октября в Датч-Харбор прибыла вторая группа лодок – С-51 и С-56 – под командованием капитана 1 ранга А. В. Трипольского. Началось наше первое знакомство с реальным капитализмом. Знаний английского языка, полученных в Военно-морском училище, вполне хватало, чтобы понимать американцев без переводчика. Первые контакты были довольно напряженными. Американские офицеры, явно скучавшие в этом глухом месте, искали возможности познакомиться с новыми людьми. Встречали нас доброжелательно и приветливо. Приглашали в гости, предлагали пиво из металлических банок, показывали фотографии жен и детей. Нашими секретами они не интересовались, в агенты не вербовали. Образ агрессивного капиталиста, созданный советской пропагандой, не соответствовал действительности и реальным людям, встреченным нами. Меры предосторожности при общении с американцами, о которых предупреждали комиссары, оказались излишними. На складах американской базы советским лодкам предоставили возможность получить все, что там имелось, без ограничений ассортимента и количества. Мы пополнили запасы продовольствия невиданными доселе американскими свежими продуктами и разнообразными консервами. На лодках отменили режим строгой экономии продуктов. Изголодавшиеся матросы и старшины ели пышные булочки по несколько штук, яйца по десятку в день. Завтраки, обеды и ужины стали обильными и разнообразными. Среди командиров, комиссаров и старпомов лодок дивизиона не было ни одного моего знакомого по прежней службе. Подводной лодкой С-51 командовал капитан 3 ранга Иван Фомич Кучеренко, старпом – лейтенант Владимир Павлович Гладков, не-давно призванный из торгового флота. Командир С-55 – капитан 3 ранга Лев Михайлович Сушкин, старпом – старший лейтенант Янгель Иоффе, на этой лодке в походе шел дивизионный минер старший лейтенант В. И. Спицын.
Подводной лодкой С-56 командовал капитан-лейтенант Григорий Иванович Щедрин, старпом – старший лейтенант Юдович, с ними шел дивизионный связист Л. В. Бондарюк. Стоянка в Датч-Харборе планировалась на одни сутки, но прошло более пяти, а лодки в море не выходили. Командиры нервничали. Позже нам сообщили на переходе из Датч-Харбора в Сан-Франциско погибла Л-16. Ее торпедировала неизвестная подводная лодка. Вахта шедшей позади нее Л-15 наблюдала взрыв в районе мостика, лодка разломилась на две части и исчезла под водой. Весь экипаж погиб.
О трагических событиях 11 октября 1942 года есть докладная записка командира Л-15 капитан-лейтенанта Комарова: «Погода стояла хорошая, видимость полная, море один балл. Лодки шли в надводном положении строем кильватера с дистанцией трех кабельтов, скоростью 8 узлов. Л-16 была головной. В 11 час. 15 мин. (22 час. 15 мин. московское время) в точке Ш=45°41' N, Д=138°56' W Л-16 была торпедирована и утоплена со всем личным составом… По ней было выпущено две торпеды, предпола-гаю, торпеды попали в кормовые отсеки, ибо лодка погрузилась с дифферентом на корму 45° и затонула через 25–30 секунд. Принял решение уклониться – оторваться от Л-16 ходом 15 узлов. Отходя противолодочным зигзагом, …в 11 час. 15 мин. – 11 час. 17 мин. на расстоянии 7–8 кабельтов от точки гибели Л-16 за масляным пятном обнаружили два перископа, по которым открыли огонь из 45-мм орудия. Выпустили 5 снарядов. Неизвестная лодка погрузилась. Прекратили огонь… Через одну минуту после того, как затонула Л-16, слышал два глухих подводных взрыва. Считаю, взорвались аккумуляторные батареи».
Командир С-56 капитан-лейтенант Щедрин Григорий Иванович
Командир Л-15 В. И. Комаров
Позже, общаясь с экипажем Л-15, мы узнали подробности этих трагических событий. Со слов очевидцев в 11 час. 14 мин. раздался страшный взрыв, от которого содрогнулся корпус подводной лодки. Коман-дир Л-15 капитан-лейтенант В. И. Комаров находился внутри лодки в центральном посту. Наверху на мостике несли вахту вахтенный офицер лейтенант И. Жуйко и вахтенный сигнальщик старший матрос Смольников. Кроме них на барбете кормового орудия был старший военфельдшер Н. П. Комашко. Буквально «взлетев» на мостик, В. И. Комаров увидел впереди по курсу в дистанции 3 кабельтова Л-16, которая с дифферентом 40–50° на корму погружалась в океан.
