мнению Фрейда, становится религия. Задаваясь вопросом значимости для человека религии, Фрейд предлагал представить, что будет, если вдруг снять все запреты и любой человек отныне вправе избирать своим сексуальным объектом любую женщину, какая ему нравится, вправе убить любого, кто соперничает с ним за женщину или вообще встает на его пути, может взять у другого что угодно из его имущества, не спрашивая разрешения.
Однако ведь при этом и любой другой индивид будет иметь в точности те же желания. И кто в итоге победит? А победит в этом безумии снятия всех культурных ограничений только один человек - тиран, диктатор, захвативший в свои руки все средства власти. Но и при этом даже он будет иметь все основания желать, чтобы другие соблюдали по крайней мере одну культурную заповедь: не убий.
При этом, в случае избавления от культурных запретов, единственной участью человека окажется природное состояние. Но в этом случае природа погубит человечество. Поэтому люди создали культуру. По мнению Фрейда, любая религия — это иллюзия. При этом религия способна сдерживать асоциальные влечения индивида. Потому что именно религия выдвинула требование не убивать того, кому ты завидуешь, чтобы отобрать его имущество, и это было сделано в интересах общества.
Потому как убийца навлек бы гнев близких убитого, и те начали бы мстить, вызывая при этом зависть других, тех, кто тоже так бы хотел решить свои вопросы. Помните Сталина – нет человека, нет проблемы. А если бы все поддались своим природным инстинктам и принялись бы грабить, убивать и насиловать, то в обществе начался бы хаос.
Важная позиция в вопросе психоаналитического понимания общества принадлежит Карен Хорни, которая находила схожие причины в развитии невроза у разных индивидов даже несмотря на то, что у каждого по-своему сформировано личное бессознательное. И при этом оказывалось, что схожими с невротическими конфликтами подвержен и человек в результате влияния на него культуры.
Хорни прослеживала связь между характером индивидуальных конфликтов и характером трудностей, порождаемых культурой. Говоря о культуре и неврозе, Хорни отмечала, что культура основывается на принципе индивидуального соперничества. Отдельному человеку приходится бороться с другими представителями той же группы. Превосходство одного означает неудачу для другого. Психологическим результатом такой ситуации является враждебная напряженность между людьми.
Каждый представляет собой потенциального соперника для другого. Эта ситуация вполне очевидна для членов одной профессиональной группы, независимо от стремлений быть справедливым или от попыток замаскировать соперничество вежливым обращением.
Соперничеством и сопутствовавшей ей враждебностью проникнуты все человеческие отношения. Соревновательность является одним из господствующих факторов в социальных отношениях. Соперничество присутствует в отношениях как мужчин с мужчинами, так и женщин с женщинами. Соперничество между отцом и сыном, матерью и дочерью, одним и другим ребенком является реакцией на культурно обусловленные воздействия. Соперничество является результатом данных культурных условий.
Семейная ситуация порождает соперничество и стимулирует его. Враждебное напряжение между людьми приводит к развитию страха, как следствию враждебности или перспективы неудачи. Страх неудачи реален потому, что шансы потерпеть неудачу намного больше шансов достичь успеха, так как неудачи в обществе, основанном на соперничестве, означают потерю престижа и все виды эмоциональных переживаний неудачи. Успех оказывает воздействие на чувство самоуважения индивида.
При этом успех зависит от многих случайных факторов: случайных обстоятельств, чьей-то недобросовестности и т.п. Но выходит так, что под давлением существующей в обществе идеологии даже абсолютно нормальный человек считает, что его значимость напрямую связана с сопутствующим ему успехом.
Соперничество и сопутствующие ему враждебные отношения между людьми приводят к тому, что человек чувствует себя изолированным. Даже когда у него много друзей, эмоционально он все же изолирован. Такая ситуация вызывает у современного человека потребность в любви и привязанности как своего рода лекарстве. Получение любви и расположения способствует тому, что у него растет уверенность в себе.
Так как это соответствует жизненно важной потребности, роль любви переоценивается в культуре. Она становится иллюзией того, что является решением всех проблем. Любовь служит ширмой для удовлетворения желаний; и она превращается в иллюзию, так как мы ждем от нее намного больше того, что она в состоянии дать.
Идеологический упор, который мы делаем на любовь, служит сокрытию факторов, которые порождают нашу в ней потребность. Поэтому человек стоит перед дилеммой: у него огромная потребность в любви, и в тоже время он знает о трудности ее достижения. Такая ситуация служит развитию неврозов.
В основе типичных невротических конфликтов возможны следующие противоречия:
Противоречие между соперничеством и успехом, с одной стороны, и человечностью – с другой. В этом случае наблюдается парадокс: для того, чтобы чего-то достигнуть в жизни, необходимо быть уверенным и напористым (а значит сметать других со своего пути, т.е. быть агрессивным), а с другой стороны, следование христианским позициям предполагает смирение и уступчивость.
Для разрешения такого противоречия есть два варианта: всерьез следовать одному из этих стремлений и отказаться от другого или воспринимать оба этих стремления и в результате испытывать внутренние запреты в отношении того и другого.
Противоречие между стимуляцией потребностей индивида и фактическими препятствиями на пути их удовлетворения. Потребности постоянно стимулируются рекламой. Однако для большинства осуществление потребностей ограничено.
Противоречие между утверждаемой свободой человека и всеми его фактическими ограничениями. Общество говорит индивиду что он свободен и может строить жизнь в соответствии со своей волей. В действительности возможности большинства людей ограничены. В итоге человек колеблется между ощущением безграничной власти в определении собственной судьбы и ощущением полнейшей беспомощности.
