Утро понедельника началось как обычно: печально и без азарта. Работать после выходных не хотелось никому, хотя каждый из нас и понимал, что других вариантов нет, хоть тресни. Каждую неделю наша группа должна выдавать на-гора положенное количество серий. Творческий конвейер, или как говорила про себя Агата Кристи: «Я – автомат, я безотказный сосисочный автомат». Вот и мы такие же, безотказные.
Вяло пообсуждав, кто и как провел свободное время, мы приступили к очередному блоку. Поскольку маскировать дальше беременность Милы было бы полным маразмом, дружно решили, что Ирина это наконец-то обнаружит. А потом начались разногласия, да такие, что остальной персонал нашей конторы зашхерился по кабинетам в ожидании, пока пройдет буря.
- Она же ее мать! – с пафосом рыдала Виолетта. – Она не оставит ее в беде!
- Ирина уже подозревала свою дочь в связи с Романом, а тут такое! Наверняка выгонит из дома, да еще и пендалей надает. Устроим шикарную сцену ревности.
- И куда отправится Мила? Пойдет ночевать на вокзал?
- Ты что, издеваешься или придуриваешься, не понимаю? У нас прорва второстепенных персонажей, которые только и ждут, чтобы их задействовали!
- Точно! Надо, чтобы ей помог ее предполагаемый отец, Семен.
- Так они же ещё даже не знакомы! Ему что, просто девочку станет жалко, и он ей бабок отвалит? И квартиру ей снимет?
- А почему бы и нет?
- Да потому, что по предыстории он у нас – человек небогатый, если помнишь. Ему самому жить не на что, он и к Ирине приперся только потому, что надеялся, что она ему поможет по старой памяти. И он у нас пока не догадывается, что Мила могла бы быть его дочерью.
- Значит, надо, чтоб догадался.
- Два таких сильных события на одну серию? Перебор.
- Тогда разнесем по разным. В чем проблема-то, не пойму?
- Проблема в том, что после того, как Ирина узнает про беременность дочери, Миле станет негде жить.
М-да. Что-то у всех неприятности с жильем, даже у мыльных персонажей. Сплошные совпадения. Интересно, а кто-нибудь из них собирается заняться ремонтом квартиры? Тогда бы точно был полный аут.
- Но ведь Ирина сама беременна! – снова заканючила Летка. – Женщина в такие моменты более трепетна, более ранима. Как она может так поступить со своей единственной дочерью?
- Думаем, братцы, - вмешалась в общий базар Тамара, - что потенциально несет нашим героям больше сложностей: если Мила останется с матерью под одной крышей, или если покинет ее?
- Конечно, если покинет! – вразнобой заголосили все мы.
- Значит, решено: Ирина прогоняет Милу. И прогоняет жестоко, с криками и воплями на полмикрорайона о том, что дочь ее проститутка и спит, с кем попало. Совершенно ясно, что Мила матери не раскроет, что ждет ребенка от Романа. Серию заканчиваем тем, как неприкаянная и зареванная Мила бредет по улице в никуда, и тут ее кто-то останавливает за плечо. Кто – мы не знаем, потому что видим только руку. Мила оборачивается и смотрит испуганным взглядом прямо в камеру. Смотрит так, как будто ее сейчас убивать будут.
- М-да, это не крючок[1], это гарпун целый.
- А кстати, кто ее остановил? Маньяк – любитель беременных девочек?
- Маньяк у нас не прописан, так что остановит её бывший парень Коля. Хватит ему среди массовки жаться и глядеть на Милу глазами побитой собаки. Пришла пора и поработать. Пусть предложит ей кров, еду, себя любимого, попорхает от счастья, что она рядом с ним.
- А ребенок? Она же не от него беременна.
- А он об этом знает? Мы же их уже серий десять точно, как разводим и видится не даем. Формально они друг с другом переспали, пусть и один-единственный раз, так что никаких проблем. Пусть ведет к себе домой, гордится направо-налево, что скоро станет отцом. Он же слюнтяй и рыцарь, дождавшийся своего часа. Да и Миле в такой ситуации особенно выбирать не приходится, разве что заткнуться и принять заботу Коли. Нет, она, безусловно, будет страдать и порываться сказать ему всю правду, но мы ей этого сделать не дадим. Тем более что к Коле у нее какие-то чувства остались. Не забывайте, они у нас с детства дружили, а это немало.
- А как же Роман? Он-то как позволит сначала Ирине выкинуть Милу из дома, а потом и Миле жить с Колей? Мила же его настоящая любовь, и прочие сопли в сахаре?
- Когда будут разборки с Ириной, мы его отправим на вокзал за билетами. Пару серий назад Ирина у нас выражала желание отдохнуть. Вот и послала мужа разбираться с турагентствами, все равно он больше ни на что другое не годен. А когда Роман вернется домой, Милы там уже не будет. И где ее искать, он понятия не имеет, потому что телефон Милы Ирина при расставании разбила, а про то, что возлюбленная может прибиться к Коле, он не догадывается, да и адреса Коли не знает. Поэтому пусть страдает оттого, что его любимая женщина пропала, ходит по улицам и ищет ее, попутно обзванивая знакомых. Чем не драма?
- А Семен? Потом-то хоть будем его с Милой сводить, чтоб он ей в меру возможностей финансово и морально помог?
