Вечером двадцать пятого октября Кирилл собрался на Галерную, но
пешком идти не решился – по тёмным петроградским улицам только
толпой можно было пройти без вреда для здоровья. И на встречу с
Алексеевым корниловец прибыл на «РуссоБалте».
Генерал был не один, он подвёл к Авинову молодого мужчину лет
тридцати пяти в просторной, не по размеру, серой шинели и в нечищеных
сапогах. Однако неряшливость в одежде приятно контрастировала с гладко
выбритыми щеками, с аккуратно подстриженными усами, прятавшими
чёткий очерк губ, с пронзительным взглядом светлых глаз. Мужчина был
без головного убора, поэтому рука его, дёрнувшаяся по привычке отдать
честь, замерла, скомкав приветственное движение. Резкий ветер дул по
улице как в трубу, но причёску светлоглазого не портил – короткие волосы
его были прилизаны на пробор.
– Познакомьтесь, – церемонно сказал генерал, – Алексей Генрихович,
ротмистр лейбгвардии Кирасирского Его Величества полка…
– В прошлом, в прошлом! – отмахнулся ротмистр.
– …А ныне, – невозмутимо продолжал Алексеев, – мой адъютант.
Заметьте – сам вызвался!
– Кирилл Антонович, поручик 1го ударного Корниловского полка.
Честь имею!
– Я тоже, – проворчал Алексей Генрихович, – но мы тут повздорили с
«товарищами»… Короче говоря, фуражка моя… ээ… потерялась.
– Мы вас вот зачем вызвали, – перехватил инициативу генерал. –
Алексею стало известно, где ныне прячется УльяновЛенин.
– Оо… – протянул Авинов. – Важная птица, жирная.
– Этот большевик скрывается с июля, будучи в розыске как
германский шпион, – сказал ротмистр, – а ныне он стоит на постое у
некоей Маргариты Фофановой, на Сердобольской улице.
– Вы предлагаете поймать его или убить? – уточнил Кирилл.
– Таких не убивают, – проворчал генерал, – а пускают в расход.
– Прямо на квартире?
– Нет, – помотал головой Алексей Генрихович, – зачем нам лишние
жертвы?
– Да и уйти может, – поддакнул Михаил Васильевич.
– Вот именно, – сказал адъютант. – Я предлагаю иной вариант –
подстеречь Ульянова на улице, разыграть сценку «Патруль проверяет
подозрительного прохожего» и пристрелить его на месте!
– Ваши текинцы превосходно сыграют патрульных юнкеров, – сказал
генерал.
– Я понял, – кивнул Авинов. – Так он что, гулять выйдет или куда по
делам отправится?
– Гуляет он редко, – сказал ротмистр. – Однажды вечером Ульянов
нарвался на патрульных, но те его отпустили. Ленин решил возвращаться
кружным путём, заблудился, попал на заболоченный пустырь – и просидел
там до утра. Но мне точно известно, что сегодня Ульянов переборет страхи
и отправится через весь город в Смольный – на сегодня намечено заседание
большевистского ЦэКа.
– Один?
– Нет, с ним будет связной, финский большевик Эйно Рахья. Этот
замедленнопылкий финн постоянно курсирует между Смольным и
конспиративной квартирой «Ильича», как «товарищи» прозывают
Ульянова.
– Место? Время?
– Маршрут всегда один и тот же – сначала на трамвае, а от угла
Сампсониевского и Финляндского проспектов – пешком к Литейному
мосту. Вот тамто и надо их встретить – с девяти до одиннадцати, ближе к
десяти. Точнее сказать не могу.
– Ну, это уже коечто… Решено – я беру с собой Махмуда, Саида и
Абдуллу. Вчетвером мы устроим «Ильичу» тёплую встречу!
– Ну, с Богом, – взволнованно сказал Алексеев.
– Удачи! – пожелал ротмистр.
Вернувшись домой на Фурштатскую, Кирилл съел банку тушёнки и
запил яство крепким кофе. Вытащив дядины серебряные часы, он стал
следить за неподвижными стрелками. Время, время… Перевалило за
восемь. Темнело. «А ведь это тоже МНВ!» – подумал Авинов.
Ликвидировать вождя большевиков… Ого! Правда, неясно, будет ли с этого
толк. Не станет УльяноваЛенина, и его место сразу займёт
БронштейнТроцкий – та ещё сволочь…