Эти противоречия, заложенные в культуре, представляют собой те же конфликты, которые невротик отчаянно пытается примирить: склонность к агрессивности и тенденцию уступать, чрезмерные притязания и страх никогда ничего не получить, стремление к самовозвеличиванию и ощущение личной беспомощности. Отличие от нормы имеет чисто количественный характер. В то время как нормальный человек способен преодолевать трудности без ущерба для своей личности, у невротика все конфликты усиливаются до такой степени, что делают какое-либо удовлетворительное решение невозможным.
При этом невротиком может стать человек, который пережил обусловленные культурой трудности в обостренной форме, преломив их главным образом через сферу детских переживаний и вследствие этого оказался неспособен их разрешить или разрешил их ценой ущерба для себя.
Остановимся на теме невротизма психики, а также рассмотрим невротизм с учетом того, что находятся те люди (назовем им манипуляторами), которые используют те или иные невротические зависимости других людей с целью психологического воздействия на них.
Любая психика может быть подвержена воздействию со стороны манипуляторов психическим сознанием. В этом случае наиболее распространенным приемом является провоцирование невротической зависимости. Следует обратить внимание, что невроз, пожалуй, одно из самых печальных аспектов возможности манипуляции. В той или иной мере неврозу подвержена психика практически всех без исключения индивидов.
опрос в том, что у кого-то невротическая зависимость проявляется в меньшей степени и он может с ней бороться, а у кого-то невроз вызывает пограничные состояния. Ну и третья категория поистине несчастных людей вынуждена существовать с неврозом, мучиться, страдать, и фактически подстраивать жизнь под эту сильнейшую форму психической зависимости.
Сами по себе неврозы оказывают весьма удручающее воздействие на психику человека, подавляя его волю и заставляя идти на поводу собственного невротического конфликта, разраставшегося в психики данного индивида. Согласно психоанализу Фрейда, подобный конфликт возникает вследствие противостояния сознания (Я) и бессознательного психики (Оно).
При этом неврозы возникают благодаря тому, что «Я» не хочет воспринять мощного побуждения влечений, существующих в «Оно», и не хочет оказать содействия моторному отреагированию этого побуждения, или же это побуждение неприемлемо для объекта, который оно имеет в виду. «Я» защищается от него с помощью механизма вытеснения.
Вытесненное создает себе заместительное образование, которое навязывается «Я» путем компромиссов, т. е. перед нами появление симптома. «Я» продолжает борьбу против симптома подобно тому, как оно защищалось от первоначального побуждения влечений, и все это в результате дает картину невроза.
Невроз является бегством от реальности, а при неврозах перенесения «Я» находится во взаимодействии со «Сверх-Я» (цензурой психики) и реальностью и попадает в конфликт с «Оно». Таким образом получается, что невроз для психики индивида служит своего рода спасением от угрожающей окружающей действительности. Поэтому в случае манипуляций происходит провокация некой невротической агрессии, в результате которой в психике происходит конфликт между сознанием и реальностью, и, как следствие такого конфликта — различного рода отрицательные процессы (депрессия, беспокойства, психосоматика, и т.п.).
Заметим, что неврозу подвержены не только явные невротики (т.е. больные люди), или индивиды, находящиеся в пограничных состояниях психики, но и практически каждый человек в той или иной степени предрасположен к невротическим зависимостям. Вопрос только в том, что кому-то удается, а кому-то не удается отыгрывать подобные состояния посредством, например, сублимации, или какого иного рода трансфера психической энергии с психики на посторонний объект, или
же, например, замещать развивающийся в психике негатив чем-либо, после чего симптоматика уже не проявляется так остро. Хотя и подобного рода способы освобождения от невроза возможны в редких, и может даже исключительных случаях. Большинству индивидов все же приходится страдать. Невроз негативно отражается на деятельности человека, так как напоминает дополнительный груз, который невротик вынужден все время волочить за собой. В какой-то мере невротические зависимости могут исчезать в домашней обстановке, когда индивид оказывается наедине с собой. Однако подобное становится возможным в большинстве случаев лишь когда следствием наличия невроза
является страх, выражающийся, например, в боязни контактов с другими людьми. В то время как одним из способов защиты в таком случае может являться нахождение индивида в толпе, так как в толпе происходит слияние индивидов в единую массу, а значит один как бы чувствует невольную поддержку другого (вот почему в толпе даже слабые духом индивиды способны на мнимые подвиги или провокации; они уверены в собственной безнаказанности и защищенности).
Если затронуть вопрос поведения индивида в толпе в применении избавления от невроза, то заметим, что такие индивиды чувствуют всю силу и мощь толпы, которая сможет при случае за них заступиться. Поэтому при нахождении в массе, даже у индивидов-невротиков могут наблюдаться черты, раннее им не свойственны. Например, таких индивидов может переполнять уверенность и даже излишняя
самоуверенность. Тогда как оставаясь один на один с собой или с другими индивидами, невротики явно демонстрируют забитость и ущербность. При этом мы должны говорить о ложном характере таких невротиков в сравнении с тем, когда они находятся в толпе и наедине с собой.
prof. Сергей Зелинский
Психотерапевт, чемпион мира (США,1998), тренер-психолог 3-х чемпионов мира, тренер по боксинг-терапии (авторский метод Зелинского), боксу и единоборствам Бойцовского клуба Сергея Зелинского (Санкт-Петербург), преподаватель факультетов психологии, педагогики, ФиС 3-х вузов, автор 250 книг