Вот и так было. На полном серьезе НКВД обвиняло и арестовывало советских граждан за мелкие вещи из-за границы. Фотографии, импортный бекон, свитеры или брюки были поводом для административных или даже судебных преследований.
СССР в конце и в первые после войны почти непрерывно попадал в полосы крупных кампаний. Кампания по борьбе с космополитизмом – самое крупное мероприятие той эпохи, определявшее внутриполитическую атмосферу последних лет сталинизма, была закономерным явлением. Без такого мероприятия власть не смогла бы укрепить свое положение. Специфика сталинско системы, как любого тоталитарной власти, заключается в том, что для сохранения своего господства он нуждается в присутствии внутренних и внешних врагов, борьба с которыми объясняла сохранение экономических и политических ограничений в стране, почти непрерывные репрессии.
Внешний враг после войны был найден очень быстро, поскольку Запад – главным образом США и Великобритания не скрывали своего недовольства расширением сферы влияния СССР и усилением его влияния на международной арене.
Поиск внутреннего врага шел дольше. Довоенные «враги советского строя» - троцкистско-зиновьевская оппозиция и деятели различного рода уклонов и заговоров после войны уже не привлекали большого влияния населения и поэтому не могли служить объяснением сохранения жестких ограничений в жизни страны. К тому же постоянное обнаружение троцкистов на протяжении нескольких десятилетий могло свидетельствовать о неэффективности самого режима, не способного справиться с незначительной по численности группой предателей и оппозиционеров.
В связи с этим было необходимо найти новых врагов. Расширение контактов с союзниками по антигитлеровской коалиции в годы войны и резкое охлаждение отношений с ними после ее окончания во многом предопределили направление поисков. Идеологическая машина создает незамысловатую схему интриг США в нашей стране. Империалисты, пытаясь подорвать советское общество, стремятся проводить подрывную деятельность через космополитов.
Космополиты, которые чаще всего шли с эпитетом «безродные», это, по мнению официальной идеологии, люди, готовые предать свою родину за мелкие подачки Запада. Не все они являлись врагами советского строя, многие космополиты представлялись людьми падшими, слабохарактерными, запутавшимися в поисках ценностных ориентиров и поэтому поддающимися на обработку активных врагов.
Для сохранения высокого морального облика советских людей во главу угла ставилась задача пресечения влияния западного общества, западной культуры, воспитание в советских людях на основе советской, русской культуры. Таким образом, борьба с космополитами рассматривалась прежде всего как борьба со всем иностранным. Она делится на два основных направления: репрессивную и пропагандистско-агитационную. Второе направление рассматривается в предыдущей лекции, а в данном вопросе преимущественное внимание будет уделено репрессивной деятельности государства.
Первой под удар сталинизма попала медицина. В 1946 году профессора Н.Г. Клюева, Г. И. Роскин были обвинены в передаче за границу противоракового препарата и осуждены. Вместе с ними были приговорены к значительному сроку заключения академик-секретарь АМН СССР В.В. Парин и министр здравоохранения Г.А. Митирев. По всей стране прокатилась широкая кампания по их осуждению как космополитов.
В сущности, никакого предательства интересов страны не было. Двое ученых, работавшие еще с довоенного времени над проблемой борьбы с раком, создали антираковый препарат «КР» и выпускали монографию по итогам своих исследований. Они решили передать ее рукопись иностранным коллегам в порядке научного обмена. Подобная практика взаимного ознакомления несекретного материала была широко распространена в ученом мире, так же как и сейчас. В годы войны, благодаря улучшению отношений со странами Запада, эти контакты расширились. В.В. Парин, выехавший в США и передавший рукопись по просьбе авторов, не видел в этом предательства интересов родины. И.В. Сталин решил иначе. Возможно, он считал созданный учеными антираковый слишком большой ценностью, чтобы позволить распространять материал о нем, или это был слишком удобный повод для разворачивания новой кампании, но так или иначе незначительное событие из научной жизни приобрело всеобщую известность.