Командир Л-16 капитан-лейтенант Д. Ф. Гусаров с экипажем
Над корпусом лодки навис опускающийся черный столб воды с соляром и фрагментами легкого корпуса. Это произошло в точке с координатами Ш=45°41' сев. Д=138°56' зап. на глубине океана 4888 м. Стремительное развитие событий застало врасплох вахтенного офицера Л-15, который до прибытия на мостик командира не подал никаких команд на уклонение от лодки противника. Жуйко доложил, что вместе с сигнальщиком видели в 10–15 м по носу Л-15 след двух торпед. Мгновенно оценив обстановку, В. И. Комаров отвернул вправо от генерального курса на 90° и дал полный ход.
Японская подводная лодка И-25
С обнаружением перископа атаковавшей подводной лодки объявил артиллерийскую тревогу и произвел 5 выстрелов в направлении перископа из 45-мм орудия. В период артогня подводная лодка Л-15 следовала противолодочным зигзагом.
Виновника гибели Л-16 долгое время не удавалось установить. Сейчас можно с большой степенью уверенности говорить, что это была японская субмарина И-25. Однако сомнения остаются.
Подводников, участвовавших в переходе, не покидало ощущение, что к трагедии Л-16 причастна американская подлодка. Только американцы знали маршрут нашего движения.
Книга М. Хасимото «Потопленные.
Японский подводный флот в войне
1941–1945 гг.». Москва, 1956 г.
В начале 1950-х годов в книге японского командира-подводника Мотицура Хасимото «Потопленные. Японский флот в войне 1941–1945 гг.», переведенной на русский язык в 1956 году среди многих военных эпизодов описан случай: «Японская подводная лодка И-25, возвращаясь на базу от американского побережья, обнаружила две „американские” подводные лодки и последней торпедой потопила одну из них».
Экипаж Л-16
Памятник морякам подводной лодки Л-16. Петропавловск-Камчатский, у Музея боевой славы Камчатской военной флотилии. Фото В. Д. Доценко
Время, место и обстоятельства гибели Л-16 совпадали с местом и временем атаки японской подлодки И-25. Вместе с другими моряками на Л-16 погиб Алеша Гусев, выпускник нашего курса, с которым я дружил.
В годы войны лодки кригсмарине совершали походы в Японию с различными грузами – оптикой, ртутью, деталями для радиолокационного оборудования и т. д. Обратно они вывозили каучук, вольфрам, молибден и материалы для промышленности фашистской Германии.
Памятник экипажу подводной лодки Л-16,
п. Рыбачий. Фото В. Д. Доценко.
После этого события и получения разведывательных данных о выходе из японского порта Хакодате в Тихий океан немецкой подлодки, американское командование решило отправить все 4 «эски» в Сан-Франциско в сопровождении эсминцев «Сэндс» и «Фокс». Ожидая их прихода, мы долго стояли в Датч-Харборе.
С потерей Л-16 командир дивизиона А. В. Трипольский стал требовать от экипажей предельной бдительности и внимательности при несении вахты в море. «Лучше десять раз погрузиться, приняв чайку за самолет, чем не погрузиться, приняв самолет за чайку», – часто повторял он. Простая истина – не увидишь врага первым, больше вообще ничего не увидишь – была самым убедительным аргументом.
Переход к Панамскому каналу лишний раз подтвердил справедливость требований комдива А. В. Трипольского. 18 ноября подводную лодку Г. И. Щедрина С-56 у Южной Калифорнии атаковала неизвестная подводная лодка. Торпеды прошли в 50 метрах за кормой. Анализируя, кто атаковал С-56, в статье «Через моря и океаны» адмирал П. Саватеев пишет:
«Из Сан-Франциско с полным боекомплектом вышла в море американская подводная лодка „Кэтфиш”, которая следовала примерно тем же маршрутом в Коко-Соло, где пополнила запасы и приняла шесть торпед. Возникает вопрос: по каким целям они были применены? Американская лодка направилась в море за двое суток до выхода советских подводных лодок С-51 и С-56 из Датч-Харбора».
В районе коста-риканского острова Кокос С-56 в очередной раз подверглась безуспешной атаке неизвестной подводной лодки. 28 октября 1942 года под конвоем четырех эсминцев лодки С-51, С-54, С-55 и С-56 в строю кильватера покинули Датч-Харбор и без осложнений дошли до западного побережья США. Это самый длительный этап эскортирования советских лодок кораблями военно-морских сил США. Он длился 8 суток –
с
28 октября по 5 ноября.
Матрос С-54 Анатолий Стребыкин об этом этапе похода вспоминал:
«15 октября подводные лодки С-54 и С-55 вышли из Авачинской бухты в Берингово море. После выхода в море командир С-54 капитан-лейтенант Д. К. Братишко объявил личному составу цель и маршрут перехода. Это сообщение команда встретила с неописуемым энтузиазмом. Командир также предупредил команду о значительных трудностях, ожидающих в тропиках и Северной Атлантике. Он сказал, что из-за каждого облачка можно ждать бомбу на палубу, из-за каждой волны – торпеду в борт.