- Будем. Но торопиться не стоит. Сначала пусть догадается о своем отцовстве. Пусть Ирина неосторожно обмолвится о том, что их встречи были ошибкой, которую невозможно исправить. Напустим тумана побольше, главное, чтоб зритель догадался, что мы хотим сказать. А какими именно фразами – это пусть диалогисты думают. Наша цель – сюжет.
За творческими разборками мы и не заметили, как пропустили обед и как настал конец рабочего дня. Вымотались так, что ни одной мало-мальски связной мысли в голове не осталось. Я начала собирать сумку и упорядочивать сегодняшние заметки, но тут краем уха услышала, как Стасик юлит и умоляет Летку, чтобы она одолжила ему до завтрашнего утра пару тысяч. То ли кошелек дома оставил, то ли еще какая беда с ним приключилась – не знаю. Может, решил таким оригинальным образом к Летке подкатиться, это ж в его духе. Летка снисходительно выслушала все его мольбы и важно ответствовала:
- Несмотря на то, что твоя кредитоспособность в моих глазах резко упала, я тебе все равно даю. Исключительно из-за моего хорошего к тебе расположения.
Услышав такую тираду, я сдержаться не могла и заржала так, что мне бы позавидовала любая кобылица. Простите: я, конечно, понимаю, что мозги у меня от природы в пошлую сторону развернуты, но ничего с собой поделать не могу. Виолетта гневно сверкнула в мою сторону глазами, но тут раздались еще чьи-то рыдания. Это был Анджей. Смеяться он уже не мог, только всхлипывал.
- Это не смешно! – заявила Летка, чем спровоцировала у нас с Анджеем очередной приступ хохота.
Тогда в гневе на нашу бессердечность она выскочила из кабинета, лишь каблучки дробно застучали в направлении лифта. Стасик скорчил в нашу сторону непереводимую гримасу и кинулся ей вслед. Значит, дело действительно не в деньгах, поскольку занять в принципе он мог и у нас. Что ж, почему бы и нет? Из этих двух получится прикольная пара, если не подерутся на почве профессиональных разногласий, конечно.
- Обидели мышку, описали норку, - бросил Анджей, глядя им вслед.
- Думаю, зря мы так. Придется завтра извиняться. Нам еще работать и работать вместе. Стасику это по барабану, я думаю, а Летка у нас натура чувствительная.
- Ну да, худой мир лучше доброй ссоры, далее по тексту.
- Сам догадался, или подсказал кто?
- Слушай, а с чего ты на меня взъелась? Я имею в виду не сейчас, а с самого начала, когда мы только начали работать над этим мылом? Я тебе где-то дорогу перешел? Если так, то извини, пожалуйста. Просто интересно: чем я тебе не угодил?
Я с ужасом поняла, что мои щеки и уши пылают, как костер. Вот тебе и Женька! Я его за недоразвитого павиана держала, а он, оказывается, все прекрасно сообразил. И как теперь объясняться? Рассказать про личную теорию общения с Самоуверенными Самовлюбленными Самцами? Нет уж, увольте.
- Ладно, не хочешь – не говори, - великодушно позволил Анджей, видя мои мучения. - Кстати, какие у тебя планы на вечер?
- А есть предложения? – поинтересовалась я, окончательно сбитая с толку.
- Можем пошляться по Москве, пока стоит нормальная погода. А то зарядят дожди, а там уже и снега ждать недолго. А я человек теплый, от снега не фанатею.
- Я, честно говоря, тоже. Разве что когда на лыжах катаюсь.
- И часто это у тебя случается?
- Последний раз я на них лет пять назад вставала. Или шесть.
- Я все понял. Ты – заядлая спортсменка. Ну что, идем?
И мы пошли. Время от времени я царапала себя ногтями и чуть-чуть прикусывала язык, чтобы ощутить, что это происходит на самом деле. Боже, я и Анджей вместе! Гуляем по Москве и – молчим! Что-то невероятное. И самое интересное, что говорить о чем-либо действительно не хочется. Полная самодостаточность и наслаждение от города в раннем сентябре – вот и все наши чувства. Ей Богу, так бы бродила и бродила…
Счастье мое закончилось внезапно, когда ни с того ни с сего полил мерзкий и холодный дождь. Зонтов у нас с Анджеем не оказалось, поэтому пришлось нестись сломя голову к ближайшей станции метро. В вестибюле мы помахали друг другу на прощанье и впрыгнули в разные поезда. Финита ля романтика. Черт побери, не могли что ли в небесной канцелярии хоть пару часов подождать с этим ливнем! А у меня уже такие планы на продолжение вечера нарисовались: маленькое кафе и чашечка горького кофе с шариком сливочного мороженого, букетик бессмертников, купленный с рук у старушки за смешные деньги, нежное признание (разумеется, Женькино), что он вот уже полгода, как страстно и безответно в меня влюблен. Всё пропало, всё пропало!
Чувствуя в себе нерастраченный запас злобы, я решила, что грех не воспользоваться моментом и не выставить под горячую руку Толю-оккупанта. Или сейчас – или никогда! И я отправилась домой, напевая под нос что-то воинственное, чтобы не остудить случаем свой правильный порыв.
Девушка с зонтиком и перспективами, часть 7
#детектив #юмор #седлова #рассказы #приключения
[1] Крючок – на сленге сценаристов финальная, реже промежуточная сцена серии, заставляющая зрителя волноваться за судьбу героев и ждать продолжения сериала.