Однако дело «КР», как оно зачастую именуется в современной научной литературе, не получило большого продолжения. А.А. Жданов, убедил И.В. Сталина в необходимости в первую очередь уделить внимание творческой интеллигенции. В целом борьба с космополитами не сворачивается. Как правило, практически все обвинения в адрес интеллигенции, чиновников аппарата, попавших в мясорубку репрессивной машины, обвинялись в сотрудничестве с иностранцами или хотя бы в прозападных настроениях. Но кампания борьбы с космополитами оказалась на втором плане. Обращение к ней походило зачастую больше по инерции, в числе других лозунгов и идеологических штампов.
Борьба с космополитизмом происходила эпизодически и, пожалуй, больше по инициативе низовой структуры власти, чем под давлением свыше.
Перелом наступает летом 1948 года, после того, как А.А. Жданов попал в опалу. Был отринут и его внутриполитический курс. И.В. Сталин возвращается к выдвинутой в 1946 году привлекательной идее борьбы с новым врагом в советском обществе, на которого можно возложить ответственность за все промахи сталинского руководства, трудное положение в стране, сохранившие законы военного времени. Во второй половине 1948 года борьба с космополитами приобретает воистину всенародный характер. Пропагандистская машина, партийный и советский аппарат раскручивают маховик поиска и преследования космополитов.
В космополитизме могли обвинить любого, имеющего личные вещи западного производства, знакомого с иностранцами, просто положительно высказавшегося о западных странах. При этом наибольшие подозрения вызывали представители интеллигенции.
Однако подобные космополиты были слишком расплывчатым понятием. Ношение модной заграничной шляпы или фотокарточка американской актрисы под давлением аппарата встречали осуждение, однако, образ врага при этом практически не создавался. Надо было иметь слишком больное воображение, чтобы даже по меркам того времени видеть в этих людей врагов. Большого ажиотажа и кампании борьбы с космополитами не возникало.
Требовалось конкретизировать образ врага, придать ему такие очертания, чтобы население могло легко узнавать новых противников социалистического строя и, главное, испытывать к нему недоверие и негодование. Сталинский режим легко справился с такой задачей. В короткий срок под космополитами стали подразумеваться исключительно евреи. Выбор этого народа в качестве объекта преследования был далеко не случаен:
Во-первых, в СССР, как и в ряде других стран, оставались достаточно сильными антисемитские настроения.
Во-вторых, значительная часть евреев проживала в городах, принадлежа к служащим и интеллигенции. Среди творческой и технической интеллигенции прослойка евреев была немалой.
В-третьих, некоторая часть евреев сохраняла связи с заграницей, в первую очередь со своими единоплеменниками. В годы войны эти контакты в какой-то мере даже поощрялись государством.
В-четвертых, евреи не имели компактного места проживания. Их историческая прародина находилась за пределами СССР, что тоже в определенной степени поддерживало антиеврейские настроения.
Наличие большого количества евреев среди интеллигенции позволило плавно перевести репрессии в преследование еврейской интеллигенции. В конце 1940-х гг. начинается массовое изгнание евреев с работы, их пытаются вытеснить из крупных городов. По различному поводу ведется проработка на массовых собраниях. Некоторые проблемы возникли только с известными учеными, которых невозможно было уволить простым приказом.
По воспоминаниям очевидцев, сценарий изгнания с работы в таких случаях был схож: в учреждение, в котором работала жертва кампании, направлялась специальная комиссия, которая находила «недостатки» в работе ученого и тот лишался места работы.
Следует подчеркнуть, что официально евреи не преследовались. Наказанию подвергались «безродные космополиты». Однако получалось так, что практически все они были еврейского происхождения. Население быстро разобралось в нехитрой политике властей, что видно хотя бы из двустишия послевоенного времени:
«Что б не прослыть антисемитом,
зови жида космополитом».