Накануне нашего выхода разведслужбы донесли, что из порта Хакодате в неизвестном направлении ушла немецкая подводная лодка. Через трое суток плавания С-54 пересекла границу Советского Союза и вышла в нейтральные воды. Вот и 180-й меридиан, на котором происходит смена полушарий – Восточного на Западное. Два дня было одно и то же число – 18 октября 1942 г. Команде подводной лодки была поставлена задача: „В свободное от вахты время изучать английский язык с помощью принятого на корабль переводчика Юрия Нуждина и лейтенанта Доната Негашева”. Теперь экипажу осталось только найти свободное время. Вахты, работа на технике, ежедневные тренировки отнимали у личного состава часы сна. Огромные потоки воды, бросавшие лодку с борта на борт, изнуряли команду. На физическое состояние влияла пасмурная осенняя погода. Шел постоянный холодный дождь, с севера дул арктический ветер. Давала о себе знать усталость, хотелось отогреться. На занятиях по изучению английского языка моряков клонило в сон.
Через пять суток плавания увидели землю. Из воды поднимались серые скалы, напоминающие недавно покинутые родные камчатские берега. Это были Алеутские острова, владения США. Подводные лодки С-54 и С-55 были встречены американским эсминцем и под его эскортом вошли в небольшую бухту, окруженную невысокими сопками, – военную базу Датч-Харбор на острове Уналашка, в 3500 милях от Владивостока.
Военная обстановка диктовала необходимость соблюдения мер безопасности. Боевые опе-рации немецких подводных лодок распространя-лись на прибрежные районы Америки, между Бостоном и Нью-Йорком, недалеко от Джонсонвилла; на Майами, Гавану, Нью-Орлеан, Корпуса-Кристи, близ Баранкиллы, Маракайбо, порт Слейи, Барбадос и Гваделупу. Их торпеды поражали торговые суда США на коммуникациях от Нантакета до Гатерраса, от Флориды до Виндвордских островов. Артиллерийским огнем немецкие лодки сожгли и потопили более 500 американских судов, включая 140 танкеров, общим тоннажем 2,5 миллиона тонн. Американцы еще не оправились от атаки японских самолетов по Перл-Харбору и потери основных сил тихоокеанского флота.
Не успели наши подводники подать швартовые и сойти на причал, как к стоянке лодок началось паломничество. Американские моряки все время что-то жевали, лица у них были доброжелательные. Они много улыбались и дружески жестикулировали. Многие из них на-ходились в замешательстве. Посыпались вопросы: „Откуда в СССР подводные лодки? Где икем они построены? Есть ли на них иностранные инструкторы? Правда ли, что экипажи укомплектованы только русскими моряками?”
Позже, когда мы устроили американцам экскурсии на советские подлодки, некоторые из них упорно искали на механизмах иностранные клейма. На С-54 прибыл помощник военно-морского атташе СССР капитан 3 ранга Скрягин и передал привет команде от российского посла в США Литвинова. Он сообщил трагическую весть о гибели советской подлодки Л-16. Лодка была торпедирована в 820 милях северо-западнее Сан-Франциско субмариной, принадлежность которой не удалось установить. Трагическая реальность войны. Пятьдесят отличных моряков, готовых вступить в бой с врагом, погибли на переходе Датч-Харбор–Сан-Франциско. Вечная им память!
Команде С-54 разрешили сойти на берег, чтобы помыться в бане, расположенной в американских казармах. Американская баня отличалась от привычной русской. Стены облицованы сверкающей белизной кафельной плиткой. Мы увидели много интересных устройств регулировки нагрева воды – смесители. Американцы бесцеремонно заглядывали
В душевую, где мылись наши моряки. Особое восхищение у них вызвал хорошо сложенный парень с С-54 Виктор Бурлаченко. Они вошли в душевую и начали трогать его мускулистую спину. Виктору это не понравилось. Он попросил переводчика Юру Нуждина сказать, что их присутствие его смущает. Американцы быстро ушли, но еще долго стояли толпой около бани, улыбались и кричали «good!» Они наперебой предлагали нашим матросам сигареты и плоские бутылки виски. После бани нам разрешили прогулку по американским магазинам. На полученные доллары покупали сигареты и американские ножи.
В связи с гибелью Л-16 американцы решили сопровождать наши лодки эсминцами до Сан-Франциско. Пополнив запасы топлива и продуктов, подводные лодки С-54 и С-55 вышли в Тихий океан. Шли ночью с выключенными огнями, на воде вокруг корабля светился только фосфоресцирующий ореол. Вблизи Сан-Франциско Тихий океан оправдывал свое название. Лодка шла очень спокойно, не было ни ветра, ни волн. С каждым днем становилось теплее и теплее. Нам казалось, что это не ноябрь, а лето. Экипаж переодели в летнее обмундирование. Командиры, получившие в мирное время опыт плавания в торговом флоте, за-беспокоились, ведь наша матросская летняя форма не подходила для плавания в тропиках».