Антиеврейская кампания 1948 – начала 1953 гг. является одним из постыдных страниц послевоенной истории нашей страны. Что же двигало людей на такие действия? Помимо отмеченных выше причин развития антисемитской кампании, следует отметить мощное давление идеологической и репрессивной структур, которые подталкивали и поощряли такие действия. Наконец, стоит упомянуть и о карьерных побуждениях. Нередко самые рьяные гонители космополитов всего лишь добивались места жертвы.
На фоне развернувшейся в стране кампании по борьбе с космополитами происходили судебные процессы. Самым крупным из них, откровенно носящим антисемитский характер, было «Дело еврейского антифашистского комитета». Подготовка дела началась еще в 1946 году. В октябре МГБ направляет в ЦК ВКП (б) записку, в которой сообщается о националистических проявлениях некоторых членов ЕАК. Отдел внешней политики ЦК ВКП (б) провел проверку деятельности комитета и пришел к сходным выводам. В документе, созданном по итогам проверки, сообщалось о ЕАК как политически вредной организации.
Обычно подобных сигналов оказывалось достаточно для начала репрессий. Однако расцвет ждановщины привел к слишком медленному развитию событий. Основные усилия аппарата была направлены в иное русло. Не спешил с развитием событий и сам И.В. Сталин, без решения которого столь крупномасштабная акция не могла состояться. Только в конце 1947 года органы МГБ приступают к конкретной разработке дела ЕАК. Создавалось оно стандартными методами. Арестованные в декабре этого года старший сотрудник Института экономики АН СССР И.И. Гольдштейн и старший сотрудник Института мировой литературы АН СССР З.Г. Гринберг, испытав давление следственной машины, стали давать показания на наиболее видных членов ЕАК.
Министр госбезопасности В.С. Абакумов в январе – марте 1948 года отправил несколько документов по их показаниям И.В. Сталину. Но вождь не спешил с принятием решений. По-видимому, он испытывал колебания. Слишком уж резкий поворот приходилось делать. Это могло вызвать недовольство и внутри страны и за ее пределами. Преследование евреев могла навести на не слишком приличные ассоциации сталинского режима с гитлеровским. Во всяком случае, расправы с членами ЕАК стали осуществляться несудебным образом. В январе 1948 году в Минске был убит председатель ЕАК народный артист СССР С.М. Михоэлс. Убийство было представлено как несчастный случай в результате автомобильной катастрофы – наезда автомобиля.
Осенью 1948 года Сталин пришел к выводу о необходимости активизации антиеврейской кампании. Международная обстановка к этому времени достигла такой напряженности, что он мог пренебречь мнением мирового сообщества. Внутри страны негативный эффект кампании подавить было не трудно. 20 ноября политбюро ЦК ВКП (б) принимает решение о роспуске ЕАК. В решении подчеркивался отказ от арестов членов распущенной организации. Однако, как это было обычно, И.В. Сталин вскоре меняет свое решение. В январе 1949 года начинаются массовые аресты. Использованные методы допроса заставили практически всех арестованных признать себя виновными.
Организация судебного процесса несколько затянулась. Он состоялся с 8 по 18 июля 1952 года. 13 человек было осуждено к расстрелу и лишь академик Л.С. Штерн осталась в живых, получив сравнительно небольшой срок заключения. Помимо этого, в 1948 – 1952 гг. в связи с делом ЕАК более ста человек были осуждены на различные сроки заключения.
Проведенный с широкой оглаской процесс должен был подтолкнуть общество к мысли о распространенной среди евреев измене родине.
Менее кровавыми и многочисленными были репрессии в сфере литературной и музыкальной критики. В 1948 году официальная печать обрушилась на ряд литературных и музыкальных критиков, преимущественно евреев, обвинив их в преследовании произведений русских писателей, поэтов, драматургов и восхвалении работ иностранных авторов.
Началось массовое изгнание евреев из сферы литературы и музыки. Одна только национальность была основой для дискредитации человека, лишения возможности работать и публиковать свои труды. Волна деевреизации дошла до того, что из зала филармонии был вынесен портрет Мендельсона.
В число самых известных событий первых послевоенных лет следует отнести «дело врачей». Разработка этого дела, которое показала бы «преступные замыслы космополитов», была начата еще в конце 1940-х гг. Начался подбор заговорщиков. Их фамилии показывали, что процесс будет антисемитским. Наряду с процессом ЕАК, новое дело должно было окончательно сформировать среди населения антиеврейские настроения. Однако в 1952 году ситуация радикально меняется.
К началу 1950-х гг. здоровье И.В. Сталина резко ухудшается. Напряженная политическая деятельность, суровые будни Великой Отечественной войны привели к тому, что у него развивается гипертоническая болезнь и атеросклероз мозга. В начале 1952 года лечащий врач Сталина академик В.Н. Виноградов установил резкое ухудшение состояния здоровья своего пациента. Он предложил резко ограничить деятельность вождя, уделив основное внимание отдыху и лечению.
Подозрительный И.В. Сталин увидел в этом стремление под видом болезни лишить его власти. Он сам был в числе руководителей большевистской партии и государства, изолировавших В.И. Ленина после первого инсульта в 1922 году. Такой прецедент мог повториться. Сталин, не доверявший практически никому из своего окружения, по-видимому, посчитал Виноградова орудием очередного заговора против себя. После этого состав участников «дела врачей» значительно расширился. Арестам были подвергнуты многие медицинские работники лечебно-санитарного управления Кремля. Евреи теперь составили менее половины обвиняемых.
Обращает на себя и частая смена руководителей следствия. За несколько лет «дело врачей» успели повести министр госбезопасности Абакумов, начальник следственной части Рюмин, новый министр госбезопасности Игнатьев. Такая частая смена свидетельствовала о недовольстве Сталиным темпами и уровнем следствия. Вождь боялся за своей здоровье и, благодаря высокой подозрительности, всерьез подозревал арестованных в попытке его убить. Кроме того, судя по обрывочным сведениям «дело врачей» могло перерасти в дело по обвинению Л.П. Берия и других руководителей в стремлении убить Сталина руками лечащих врачей. Этот вариант останется догадкой, поскольку точных сведений нет, а сам Сталин не успел приступить даже к началу реализации своих замыслов.
«Дело врачей» стало «лебединой песней» И.В. Сталина. Об обнаружении «врачей-вредителей» было объявлено 13 января 1953 года – до смерти вождя оставалось менее двух месяцев. Обвинения были трафаретными, основанными на показаниях обвиненных. Их надуманность была очевидной, что позволило Л.П. Берия в начале апреля 1953 года легко убедить членов президиума ЦК КПСС в необходимости реабилитации всех врачей.
Некоторые сомнения вызывает только смерть А.А. Жданова. Если Л.Ф. Тимашук права и лечащие врачи сознательно проигнорировали тяжелое состояние больного, то их обвинение в ускорение смерти Жданова неправильным лечением вполне обосновано. Разумеется, сами врачи не осмелились бы на такой шаг. Жданов, попавший в опалу, не нужный Сталину и опасный для Маленкова и Берии, умер очень вовремя естественной смертью. Для неугодных Сталину людей это был, в общем-то, счастливый исход. К сожалению, подтвердить или опровергнуть это предположение невозможно из-за отсутствия фактов.
«Еврейская прослойка» среди участников дела позволила завить обвинению о тесных связях заговорщиков с иностранными разведками и международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт».
Население, к этому времени подвергшееся массированной идеологической обработке, с ужасом восприняло сообщение о «врагах в белых халатах». Люди боялись появляться в больницах, резко выросло недоверие к врачам. И если погромов лечебных учреждений не произошло, то, наверное, из-за недостатка времени. «Дело врачей» просуществовало менее трех месяцев.
В условиях истерии, застигнувшей общество, смертные приговоры обвиняемым выглядели как заслуженная кара, наконец-то настигшая убийц.
Настроение общества к марту 1953 года свидетельствовало об успешном решении режимом сложной задачи сохранения жестких ограничений в стране и преданности народа сталинизму. Истерия поиска врагов после войны, как и в довоенное время, во многом определяла духовную атмосферу общественной жизни советского общества.